Альмарион. Первый шаг - Ходаницкий Евгений Сергеевич - Страница 3
- Предыдущая
- 3/119
- Следующая
В суете по дому Крис хватанул из каменной печи кочергу, которую позабыли вытащить из печи, оставив прокаливаться в мерцающих углях. Анхор в очередной раз проводил взглядом спокойного парня. Кочерга была, конечно, не раскаленная, но волдыри бы у Анхора, схватись он так, как схватился сын, пошли бы по всей ладони. Эту странность первой приметила Эйра — Крис очень слабо реагировал на критические перепады температур. Он не испытывал совершенно никакого дискомфорта что от прогулки босиком по глубокому снегу, что он вытащенной голой рукой из углей костра печеной картофелины. Вот и сейчас, взялся за кочергу и даже не ойкнул.
Некоторое время спустя отец и сын прогулочным шагом двинулись по тропинке, идущей под уклон в сторону небольшой речушки. Богатая на заводи река с говорящим названием Тихая в это время года щедро делилась рыбой с каждым, у кого хватало терпения или умения. Полосатки хороший вкус имели и в вяленом и в сушеном виде. А речные придонки, плоские крупные рыбы, питающиеся всем, чем было богато дно, от ила до икры, имели очень приятный необычный вкус, будучи пожаренными. Когда-то Анхор рыбачил ради пропитания и следил за поплавком, сглатывая голодную слюну, теперь же, сидя рядом с сыном и сжимая в мозолистых руках короткое удилище, старый ветеран чувствовал, что этот момент — наполненный покоем — один из тех, ради которых стоило пройти жизненный путь полный опасностей и лишений. Анхор смотрел на водную гладь, и на его лице блуждала легкая улыбка.
По дороге размеренным шагом двигалась лошадь с всадником. Оба были равномерно покрыты пылью и, судя по отсутствующим взглядам, одинаково сильно устали. Долгое путешествие, имеющее причудливый петляющий маршрут, превратило за месяц пути седалище Сандра Иэлорена в непотребную мозоль, а в спине что-то подозрительно похрустывало и стреляло тупой болью. Сандр был полуэльфом с довольно плотным телосложением и имел ряд проблем в общении с животными, что было результатом одного из неудачных магических экспериментов, тайно проводимых в Школе Магии. Животные полуэльфа в лучшем случае боялись, в худшем были в отношении него крайне агрессивны. Кобыла, на которой он сейчас ехал по заданию самого ректора Школы Магии, поначалу упорно пыталась ухватить наездника своими большими желтыми зубами. Пришлось искать общий язык путем соприкосновения кулака с головой злобного животного.
За последние годы полуэльф разнежился, размяк, привык к простым заданиям, не требующим полной самоотдачи и работы на износ и — как результат — несколько неприятных провалов. На какое-то время Ректор потерял к нему интерес и, казалось, позабыл. Даже зная, что Ректор никогда ничего не забывает, Сандр оказался морально не готов к выполнению этого приказа. Да еще и транспортной магией пользоваться нельзя, оборудование, видите ли, сильно чувствительное. Ничего трудного, работа по сложности для уровня лаборанта Кафедры Прикладной Стихийной Магии, но ее огромный объем более подходящий для десятка исполнителей, чем для одного полуэльфа, медленно вгонял Сандра в депрессию. От наказания за невыполненную работу не спасли даже прошлые заслуги.
