Судьба грязнокровки (СИ) - Балакин Андрей В. - Страница 4

— Ну уж точно не кровной магии, — проворчала Гермиона. Она попыталась представить технику активирования рун и поежилась. Грызть зубами свою руку и потом макать в рану палку и писать ей не хотелось. Тут она вспомнила про кровавое перо. Это же идеальный инструмент начертания кровавых рун! Правда потом все тело в шрамах будет… Гермиона уже установила, что раны возникают на том участке тела, который мысленно указываешь сам. А если этого не сделать, то по умолчанию на левой руке.

Шрамов будет много. Какой участок тела не жалко пожертвовать?

— Леди, вы не подскажете как дама, на какой участок тела лучше наносить множество шрамов, чтобы не сильно себя изуродовать? — спросила Гермиона соседку.

— Интересные ты вопросы задаешь грифиндорка, — хихикнула Беллатрикс: — Это зависит от глубины шрамов. Если калечащие, это одно, царапины другое.

— Царапины! — подтвердила Гермиона.

— Ну, тогда лучше на живот, — рекомендовала Беллатрикс: — У женщин спина важней для демонстрации. Даже купальники есть, закрывающие живот. А с изуродованной спиной, ты себя точно лишишь многих возможностей. Да и на животе легче их контролировать. Ты что решила на себя руны наносить? Ты с этим поосторожней!

— Нет, я просто… не важно. Хочу кое–что попробовать… если решусь. Мне кровь откуда–то брать надо, — сбивчиво ответила Гермиона не желая говорить о том, что у нее есть кровавое перо.

— Даже если ты активируешь руны, толку будет мало, — ответила Беллатрикс: — Кровь быстро высохнет. Эффект не больше часа. Если бы можно было сделать что–то долгоиграющее рунами, я бы сама уже что–то себе наколдовала. Обогрев в камеру, например. Мерзну постоянно…

Гермиона сама также решила активировать на пробу те участки рун, которые вполне разобрала и была уверена в их смысле. Она начала старательно обводить рунную цепочку, которая была эквивалентом патронуса. Она могла и камеру слегка согреть и дементоров отпугнуть.

При помощи окклюменции, Гермиона вызвала в своей памяти самый радостный день в свой жизни — первый день, когда она увидела Хогвартс с лодки. Хотя сейчас она понимала, что это было весьма не радостно, попасть в магический мир, но окклюменция позволяла отделить первое светлое впечатление от последующего негативного опыта. И в приподнятом настроении, игнорируя боль на животе, она закончила обводить своей кровью все руны. Те по окончании вспыхнули и в камере сразу стало светлей и теплей.

— Сработало! — радостно выдохнула она: — У меня теперь теплей в камере! Леди, спасибо за советы! Нелепо звучит, но вы мой самый лучший преподаватель. В Хогвартсе нас не баловали высоким уровнем преподавания. Все приходилось постигать самой…

Беллатрикс что–то неразборчиво буркнула, чувствуя легкую зависть к соседней школьнице и сжалась у себя на нарах, пытаясь согреться. Но потом и до нее слегка дошли согревающие чары из–за стены. Сильная ведьма! — подумала Беллатрикс. Интересно, из какого она рода?

Пригревшись в камере Гермиона стала неожиданно болтливой и начала рассказывать свой незнакомой соседке как она провела лето. Сработал эффект «незнакомого попутчика». Вначале рассказала о своей поездке в Болгарию в гости к Краму. Хотя не пересказывала свои тайные надежды вырваться из под опеки Дамблдора и перевестись в Дурмштранг. Но та и так поняла недосказанное, судя по едким комментариям.

— Значит родителям Крама ты не приглянулась? Бывает… — добродушно заметила Беллатрикс.

Потом Гермиона рассказывала, как провела некоторое время в штабе «Ордена Феникса». Поскольку сама она в Ордене не состояла и тайн их деятельности не раскрывала, она посчитала, что допустимо рассказать историю про забавный кричащий портрет и роман старого оборотня и юного аврора. Соседку почему–то история весьма заинтересовала.

— Все–таки я не понимаю Нимфадору, — сплетничала пригревшаяся Гермиона: — Как можно увлечься оборотнем? Хотя она его не видела в полнолуние…

— А ты видела?

