Частный детектив. Выпуск 5 - Чейз Джеймс Хедли - Страница 35

— То есть?

— Все дело — во времени. Два часа — в Кунсо. Там оставляем “эстон” и пересядем в “пежо”. Прихватим кое–какие вещички, другие паспорта и документы, вызываем Эриту и нашего друга фотографа. За час Эрита превратит Мэри в блондинку, а наш друг очень быстро оформит для нее новенький лоснящийся британский паспорт. И упархиваем в Швейцарию. Если к тому времени о нас заявят, то мальчики из пограничной полиции будут уже начеку. По крайней мере, настолько, насколько эти кретины вообще способны проявлять бдительность среди ночи. Но они–то станут высматривать одного мужчину я брюнетку в автомобиле “эстон”, а не двух мужчин с блондинкой в “пежо”. Да еще с совершенно другими именами в паспортах.

Траккиа вел машину на предельной скорости, и Джекобсону, чтобы перекрыть шум мотора, приходилось чуть ли не кричать. “Эстон” — великолепная машина, но для такой езды она просто непригодна… Из–за мощного двигателя ее окрестили в шутку самым скоростным грузовиком в Европе.

Траккиа прокричал в ответ:

— Ты уж очень самоуверен, Джейк!

— Нельзя иначе!

Траккиа взглянул на безучастно сидевшую рядом девушку.

— А Мэри? Видит Бог, мы — не ангелы, но я не хочу, чтобы она страдала.

— Не придется. Я уже сказал, что с женщинами не воюю. И не изменю своему слову. Она — просто гарантия нашей безопасности на тот случай, если за нами погонится полиция.

— Или Джонни Харлоу?

— Или Джонни Харлоу. Доберемся до Цюриха — по очереди сходим в банк. Пока один снимает деньги со счета и переводит на другой, второй сторожит нашу милую защитницу. А потом… потом мы летим в бескрайние синие просторы!

— Думаешь, обойдется?

— Неприятности? Никаких. Нас ведь даже не арестовали, мы не беглые зэки, да и цюрихские друзья нас не выдадут. Кроме того, мы ведь там под другими именами, а счет у каждого — номерной.

— В бескрайние синие просторы, говоришь? И это при том, что наши фотографии будут срочно разосланы во все европейские и мировые аэропорты?

— Только в главные. И на аэродромы, обслуживающие регулярные рейсы. Кроме них, существует масса мелких посадочных полос. При аэропорте в Клотене, например, есть частная авиакомпания, и у меня там друг. Пилот. Он оформит рейс на Женеву, и не придется проходить таможню. А посадит нас где–нибудь вдали от Швейцарии. В случае чего, скажет — угнали. Десять тысяч швейцарских франков — и дело в шляпе.

— И обо всем–то ты подумал, Джейк! — В голосе Траккиа звучало искреннее восхищение.

— Стараюсь, — Джекобсон проговорил это почти услужливо, что на него было совершено не похоже. — По мере сил.

Красный “феррари” остановился у шале в Авиньоне. Макелпайн заключил в объятия свою рыдающую жену, но вид у него был далеко не такой счастливый, как подобало бы случаю.

Даннет подошел к Харлоу.

— Как ты себя чувствуешь, дружище?

— Можно сказать, выдохся.

— Плохие новости, Джонни. Джекобсон сбежал.

— Далеко не уйдет.

— Но это не все, старина.

— Что еще?

— Он увез с собой Мэри.

Харлоу остолбенел, его осунувшееся усталое лицо стало как застывший камень.

— Джеймс знает?

— Только что сказал ему. И, наверное, сейчас он сообщит жене. — Даннет протянул Харлоу записку. — Нашел это в номере Мэри, в ванной.

Джонни взял записку, прочел: “Джекобсон увозит меня в Кунсо”.

— Я еду за ним, — заявил он.

— Да вы что? Вы же сами только что сказали, что совершенно выбились из еда!

— Усталость уже прошла. Вы со мной?

Даннет понял, что должен ехать.

— Конечно! Но у меня нет оружия.

— Зато есть у нас, — сказал Рори и показал добычу.

— “У нас”? — удивленно переспросил Харлоу. — Никаких “нас”! Ты остаешься здесь.

— Хотелось бы напомнить вам, мистер Харлоу, — обиделся Рори, как бы заявляя официальный протест, — что сегодня ночью мне суждено было дважды спасти вам жизнь. А все Божьи дела совершаются трижды. Так что я имею полное право…

Харлоу вздохнул и сокрушенно кивнул.

