Соседи по планете: Птицы - Дмитриев Юрий Дмитриевич - Страница 25

Итак, Каспий стал «законным» местом зимовки краснозобой казарки. И вдруг (то есть, конечно, не вдруг, это только нам так кажется) птицы опять меняют место зимовки. На этот раз они удлиняют маршрут — пролетают мимо Каспия и стремятся в дельту Дуная. Может быть, режим Каспия изменился в неблагоприятную для них сторону, а может быть, дельта Дуная стала более привлекательной из-за обилия корма — это еще предстоит выяснить.

Но если места зимовок могут меняться, то привязанность большинства птиц к родине неизменна: где бы ни зимовали птицы — на старых ли местах, на новых ли, весной они обязательно возвращаются в места своих гнездовий. И тут выяснена еще одна любопытная особенность: нередко птицы возвращаются не тем путем, которым улетали на зимовку. Долгое время ученые не могли понять причины этого, мешало убеждение, что птицы летят по исконным, проложенным тысячелетия назад маршрутам. Сейчас, когда стало ясно, что основную роль играют экологические особенности, стали понятны и причины так называемых петлеобразных маршрутов: ведь в разное время года в разных местах могут быть и различные условия — то, что подходит птицам осенью, может оказаться совершенно неподходящим весной, и наоборот. Картина перелетов птиц (правда, самая общая, поверхностная, как подчеркивал профессор Н. А. Гладков) несколько прояснилась, и ученые начинают разбираться в этой проблеме более детально. Выяснено, например, что птицы одного и того же вида, гнездящиеся близко друг к другу или даже совсем рядом, часто на зимовку летят в разных направлениях. Так, чайки, живущие в Подмосковье, на озере Киёво, зимуют в северной Италии, на Балканах, в дельте Нила. А серых цапель, окольцованных на Рыбинском водохранилище, можно встретить и на Черноморском побережье и в Алжире, во Франции и ГДР, в ФРГ и в Австрии. Конечно, тут нет никакого «произвола» — птицы каждой колонии разбиваются на стайки, и во время перелета каждая стайка находит иное «экологическое русло», о котором мы уже говорили, что и приводит птиц в разные места зимовок. Особенно молодых птиц.

Все сказанное относится не только к птицам Северного полушария, хотя обычно принято думать, что длительные перелеты птицы совершают лишь в умеренных и холодных зонах нашей планеты. Действительно, в Северном полушарии перелеты выражены более интенсивно и они более заметны. Тем не менее существуют они и в Южном полушарии. Например, белобрюхий аист, постоянно живущий в Судане, в начале лета улетает в Анголу и Мозамбик, где в это время начинается сезон дождей. А аисту это важно: во время засушливого, жаркого лета у себя на родине он не сможет найти пищу. Африканский козодой, наоборот, в то же время летит из Анголы в Судан: его пища — летающие термиты, для которых это время в Судане очень благоприятное, а в Анголе — нет.

Немало птиц к началу засушливого времени перелетает с острова Мадагаскар на Африканский континент. Всего же в Южной Африке таких птиц известно пока более двадцати видов. (Известны, видимо, далеко не все, так как изучение перелетов в Африке только начинается.) Немало птиц, совершающих регулярные перелеты с одного побережья континента на другой, в Австралии. Есть перелетные птицы и в Южной Америке.

Все это мы знаем благодаря кольцеванию.

