Русофобия 2.0: болезнь или оружие Запада? - Кьеза Джульетто - Страница 18

Неопытная и наивная широкая общественность при виде этого шоу думала, что если столкновение и произойдет, то будет ограниченным и локальным. Никто не объяснил публике, что такого быть не может, ведь соперники являются глобальными антагонистами. Запад, скользящий по наклонной плоскости вниз (пусть западный обыватель и убежден в обратном), не в состоянии принять и осознать реальность. Запад ослеплен своей гордыней и нуждается в победе для восстановления престижа и власти. В глазах американской неконсервативной элиты эта перспектива конфронтации безальтернативна. Если XXI век объявлен «американским», то без победы не обойтись. Империя, которая ведет переговоры с врагами (государствами-изгоями), недостойна высокого звания Империи.

Россия, хотя официально и не объявлена «изгоем», приравнена к ним. Диктатор во главе России приговорен к ликвидации. Санкции, в одностороннем порядке объявленные Западом, не только служат целям ослабления России, но и указывают на то, что Россия больше не является частью «международного сообщества». По крайней мере до тех пор, пока не подпишет капитуляцию. Именно так выглядит генеральный сценарий, в рамках которого происходят «факты». Они обрабатываются таким образом, чтобы свора «уполномоченных» наблюдателей и экспертов знала, кого ей приказано облаивать[65].

Существует только одна реальность, сколько бы ни старалась Великая фабрика грез и лжи создавать другую. Только суровая реальность в состоянии надеть смирительную рубашку на параноика. Россия, как бы там ни было, является одним из пяти постоянных членов Совета Безопасности ООН с правом вето. «Изгнать» ее из Совета Безопасности не так-то просто, проще запретить использование системы SWIFT[66]. Между тем многие аналитики, а теперь и западные политики рассматривают этот вариант всерьез. И если они еще не отключили Россию от системы SWIFT, то только потому, что банкиры подсчитали – без России будет больше убытков, чем доходов. Но об отключении России на Западе сегодня говорят все чаще и настойчивее. Существуют и другие попытки унизить Россию и ослабить ее, например не допустить Россию на рынки капитала для финансирования проектов развития. О подобных планах в западных канцеляриях теперь говорят открыто. Например, «президент» Украины Петр Порошенко уже успел формализовать предложение о лишении России права вето в Совете Безопасности ООН. В другой ситуации подобная чушь даже не удостоилась бы упоминания в хронике событий. Сегодня же она озвучивается без всякой иронии «главой» «государства», пользующегося поддержкой Запада[67].

Наконец, если эта «жизненно важная» победа окажется невозможной в условиях мира, то в таком случае возникает вопрос о том, при помощи какой войны можно добиться победы. Однако в данном случае соперники не являются заурядными статистами, и, следовательно, надежда на то, что столкновение ограничится локальными рамками, минимальна. Сегодня мы стоим перед возможностью прямой конфронтации между двумя великими державами наподобие той, какая была в разгар «холодной войны». Иначе говоря, налицо нечто вроде «карибского кризиса» 1962 года. Тогда столкнулись СССР и США. Им удалось избежать конфликта. Конфронтация была и серьезной, и очень опасной. Но это была политическая и идеологическая конфронтация. Она затрагивала национальный престиж и честь флага, а не так, как сейчас, всю материальную составляющую, мировые финансовые потоки и глобальные ресурсы.

В те времена баланс сил еще не был подорван. Соединенные Штаты стремились восстановить «американскую мечту», объявив политику «новых горизонтов». Тогда США не могли даже помыслить о деградации своей мировой роли. Советский Союз был на пике энтузиазма и мечтал перегнать Запад в течение следующих двух десятилетий. Сегодня можно сказать, что тогдашняя конфронтация была столкновением двух оптимизмов. Возможно, именно по этой причине так и не началась война, способная испепелить целую планету.

