Знаменитая героиня - Бэлоу Мэри - Страница 1

• 1/47
• Следующая

Герцогиня Бриджуотер, непередаваемо элегантная в своем пурпурном вечернем платье и тюрбане с высоким плюмажем, сияя всеми фамильными драгоценностями, неторопливо и методично разглядывала мисс Кору Даунс – с головы до ног, от тщательно продуманной прически до туфель, уже начинавших немилосердно жать.

Эти тесные туфли Кора неосмотрительно надела, послушавшись совета леди Элизабет Монро, старшей дочери герцогини. Та настояла, чтобы мисс Даунс купила туфли на два размера меньше нужного, так как, по ее словам, мужчинам нравятся только маленькие ножки. Сидя на кровати и разглядывая свои босые ноги, Кора решила, что они не такие уж и большие. Конечно, немного больше, чем у Элизабет, и гораздо больше ножек Джейн, ее младшей сестры. Но ведь Джейн необыкновенно миниатюрна и хрупка. Вообще-то Коре было все равно, какие ножки предпочитают джентльмены. Вряд ли кто-нибудь из них стал бы ползать по бальному залу на четвереньках в поисках ног нужного размера, чтобы, основываясь на этом, решить, годится ли та или иная леди в подруги жизни.

Но было уже поздно. В конце концов Кора все же купила туфли на размер меньше, чем обычно. Должно быть, от волнения. «Что ж, придется терпеть последствия собственной глупости», – решила она. Правда, пока ноги еще не болели, но впереди бал, целый вечер нужно будет танцевать – если, конечно, кто-нибудь соизволит пригласить ее. Кора скривила было губы в предчувствии этой весьма реальной опасности, но вовремя заметила, что ее светлость все еще изучающе разглядывает ее.

«Только бы она не пустила в ход лорнет! – безмолвно, неизвестно к кому обращаясь, взмолилась девушка. – Я умру от унижения».

Хотя Коре уже исполнился двадцать один год, на ее щеках все еще цвели розы юности, и ей предстоял первый настоящий выход в свет. Восемнадцатилетняя Джейн уже год назад была представлена королеве. Сейчас она в платье, которое Кора назвала про себя «униформой». И если учесть, что Джейн вообще была намного меньше Коры, а не только в отношении ножек, – картина получалась малоутешительная.

Девятнадцатилетняя Элизабет в дополнение к розовому туалету надела сегодня маску безразличия и скуки, приличествующую в этом сезоне леди высшего света. Ее судьба была уже очень хорошо устроена: она помолвлена с невероятно богатым и невероятно старым – ему было тридцать три! – маркизом, вынужденным провести этот год в Вене, в силу чего свадьба отложена на неопределенный срок.

Герцогиня наконец вынесла свой вердикт в отношении Коры. Она наклонила голову, и плюмаж ее тюрбана несколько раз приветливо кивнул девушке.

– Неплохо, моя дорогая, – произнесла герцогиня.

Это было все, что она изволила сказать, но Элизабет тут же мило заулыбалась, почти комически копируя царственную манеру матери, Джейн же принялась с выражением искреннего ликования жать Коре руку.

– Я говорила, что ты выглядишь великолепно, – сказала Джейн, и это было явным преувеличением по сравнению с тем, что на самом деле произнесла герцогиня.

Кора постаралась не выглядеть букой и захихикала в ответ. Удивительно, но в присутствии герцогини Бриджуотер, взявшей ее под свое титулованное крыло, смех Коры, обычно такой непринужденный, превращался в противное хихиканье. А такое поведение, конечно же, не пристало леди и должно было быть изжито любой ценой. Самое большее, что могла себе позволить леди, находясь в обществе, – легкий смешок. Но когда она единственный раз попробовала так рассмеяться, ей пришлось уткнуться лицом в подушку, чтобы заглушить всхлипы и рыдания, – так она расхохоталась.

– Ну вот мы и на месте, – сказала герцогиня, улыбаясь всем трем молодым леди, когда они привели себя в порядок после дороги. "Она действительно великолепна, когда улыбается, – подумала Кора и отметила про себя с некоторой долей зависти:

– И когда не улыбается, тоже. Хорошо, наверное, быть такой уравновешенной, грациозной и уверенной в себе". Трудно поверить, что ее светлость вырастила стольких детей – и Элизабет, и Джейн, и лорда Джорджа Монро. И еще самого герцога, которому Кору в первый раз герцогиня представила только вчера. И его светлость, так же как и мать, был сама элегантность, галантность и высокомерие.

