Баня. Лечебный эффект: мифы и реальность - Неумывакин Иван Павлович - Страница 3

Войдя в такую баню, вы сразу окажетесь в довольно просторном зале. Оставив здесь свою одежду, спуститесь вниз метра на два по ступенькам, потом еще на полтора метра по наклонной площадке. Отсюда в мыльное отделение ведет узкий длинный коридор. В круглом зале мыльного отделения вы увидите четыре-пять ниш, в которых удобно мыться, и три узких прохода: один ведет в парилку, другой — в более прохладное помещение, третий — в зал для отдыха. Именно в этой последовательности и происходит банная процедура. Из парилки — в нежаркую комнату, где потоотделение продолжается, а затем — в зал для отдыха. Только после этого следует вымыться и воспользоваться услугами массажиста.

Источником пара в таких банях является огромный котел с водой, встроенный в стену. Пар, образованный от кипения воды, выходит постоянно через отверстие примерно 0,5 x 0,5 метра, находящееся на высоте полутора метров от пола.

Кроме того, вся баня обогревается теплым воздухом, поступающим в специальную трубу, положенную под мраморным полом, что напоминает римские бани.

Восточные бани обычно строились по принципу «ладони рук». Помещение бани по своей конфигурации — это как бы пять пальцев. Каждый палец — банная ниша. Все начинается с «лучезапястного сустава» — раздевалки, предбанника, где могут располагаться двадцать-тридцать человек, а в больших банях, например, бухарских, которым восемьсот лет, даже в пять-шесть раз больше. Начало банной процедуры именно в этом помещении с температурой 28–34 °C. Здесь нужно посидеть, разогреться, чтобы потом перейти в более горячие помещения. Пол в таких помещениях нагрет не чрезмерно — ходишь по такому полу не обжигаясь, ощущая приятную теплоту. Затем переходят в ниши. Их, как пальцев на ладони, пять. Смысл в том, что, переходя из одной ниши в другую, вы ощущаете постепенное повышение температуры — примерно от 70 до 100 °C. Напрямик от предбанника, как бы в середине ладони, находится довольно просторное помещение. Здесь разогретые каменные лежанки. Турки называют такие лежанки «чебек-таши» — «камень для живота» (нередко они бывают из мрамора). «Пусть чебек всегда будет горячим!» — такова одна из самых распространенных турецких поговорок.

На горячем камне лежат и потеют. Когда выступает обильный пот, приступают к массажу. Вначале массируют голову — лоб, виски, скулы и переходят к шее, а затем — к плечам, рукам, пальцам, груди, животу, ногам. Порой со стороны кажется, что массажист бесцеремонно колотит свою жертву. Бьет клиента кулаком, хватает то за руку, то за ногу, выкручивает их, садится верхом, а то и топчет ногами. Но можете не беспокоиться — тот, кто находится на лежаке, млеет от удовольствия. Его тело освобождается от усталости, мышцы становятся гибкими, настроение удивительно приятное.

После массажа — мытье. Оно тоже носит своеобразный характер. Вначале не намыливаются обильно, как в русской бане. Моются мочалкой, чуть смоченной в мыльной воде. Таким образом, мочалка остается достаточно жесткой. Турки, например, пользуются рукавицей из конского волоса. Когда ею трешь, кажется, что слезают пуды грязи. Но это не грязь. С распаренного, промассированного тела сходит ороговевший поверхностный слой кожи. Тогда уже моются с мылом. Тут мочалка в ход не идет. Нужно просто освежить тело, окончательно смыть. И тогда — в бассейн. В этом помещении неглубокие бассейны с водой различной температуры. Сначала окунаются в теплую воду, затем — похолоднее и наконец — в холодную.

В современном Стамбуле сотни бань. Одна из них, в старом районе города, построена еще в XVI веке. Эту баню называют «Чинили Хамам», что в переводе означает «баня с изразцами». Ей уже почти пятьсот лет. Она сооружена по проекту великого зодчего Синана. Раб султана Сулеймана Великолепного Синан вошел в историю архитектуры как гениальный зодчий. Кроме многих знаменитых бань (около 50), он соорудил 131 мечеть, 55 медресе, 19 мавзолеев, 17 минаретов, 8 мостов, 3 больницы. «Я люблю строить бани, — говорил архитектор, — потому что знаю по себе, какое это счастье. Я мало обращался к врачам, потому что никогда не забывал баню». Ошан дожил до ста десяти лет.