Задание заключалось в расстановке и активации особых сверхчувствительных маячков по периметру территории Мажьей Долины. Эта процедура была ежегодной после того как три года назад одновременно с очередным прорывом Хаоса по магосфере прошла волна колебаний, которая надолго вывела творящих в этот момент заклинания магов из строя. Все призванные элементали словно свихнулись и вырвались из-под контроля призывателей, а большинство активированных артефактов, имеющих слабую защиту, окончательно и бесповоротно перегорели. Еще месяц было опасно творить сложные заклинания. Даже надежные ритуалы давали сбои и не гарантировали ожидаемого результата, но четыре седмицы спустя все вернулось на круги своя. И вот теперь каждый год артефакты-маячки, более чувствительные, чем те, что были созданы в прошлом году, раскладываются по территории Школы Магии. Каковы их функции Сандр знал только приблизительно. Твердо он был уверен только в том, что мелкие артефакты реагируют на искаженную магию Хаоса и любое проявление магии высшего уровня. Они собирали данные и записывали их на специально созданный для этого кристалл, закрытый множеством слоев магической защиты. Как только артефакт зафиксировал бы нормализацию маго-фона, он бы сбросил всею информацию дистанционно на артефакт-приемник, расположенный в одной из лабораторий, курируемых лично Ректором
Мечты Сандра о запотевшей кружечке пива и парочке служанок, трущих спину в пенной воде, внезапно прервала лошадь, споткнувшись и сильно захромав. Сандр выругался и спешился. Быстрый осмотр показал, что кобыла потеряла подкову и теперь ему придется сделать немалый крюк, чтобы попасть в ближайшую кузню. Полуэльф покрутил сложенную вчетверо карту, определяясь как поступить лучше. Мокрый Лог он проехал полтора дня назад, возвращаться было далековато, а вот до Высоких Холмов всего день пути. Быстро ехать не выйдет — значит, можно сказать, или два дня неспешного размеренного пути с ночевкой у дороги, или сутки в седле, — на выбор. Еще раз, сквозь зубы, выругавшись, Сандр спрятал карту во внутренний карман свободной коричневой куртки и обновил низкоуровневое заклинание, поддерживающее вокруг него свежий ветерок, разгоняющий духоту и осаживающий дорожную пыль. Кобылу передернуло, когда Сандр взял ее под уздцы, и она незамедлительно попыталась куснуть неприятное существо, за что тут же схлопотала вялый удар кулаком в нос.
— Демоново отродье! — Дежурно выругался на животное полуэльф и потянул кобылу за собой.
Сын старосты Рорк упражнялся перед своей компанией в красноречии, размахивая руками с активностью мельницы в ветреный день и обильно потея.
— Доколе? — Страдальчески закатывая глаза, гримасничал Рорк своей побитой оспинами физиономией, — Доколе проклятое отродье, пожженное божественным огнем за свои грехи будет пить нашу кровь и чарами погаными охмурять наших девок!? Неужто мы слабы и не сможем дать отпор этой нежити?
— Хорош давить на совесть, агинтатор доморощенный! — Прервал его пламенную речь Стин, рассматривая козявку, извлеченную из носа. Он недолюбливал сына деревенского главы за пафосность, которую тот распространял каждым своим движением, но основной причиной нелюбви было извечное противостояние двух фаворитов, сына старосты и сына кузнеца, за право обладать первой красавицей Высоких Холмов, Амией. Однако у девки были какие-то свои планы на жизнь, совершенно не устраивающие остальных. Но это дело десятое, Рорк был прав в том, что с Анхоровым выкормышем давно пора что-то делать. Слишком много места он стал занимать в жизни девчонки. А девка образумится, когда деваться совсем некуда будет. — Давай ближе к делу! — Махнул рукой сын кузнеца, по-королевски дозволяя продолжать пылкие речи оратора. Боевой дух парней был заметно приподнят, о чем говорило то, как они волновались и, готовясь к великим свершениям, почесывались и тревожно портили воздух.
Рорк зло запыхтел, но в открытый конфликт не полез. Сейчас те, кто раньше был соперником стали соратниками, пусть и временно. А уж на Стина были у Рорка особые виды. Взращенный своим отцом как достойная смена, Стин был силен. Гнуть подковы ему пока что не удавалось, но молотом он уже махал с кузнецом наравне. Избить Криса было мало. Урод должен был, при самом удачном исходе, умереть, или стать бОльшим калекой чем есть, а Стин вполне мог не рассчитать удар, на что и была надежда. Расчет был тонким, — тепло относящаяся к горелому уродцу Амия, лишилась бы его и, как следствие, возненавидела бы Стина. Это было бы идеальное развитие событий, — избавиться сразу от двух конкурентов, идущих в соперничестве далеко впереди перед тучным и рябым сыном старосты. Это была всего лишь возможность, шансы на возникновение которой чуть позже Рорк увеличит, упросив нескольких не сильно догадливых соседей подтолкнуть Криса к Стину поближе, а там судьба сама решит.
- Предыдущая
- 3/119
- Следующая