Сам метод кольцевания очень прост и очень удобен. На ножку пойманной птицы надевают колечко из алюминия (сейчас используют и другие материалы) и выпускают птицу на свободу. На кольце выбиты серия, номер и город, где находится центр кольцевания этой страны и куда следует отсылать кольцо. Например, в СССР надевают кольца с надписью «Москва», хотя птица может быть окольцована в любом месте. Люди, к которым попадают такие кольца — снимут ли они их с пойманной или мертвой птички, — отсылают их в тот город, название которого выбито на кольце. Такое кольцо или данные, переписанные с него, называются «возвратом», и за все время применения кольцевания получено более миллиона таких «возвратов». В специальных учреждениях ведется строгий учет всех надетых колец — записывается, что за птица окольцована, когда это было сделано, где. Эти данные легко отыскать по номеру, выбитому на кольце. Как только приходит сообщение, что обнаружена окольцованная птица с таким-то номером на кольце, в картотеке быстро отыскивается карточка, и ученые сразу получают много информации. Во-первых, если птица была окольцована давно, то выясняется, сколько лет она живет, если недавно — куда успела добраться и за какое время долетела от того места, где была окольцована, до того, где была поймана или убита. И часто благодаря этому на карте появляется новая точка, которая помогает определить или уточнить пути перелета тех или иных птиц, определить среднюю скорость полета и так далее.

Сообщения об окольцованных птицах дают возможность достаточно точно установить, куда летят птицы, каковы сроки их отлетов и прилетов, маршруты, где у них места отдыха, и многое другое.

Однако кольцевание теперь уже не единственный способ, с помощью которого изучаются птичьи перелеты. Правда, и сейчас еще никто не собирается отказаться от кольцевания, хотя недостатки, конечно, у этого метода есть. Например, для того, чтобы получить кольцо, надо, по крайней мере, поймать птицу. Тут, безусловно, немало элементов случайности. Большинство колец пока снимают с мертвых птиц. И лишь недавно ученые нашли способ наблюдать за мечеными птицами даже на большом расстоянии. Так, например, американский профессор В. Слайден применил для мечения лебедей и гусей пластиковые ошейники. Яркий цвет ошейника (а сам ошейник легкий и совершенно не мешает птицам), крупные буквы и цифры на нем, хорошо различимые в бинокль, очень облегчили возможность следить за птицами. И если раньше удавалось получить сведения лишь об 1 проценте окольцованных птиц, то благодаря новому способу мечения, сведения поступают о 80 процентах. (Кстати, этот же метод для мечения лебедей-шипунов и белых гусей успешно применен и в нашей стране.)

Но не только новые материалы для изготовления колец или ошейники помогают сейчас тем, кто выясняет, куда летят птицы. Сейчас для наблюдения за летящими птицами применяются такие совершенные и сложные приборы, как радиолокаторы. И применяются настолько активно, что появился даже термин — «радарная орнитология».

Применению локаторов в орнитологии предшествовал такой довольно забавный случай. Локаторы были изобретены для слежения за самолетами, летящими ночью. Очень схематично принцип их действия сводится к следующему: приборы направляют в пространство радиоволны, которые, встретив на пути препятствие, возвращаются обратно, и на экранах появляются контуры предметов, от которых отразились эти волны. И вот когда локаторы стали довольно мощными, они, кроме самолетов, вдруг стали обнаруживать какие-то неопознанные летающие тела. Эти тела получили название «летающие ангелы», и некоторые люди всерьез побаивались их, а у службы контролирования воздушных пространств они вызывали серьезное беспокойство: может быть, это новый тип летательных аппаратов, изобретенных в какой-нибудь другой стране? Поговаривали даже, что это инопланетяне парят над Землей.

Но вот в 1957 году наконец было установлено, что неопознанные летающие объекты — не что иное, как летящие ночью птицы.

С тех пор в орнитологии стали применять локаторы довольно активно. Благодаря этому удается получать данные, которые невозможно было бы получить ни с помощью кольцевания, ни путем наблюдения за птицами в бинокли, подзорные трубы и даже телескопы. Кстати, телескопы использовались орнитологами уже более ста лет — и это был единственный, пожалуй, способ следить за птицами ночью. Телескоп наводился на лунный диск, и время от времени на светлом фоне этого диска появлялись темные силуэты птиц. Терпеливый наблюдатель мог иногда по характеру полета определить вид летящих птиц. Однако такие наблюдения были не только трудоемкими, но и не могли дать ясной картины ночных полетов: ведь даже полная луна занимает всего одну стотысячную небосвода (по дуге). А ведь многие птицы летят именно ночью, причем именно в это время образуют гигантские разреженные скопления, длиною в несколько километров.