Коре казалось, что его светлость не был доволен ее присутствием в их доме. И хотя он склонился к ее руке и даже поднес руку к своим губам, Кора чувствовала какую-то неловкость. Она буквально приросла к полу гостиной, оглушенная сознанием того, что перед ней настоящий, живой герцог. И даже его уверения в том, что он рад познакомиться с ней, не вывели ее из шока. Он, разумеется, поблагодарил ее за то, что она помогла маленькому Генри. Маленький Генри был племянником и наследником герцога. И тем не менее Кора была изумлена, что сам герцог Бриджуотер слышал об этом происшествии. Он даже выразил восхищение ее героизмом, и она едва не оглянулась, чтобы посмотреть, кому он все это говорит.

Впрочем, ведь он, должно быть, поинтересовался, почему его мать пригласила погостить какую-то мисс Кору Даунс, дочь бристольского купца – правда, преуспевающего, приобретшего недавно значительную недвижимость и вложившего огромные суммы в восстановление древнего аббатства, превратившегося почти в руины, но все же купца. Она, помимо этого, собиралась ввести ее в свет наравне со своими родными дочерьми, его сестрами. С его точки зрения, все это должно было выглядеть очень странно. И, отвечая на его недоуменные вопросы, ему, разумеется, рассказали, что случилось с маленьким Генри.

А маленького Генри, когда он упал с моста «Палтни» в Бате и начал тонуть, спасла мисс Кора Даунс. Именно поэтому, хотя Коре иногда хотелось верить, что не только поэтому, герцогиня, бабушка Генри, в знак признательности пригласила, ее погостить, познакомила с дочерьми и намеревалась ввести в высший свет, чтобы найти ей там хорошую партию.

Разумеется, герцогиня Бриджуотер собиралась найти Коре мужа не из баронов, маркизов и герцогов, среди которых она уже «выловила» подходящую «рыбку» для Элизабет и собиралась столь же благополучным образом устроить Джейн. Но все же это должен был быть джентльмен с положением. Удачливый, титулованный и богатый. Человек, не запачкавший рук торговлей и не набивший сундуки при помощи деловых махинаций. Несмотря на богатство отца, Кора, если бы не случай с Генри, не могла бы и мечтать о такой судьбе и о неожиданно свалившейся на нее милости герцогини.

Ее светлость с дочерьми даже и не появились бы в таком не слишком престижном месте, как Бат, да еще в такое время года, как весна, если бы накануне леди Джордж не перенесла трудные роды. Ее светлость обожала свою невестку и внуков и ради них пожертвовала прелестями начала сезона в Лондоне.

Вероятно, к счастью для них, происшествие с маленьким Генри вызвало преждевременное появление на свет его сестры, которая родилась два дня спустя. Мать и младенец чувствовали себя замечательно и были переданы на попечение гордого отца. После чего ее светлость наконец смогла отправиться в Лондон в сопровождении двух изнывающих от нетерпения дочерей и совершенно сбитой с толку протеже, силящейся понять, как такая волевая девушка, как она, могла оказаться в столь затруднительном и странном положении.

За последние несколько лет Кора отказала троим весьма уважаемым джентльменам, добивавшимся ее руки, всего лишь на том основании, что не испытывала К ним никаких чувств, кроме дружеской привязанности.

Отца Коры развеселила мысль выдать дочь замуж за джентльмена. Так же несерьезно отнесся к этому и ее брат Эдгар, сказавший, что ей все равно придется выйти за кого-нибудь. Может быть, это окажется и джентльмен, который живо научит ее послушанию. А иначе она превратится в ужасную старую деву, предупреждал он ее, тупую и властную, но не знающую, на кого бы обрушить свою тиранию.

Кора очень любила Эдгара и дорожила его мнением. И ей было невероятно жаль, что кто-то пустил слух, будто ею в том несчастном происшествии двигала трусость. Она-то знала, что это далеко не так. Но с людской молвой ничего не поделаешь.

• 1/47
• Следующая