Сегодня стратегические обстоятельства совершенно другие. Достаточно приглядеться внимательнее, как тотчас становятся заметны некоторые опасные нюансы. Наступление, предпринятое США (о корнях которого уже было неоднократно сказано выше), радикально изменило ситуацию, сложившуюся после 1989 года, а не только всю послевоенную расстановку сил. Исчезла сама мысль об общей европейской безопасности. Речь идет не просто о материальном разрыве или денонсации соглашений, а о языке, который отныне напоминает язык заклятых врагов, глядящих друг на друга через прицел пушки. Достаточно вспомнить соглашение между Россией и НАТО от 1997 года. В нем говорилось, что «в текущих и обозримых условиях по вопросам безопасности постоянное наращивание и развертывание сил или существенных боевых соединений близ границ России не ожидается»[68].

Однако времена изменились. В 2015 году НАТО создала шесть командных штабов в шести странах. Североатлантический альянс развернул дополнительные силы и вооружение в трех прибалтийских республиках, а также в Польше, Румынии и Болгарии. На самом деле три прибалтийских государства оккупированы НАТО под их восторженные аплодисменты. Эскадрильи истребителей-бомбардировщиков нескольких стран НАТО в настоящее время находятся в режиме постоянного патрулирования в районе Прибалтики и Черного моря. Американские войска, дислоцированные в Европе, размножились в огромном количестве и демонстративно перемещаются по странам Центральной Европы. Множатся военные учения практически по всему периметру нового «железного занавеса».

Конечно, на это могут возразить, что Россия также проводит военные учения и демонстрирует силу с необычайной убедительностью. Но разница не может не бросаться в глаза. Эстония, Латвия и Литва, теперь отсиживающиеся в окопах НАТО, систематически пугают Альянс жупелом российской угрозы и взывают к американской защите. При этом нет даже отдаленного намека на то, что Москва собирается завоевывать бывшие советские республики. Могут сказать, что история сделала прививку этим маленьким народам, и, до определенной степени, можно понять их страхи или идиосинкразии. Но в Брюсселе и Вашингтоне могли бы, используя имеющуюся информацию и накопленный дипломатический опыт, унять своих новых «союзников». Вместо этого «защита» от несуществующей русской угрозы была тотчас же преподнесена карликовым государствам на блюдечке. В результате произошел очередной приступ истерической антирусской пропаганды.

Таким образом, в Европе мнимая «агрессия» России в Прибалтике была превращена в «факт», особенно в журналистской среде. При этом никто на Западе не предоставил никаких доказательств или документов в поддержку этого тезиса. За все 24 года независимости этих республик Россия не предпринимала никаких экспансионистских шагов, не выдвигала никаких претензий и ничем не угрожала. Со стороны России не велось никакой открытой конфронтации. Конечно, иногда возникала полемика, правда весьма ограниченного масштаба, когда мстительное высокомерие и дискриминация со стороны государственных органов власти в трех новых европейских республиках в отношении русскоязычного населения принимали явно провокационный оборот. Подобная практика прибалтов, которую Европейский союз должен был бы осудить и пресечь, на самом деле процветала. Это не только проявления реваншизма и толерантности по отношению к нацистам в Риге и Таллине (в нарушение принципов и законов Европейского союза), сопровождаемые попранием гуманитарных прав меньшинства. За русскоязычными жителями был закреплен статус «неграждан»[69]. На тему дискриминации в отношении русского населения заметим, что в Риге, городе с большинством русского населения, где русский язык является практически повсеместным, вы не найдете ни одного дорожного знака или вывески на русском языке. Москва имела бы полное право возбуждать не один, а десятки скандалов ежемесячно. Однако российские послы неизменно выполняют приказ не общаться на повышенных тонах, лишь бы не слишком раздражать расстроенные нервы прибалтов. Однако эта забота о ближнем, как сейчас становится видно, была плохо вознаграждена.