— Что же… наверное…

Макелпайн с женой никак не могли прийти в себя. На их лицах можно было прочесть и радость, и счастье, и горестную растерянность.

В глазах Макелпайна стояли слезы.

— Алексис мне все рассказал, Джонни. И я никогда не смогу отблагодарить вас, никогда… Для этого не хватит всей моей жизни. Вы погубили свою карьеру, погубили себя… И все ради того, чтобы вернуть мне Мари…

— Погубил себя? — спокойно переспросил Харлоу. — Чепуха! Приближается следующий спортивный сезон, — он невесело улыбнулся, — причем, без наших главных соперников. — Он снова улыбнулся, на этот раз ободряюще. — Я привезу Мэри домой… Но только с вашей помощью, Джеймс. Вас все знают, как и вы знаете всех. Кроме того, вы — миллионер. Отсюда до Кунсо только одна дорога. Позвоните кому–нибудь в Ницце, лучше какой–нибудь крупной фирме по перевозке грузов. Предложите им тысяч десять фунтов, пусть блокируют Коль–де–Тенде с французской стороны. У меня ведь нет паспорта. Понимаете?

— В Ницце у меня друг, который поможет без всякой платы. Но какой смысл, Джонни? Это дело полиции.

— Нет… мне претит европейский обычай: сперва изрешетить пулями преследуемый автомобиль, а потом допрашивать извлеченные из него трупы! То, чего хочу я…

— Джонни, какая разница, кто первым их схватит? Вы или полиция. Вам, должно быть, известно… Эти двое — люди, которые могут меня потопить…

Харлоу мягко сказал:

— Есть еще третий, Джеймс! Вилли Нойбауэр… Уж он–то никогда не проговорится. Ведь если всплывет, что он участвовал в похищении людей, — десять лет обеспечено. Вы не очень прислушивались к моим словам, Джеймс. Поэтому прошу еще раз: звоните в Ниццу! И, к тому же, немедленно! А я, я обещаю вам вернуть Мэри домой!

В следующее мгновение Макелпайн и его супруга стояли, провожая глазами красный “феррари” и прислушиваясь к постепенно затихавшему вдали шуму его мотора. Почти шепотом Мари спросила:

— О чем речь, Джеймс? И почему он хочет опередить полицию?

— Сейчас надо позвонить в Ниццу, Мари, Срочно! А потом обедать. Мы все равно ничем не можем ему помочь. — Макелпайн помолчал и печально добавил: — Есть границы, за которые я не могу выйти. Масштабы Харлоу… мне уж не по плечу…

— Да, но что крылось за этими его словами? — повторила Мари.

— То, что ты слышала, дорогая, — ответил Макелпайн, крепко обняв жену за плечи. — Он привез тебя домой. Не так ли? А теперь привезет и нашу Мэри. Они любят друг друга…

— Что он хотел сказать, Джеймс?

Макелпайн произнес упавшим голосом:

— Он хотел сказать, что никто из нас никогда не увидит ни Джекобсона, ни Траккиа…

Поездка в Коль–де–Тенде навсегда останется в памяти Рори и Даннета кошмарным сном. Она проходила почти в полном молчании. Отчасти потому, что Харлоу целиком сосредоточился на том, что ждет впереди. Даннет же с Рори пребывали в состоянии, граничившем с ужасом: Харлоу выжимал из своего “феррари” не только предельную скорость — он, казалось, давно превысил ее.

Они мчались по автостраде между Каннами и Ниццей. Даннет взглянул на спидометр. Двести шестьдесят километров…

— Мне позволительно высказать свое мнение? — спросил Даннет.

Харлоу метнул на него короткий острый взгляд.

— Ну-с…

— Первый гонщик!.. Звезда из звезд, но… мать вашу так, зачем же рискуете тремя жизнями?!

— Попридержите язык, мистер Даннет! — унял Харлоу. — Сзади сидит мой будущий шурин.

— Таким образом зарабатывать себе на хлеб насущный?

— Именно таким…

Несмотря на страховочный ремень, болтанка вытряхивала душу, и Даннет отчаянно цеплялся за все, за что только можно было держаться. Харлоу немного сбросил скорость и почти на ста милях, под скрежет всех четырех колес, заложил вираж, который и на семидесяти рискнули бы повторить единицы.

— …И тем не менее, это лучше, чем находиться на государственной службе.

— Кошмар! — Даннет зажмурил глаза, готовясь к неотвратимому.

Губы его слегка шевелились, будто он читал молитву. Возможно, что так оно и было.