— О, да!!! — хихикнула Гермиона: — Он меня и Гарри Поттера гонял целый час по Запретному лесу. Чуть не сожрал гад. Это было так жутко! И ведь убивать его было нельзя, типа друг его семьи, и самой быть сожранной не хотелось. Кошмар какой–то…

— А в облике человека он красавчик?

— Да, нет, не сказала бы, — рассеянно ответила Гермиона: — Римус, он скорей замухрышка. И одевается как нищий. Не знаю, как им можно увлечься. Разве что…

— Что замолчала? На зелья приворотные намекаешь? — ехидно спросила Беллатрикс.

— Ну, в общем, есть такое увлечение у великого старца, — смущенно призналась Гермиона: — Любит он браки устраивать своим сторонникам. Даже боюсь представить кого он мне готовит в постель… Если даже девушке из рода Блек он подкладывает оборотня!

— Что?!! — возмущенно завопила Беллатрикс: — Так ты про мою племянницу говорила? Малышку Нимфи? Убью тварь мохнатую!

— Э… так вы леди Лейстрендж? — запоздало догадалась Гермиона, кто её наставница по зоне. Вот черт! Опять предательницей стала. Теперь и Римуса предала.

— А ты сама–то кто? И какого Мордреда являешься сторонницей Дамблдора, если он тебе не нравится?

— Видите ли, леди Лейстрендж, — осторожно начала отвечать Гермиона: — Мне выбирать не приходилось. Шляпа меня распределила на Гриффиндор, и я по умолчанию являюсь сторонницей Дамблдора. Иначе просто не вижу способа выжить.

Господи, только бы она пьесу Шварца не читала, про «Убить дракона» — думала Гермиона. А то ведь достанет приколами, «Вас учили плохому? Но почему ты стала первой ученицей?». Беллатрикс не стала разводить интеллигентских подколок, а просто пообещала всех закруциатить, когда её господин вытащит из камеры.

Дверь камеры Гермионы среди ночи вдруг разлетелась на куски и к ней вошла Беллатрикс с палочкой в руках. «Все, мне конец!» мелькнула мысль у сжавшейся девушки.

— Привет гриффиндорка! — усмехнулась Беллатрикс: — Не бойся, я детей не мучаю. У меня принципы есть! Темный лорд нас решил наконец освободить, зашла попрощаться. А то, может с нами пойдешь?

— Меня и так завтра должны освободить, — осторожно ответила Гермиона, пряча глаза: — Зачем мне становиться беглой преступницей?

— Логично, — кивнула Беллатрикс и захихикала: — Думаешь, почему я тебя не убиваю, хоть ты и сторонница старого пердуна? С такими сторонниками и врагов не надо! Чао детка, ты меня хорошо согревала и развлекала последние дни. Хотя я не поняла, как тебе удалось создать столь долгоиграющие руны. Впрочем теорию я не особо люблю. Я практик. Извини, что дверь сломала. Дементоры могут наведаться теперь прямо в камеру к тебе и подарить последний поцелуй. Ну, да ты девочка умная. Что–нибудь придумаешь…

Когда Беллатрикс ушла, Гермиона бросилась к стене и начала обводить кровавым пером еще несколько групп рун. Причину долгоиграющих рун она поняла только вчера. Настенные руны выдыхались как положено. За час. Но вот руны на животе продолжали потреблять её внутренние резервы. Неснимаемый баф. Она добавила себе руны здоровья и силы, которые быстро сжигали калории, делая её тело не хуже мужского по мощи и повышали уровень регенерации. Наверняка, рассерженные охранники захотят сорвать на ней зло. Значит будут побои.

Потом она нерешительно смотрела на не вполне ясную группу рун несколько минут, думая, стоит ли так рисковать. Но плюшки обещались неплохие. Она могла изменить свою конфигурацию магическую, под рашен–стайл. С палочкой колдовать будет трудней, но зато без палочки станет проще колдовать. И еще проще будет аппарировать. И не только аппарировать, но вообще находиться некоторое время в сумраке, прячась там.

В сумрак первого слоя она и сейчас могла уйти, благо дементоры и так туда всех затягивают. Именно этим объясняется резкое похолодание при их присутствии. В реальности дементоров нет, они сумеречные существа. И первый слой сумрака характерен высоким холодом. Но на второй и третий слой Гермиона уже не могла проникнуть без нужного ритуала.