Собрание сочинений в пяти томах. Том 4. Пьесы и радиопьесы - Дюрренматт Фридрих - Страница 8

Филакс. «Нет у смертных и нет у мертвых». Дайте надрыв, принцесса! Побольше безысходной печали! «Нет у смертных…» — еще раз!

Рея.

Филакс. «С Ахероном венчают меня».

Рея. С Ахероном венчают меня.

Филакс. Трагичнее, принцесса! И более ритмично, прошу вас. Это должно рваться наружу как вопль. И побольше души, не то эти бессмертные стихи ни до кого не дойдут. Сразу чувствуется, что у вас нет реального представления об Ахероне, о боге смерти. Вы говорите о нем как о чем-то абстрактном. За вашими словами нет подлинного переживания. Для вас это еще литература, это не наполнилось правдой жизни. Очень, очень жаль. Вслушайтесь: «С Ахероном венчают меня».

Рея. С Ахероном венчают меня.

Что вам нужно?

Эмилиан. Кто ты?

Рея. У меня больше права спросить, кто ты такой?

Эмилиан. Я то, что возвращается, если идти туда, куда я ходил. Кто ты?

Рея. Я — Рея, дочь императора.

Эмилиан. Рея, дочь императора. Я тебя не узнал. Ты прекрасна, но я забыл твое лицо.

Рея. Мы были знакомы?

Эмилиан. По-моему, да.

Рея. Ты пришел из Равенны? Мы дружили в детстве?

Эмилиан. Мы дружили, когда я был человеком.

Рея. Ты не хочешь назвать свое имя?

Эмилиан. Оно вписано в мою левую руку.

Рея. Покажи эту руку!

Какой ужас.

Эмилиан. Убрать?

Рея. Я не могу на нее смотреть. (Отворачивается.)

Эмилиан. Значит, никогда не узнаешь, кто я. (Прячет руку.)

Рея. Дай, я погляжу. (Протягивает правую руку.) Эмилиан кладет в нее свою левую.

Перстень! Перстень Эмилиана!

Эмилиан. Перстень твоего жениха.

Рея. Он умер?

Эмилиан. Сдох.

Рея. Перстень врос в мясо. (Внимательно рассматривает руку, держа ее в своей.)

Эмилиан. Он врос в мою оскверненную плоть.

Рея. Эмилиан! Ты Эмилиан!

Эмилиан. Я им был.

Рея. Я не узнаю тебя, Эмилиан. (Пристально в него вглядывается.)

Эмилиан. Ты никогда меня уже не узнаешь. Я иду из германского плена, дочь императора.

Рея. Я ждала тебя три года.

Эмилиан. Три года в германском плену — это вечность, дочь императора. Человека нельзя так долго ждать.

Рея. И вот ты пришел. Пойдем со мной в дом моего отца.

Эмилиан. Германцы приближаются.

Рея. Это нам известно.

Эмилиан. Ступай и возьми нож.

Рея. Что ты хочешь сказать, Эмилиан?

Эмилиан. Я хочу сказать, что женщина может сражаться с ножом в руках.

Рея. Нам не нужно больше сражаться. Римская армия разбита. У нас уже нет солдат.

Эмилиан. Солдаты — это люди, а люди могут сражаться. Смотри, сколько тут еще людей — женщин, рабов, стариков, калек, детей, министров. Ступай, возьми нож!

Рея. Но это бессмысленно, Эмилиан. Мы должны сдаться германцам.

Эмилиан. Три года назад я сдался германцам. И вот во что они меня превратили, дочь императора. Ступай, возьми нож.

Рея. Я три года тебя ждала. День за днем, час за часом. А теперь я тебя боюсь.

Эмилиан. «С Ахероном венчают меня». Разве не эти стихи ты читала? Они стали правдой, твои стихи. Ступай, возьми нож! Иди! Иди!

Филакс. Постойте, принцесса. Занятие еще не окончено. Мы подошли к кульминации, к прекраснейшему месту классической литературы.

Рея. Не нужна мне больше литература… Я знать не желаю ни о какой поэзии. Теперь я поняла, кто такой бог смерти. (Исчезает в доме, Филакс устремляется за ней.).

Тулий Ротунд. Марк Юний Эмилиан возвратился из германского плена. Я потрясен!

Эмилиан. Тогда отправляйтесь на фронт и не тратьте время на потрясение.

Тулий Ротунд. Милый друг, вы, видимо, пережили много тяжелого и заслужили наше уважение. Но не следует думать, что мы здесь, в резиденции императора, ничего не пережили. Выслушивать одну горькую весть за другой и быть бессильным что-либо сделать — что может быть тяжелее для государственного деятеля?

Гонец. Германцы движутся к югу по Аппиевой дороге! Германцы движутся к югу по Аппиевой дороге!

Тулий Ротунд. Вот видите, к югу. Они идут прямо на нас. Стоило заговорить о дурных вестях, как пришла еще одна.

Марес. Все галеры в разгоне.

Тулий Ротунд. Одна должна быть в неаполитанской гавани.

Марес. Она переметнулась к германцам.

Тулий Ротунд. Бога ради, рейхсмаршал, нам необходимо раздобыть корабль.

Марес. Попробую найти рыбачью лодку. (Снова скрывается.)

Тулий Ротунд. Все было подготовлено, чтобы заново создать империю в Сицилии. Я задумал социальные реформы, хотел ввести для портовых рабочих страхование от несчастных случаев. Но если мы не найдем корабля, я не смогу осуществить свои планы.

Спурий Тит Мамма. Опять запах гари. Опять этот въедливый запах гари.

Цезарь Рупф. Господа, надеюсь, вы трезво отдаете себе отчет, что после падения Рима империя не будет стоить и ломаного гроша. К экономическому банкротству прибавилось военное поражение, из которого Римской империи уже не выкарабкаться.

Эмилиан. Вы кто такой?

Цезарь Рупф. Цезарь Рупф, владелец международной фирмы по производству штанов и жилеток.

Эмилиан. Что вам угодно?

Цезарь Рупф. Любому хоть сколько-нибудь сведущему государственному деятелю ясно как день, что Рим будет спасен, только если я раскошелюсь на несколько миллионов. Я требую подобающего ответа на свои весьма солидные предложения. Да или нет. Народное ликование или крушение мира. Либо я увожу домой невесту, либо империя идет ко всем чертям.

Эмилиан. Господин министр внутренних дел, что это за представление?

Тулий Ротунд. Одоакр согласился очистить Италию за десять миллионов. Этот тип — фабрикант штанов — готов их заплатить.

Эмилиан. На каких условиях?

Тулий Ротунд. Он хочет жениться на принцессе Рее.

Эмилиан. Позовите принцессу.

Тулий Ротунд. Вы полагаете…

Эмилиан. И соберите придворных.

Господин фабрикант штанов, вы получите ответ на ваше предложение.

Спурий Тит Мамма. Сто часов я не спал. Сто часов. Я устал, я падаю с ног, так я устал.

Рея. Ты звал меня, Эмилиан?

Эмилиан. Да, я тебя звал. Иди сюда.