С древних времен любят бани и в Грузии. Более тысячи лет назад арабский путешественник и географ Ибн-Хаукаль в книге «Пути и царства» поведал о том, что в Тбилиси находятся бани вроде бань в библейской Тивориаде: вода их кипит без огня. Древние историки относили тбилисские бани к чудесам света. Горячая вода течет из скалы по глиняным трубам. «Тбилиси» в переводе — «теплый город». Существует предание о том, что грузинский царь Вахтанг Горгасали охотился в этих местах. Меткая стрела пронзила фазана. Когда его принесли, он был сваренным: птица упала в горячий ключ. Вахтанг решил основать на этом благодатном месте свою столицу.

Народный поэт Грузии Иосиф Гришашвили в своей увлекательной книге о старом Тбилиси пишет: «Бани тбилисские… Не побывать в них — все равно, что приехать в Париж и не подняться на Эйфелеву башню».

Вы входите в залы с бассейнами, которые наполняются из горного источника горячей водой. Пол из плит серого пористого камня. Из него же сделаны ванны. Некоторые облицованы мрамором. Старый поэт вспоминает, что в годы его юности бани были открыты круглые сутки. Любители жары иногда просиживали здесь целый день — бассейнами тогда служили углубления в скале, и узкие, тесные гроты купален освещались факелами.

Мы знаем о таком старинном обычае: «Здесь звучал хор, заполняя сводчатые стены. Песня вводила в восторг, отдавала грустью, раздумьем, и тбилисская баня напоминала храм Диониса. Выходя из бани, заглядывали в ашпахану — отведать плова или подкрепиться люля-кебабом».

Грузинские женщины всегда были поклонницами банного жара, помогавшего сохранять молодость и красоту. Об этом свидетельствует дошедший до нас список приданого дочери царя Ираклия II Ануки Батонишвили. Наряду с книгами «Тамариани» и «Лейл-Манджнуниани», шахматами и нардами, алыми рубинами из Бадахшана, чашей для благовоний, жемчужным гребнем и прочим указываются банные принадлежности: две банные простыни, из которых одна гладкая; большой серебряный чан и таз для купания, котел и тунга для согревания воды.

Устроена она довольно просто. Нужно только иметь большую, наполненную водой бочку со скамьей и печь, на которую устанавливается эта бочка. Вода нагревается приблизительно до 55 °C. Парятся в полулежачем положении, погружаясь в воду так, чтобы область сердца оставалась над водой. Почему? Японская баня — довольно нелегкая процедура и без привычки переносится с трудом. Уже через 10 минут пребывания в такой бочке пульс учащается до 120 ударов в минуту.

Называется японская баня фуро, или офуро — прибавление «о» означает почтительное отношение к бане.

Есть у японцев и совсем уж необычная баня — опилочная. Готовится она так: кедровые опилки разогревают до 50–60 °C, помещают опилки в бочку (фуро) и парятся в такой бане 10–15 минут. Вместе с опилками разогревается более шестидесяти лекарственных и ароматических трав. Во время сеанса в такой парной лекарственные вещества проникают сквозь поры в организм человека. Кроме того, обильно выделяющийся пот хорошо впитывается в опилки. Такая баня очень эффективна, она помогает сбросить лишний вес, рассасывает жировые отложения, таким образом прекрасно корректируя фигуру, омолаживает кожу.

Традиция банной процедуры в Японии насчитывает многие столетия. Баня, ванна были неотъемлемой частью жизни японца. В романе «Сегун» Джеймс Клавелл описывает внешность двух тридцатилетних женщин — англичанки и японки. Англичанка: седые волосы, увядшая морщинистая кожа, почти не осталось зубов… Японка: нежная розовая кожа, гладкие черные волосы, изящные ухоженные руки и т. д. Последнее он приписывает действию гигиенических процедур, которые были у японцев в большом почете.

«…Мура и остальные отнесли его в теплую комнату и положили на каменную скамью, его конечности все еще были онемевшими и двигались очень медленно. Три женщины под руководством старшей начали раздевать его, он пытался остановить их, но каждый раз, когда он шевелился, один из мужчин ударял по нерву — и он становился неподвижным, и как он ни обзывал их и ни клял, они продолжали раздевать его, пока он не остался совсем голым. Не то чтобы он стыдился обнажиться перед женщинами — дело было в том, что он всегда делал это в интимной обстановке, таков был обычай. И ему не нравилось, что его кто-то раздевает, пусть даже эти нецивилизованные люди, дикари. Но быть раздетым публично, как маленький, беспомощный ребенок… И тут он, Блексорн, увидел, как смешно это было, и начал хохотать…