Белое на голубом (СИ) - Кариди Екатерина - Страница 3

Все пятеро заволновались и зашумели.

Государь Вильмор грустно улыбнулся и ответил.

- Тише, тише, мальчики. Просто я устал, - он прошелся по кабинету, - Устал. Мне тяжело бремя власти.

Теперь они молчали. Желая услышать и понять, о чем говорит человек, которому они привыкли безгранично доверять, и который был для них, а впрочем, и для всего царства, надежней, чем каменная скала.

- Я собираюсь передать корону тебе, Алексиор.

- Нет...

Вильмор взглянул на него, слегка насмешливо выгнув бровь:

- Да, мой мальчик. Ты уже достаточно взрослый.

- Отец... брат...

- Успокойся, это произойдет не сегодня, - произнес царь и расхохотался, увидев явное облегчение на лице наследника.

- Я... я устал от одиночества, - Вильмор повернулся к столу, погладил рукой столешницу, - Моя Мелисандра покинула меня... тому будет уже скоро больше десяти лет. Видит Бог, я любил ее... но... мне одиноко без женского тепла. Я хочу дожить свой век как мой отец, чтобы рядом была добрая молодая женщина.

При этих словах он обернулся и взглянул на Алексиора.

- В скором времени я собираюсь жениться, царевич Алексиор, а через год передам власть тебе. Это, чтобы ты привык к ответственности. Этот год для того и нужен, а то я бы сделал все сегодня же.

Царевич Алексиор склонил голову, ему стало грустно. Он помнил царицу Мелисандру, помнил, что она выглядела морщинистой и старой, но словно светилась изнутри, и еще он помнил, как, с какой любовью она всегда смотрела на Вильмора. И как смотрел на нее он. Так любят раз в жизни.

- Отец... А ты... ты сможешь полюбить другую? Прости за глупый вопрос, - смешался юноша.

Но государь не обиделся, он ответил просто:

- Я нуждаюсь в женском тепле, и я дам ей то же тепло в ответ.

Казалось, что они забыли об остальных четверых, те смущенно топтались, пряча глаза. Но тут царь таки обратил на них свое внимание:

- А вы, молодые люди, отныне прекращаете свои глупые мальчишеские шалости и учитесь управлять государством. Потому что именно вы и будете ближайшими соратниками и советниками будущего царя Алексиора.

Будущие советники и соратники ошарашено взирали на государя, Голен пробормотал:

- Но мы же слишком молоды...

- Вот и отлично, дольше прослужите. И не впадайте в панику, - Вильмор все-таки рассмеялся, - За вами будет, кому присмотреть. Взять хотя бы Антионольфа, мудрый муж, многоопытный, знает, как вернуть ясность мысли в ваши заблудшие умы...

Вот теперь царь хохотал во весь голос, его намек на то, как по их спинам сегодня прошлись посохом, дошел до цели. Все 'герои' покраснели.

- Ладно, идите, а ты, Алексиор, останься.

Ошеломленные всем услышанным, друзья Алексиора поспешили покинуть кабинет царя, у них даже сил на разговоры не осталось. Так в полном молчании и ушли к себе во флигель. Государь Вильмор остался с наследником наедине.

- Присядь, Алексиор, налить тебе чего-нибудь?

После таких новостей парню хотелось выпить, но он отказался. А государь налил себе вина в кубок и отошел к окну. Алексиор терпеливо ждал.

- Знаешь, - произнес он наконец, - Я ведь уже выбрал себе невесту.

И обернулся. Увидеть, как подействует новость на наследника. Тот вздохнул, пожал плечами и сказал:

- Я всегда жалел, что ты не можешь жениться на моей матери. Тогда брат, ты стал бы мне настоящим отцом.

- Сынок, - Вильмор улыбнулся, - Поверь, я люблю тебя как собственного сына.

- Я знаю. Знаю, и я люблю тебя. Просто... Мне бы этого хотелось.

- И я об этом знаю, но жениться на вдове моего отца не могу. Ириада мне как сестра, в дочери годится, даже во внучки... Хотя я должен считать ее мачехой. Смешно, мачеха вдвое моложе меня. Да и закон это запрещает.

Он отпил немного из кубка и задумался, а потом продолжил:

- Она молода.

Алексиор понял, о ком идет речь.

- Она из наших краев? Я ее знаю?

- Нет. Нет, сынок. Она издалека, - Вильмор взглянул Алексиору в глаза.

Тот кивнул, не проявляя интереса или признаков волнения.

- Онхельма, властительница княжества Гермикшей.

Ничего особенного это наследнику не сказало. Из своих познаний по географии он понял, что царь выбрал себе невесту издалека.

- Что ж, я рад за тебя.

- Алексиор... - по тону брата тот догадался, что вот теперь-то и будет сказано самое главное, - У меня есть ее портрет. Я хочу, чтобы ты посмотрел на нее.

- А портрет не врет? - усмехнулся молодой человек, - А то ведь ты знаешь, как это бывает. Тем более что невеста из дальних краев, ее у нас никто не видел...

Над шуткой смеялись они вдвоем.

- Нет, портрет точен. Дело в том, что я видел ее лично.

А вот это уже интересно.

- И когда же? Впрочем, прости, это не мое дело.

- Давно, еще была жива Мелисандра. Мы с ней посещали знаменитый храм Создателя в Симхорисе. Она... она... - Вильмор умолк, не в силах продолжать, потом выдохнул и вымолвил, - Она хотела помолиться перед смертью.

Оба они несколько минут не произносили ни слова, вспоминая о царице Мелисандре. Потом Вильмор сказал:

- Там я ее и видел. А еще недавно, когда ездил в Фивер на коронацию юного Александра II.

- Но она же, наверное, была тогда совсем девчонкой, когда вы встретились в первый раз? - царевич словно не слышал второй половины фразы, - Теперь, должно быть, изменилась.

- Не совсем так, видишь ли, она колдунья.

Алексиор уставился на брата широко открытыми глазами.

- Не стоит удивляться, моя Мелисандра тоже была колдуньей. Могущественной, великой... - он смотрел в пространство, вспоминая свою жену, потом взглянул на парня и закончил, - Это и позволяло ей так долго сохранять молодость и красоту.

- Но тогда... Возможно и эта дама тоже старушка?

- Нет, сынок, ей сейчас около тридцати пяти. Выглядит она совсем юной девушкой. Как когда-то моя Мелисандра...

- Да... - протянул Алексиор, почувствовав при этом странное неприятие.

А Вильмор подошел к стене и повернул предмет, на который Алексиор с самого начала не обратил внимания. Это был портрет. Поясной портрет, на котором изображена юная красавица. Золотые волосы, яркие синие глаза, нежный румянец, пухлые пунцовые губы, высокая грудь виднеется в вырезе платья.

- Да. Красавица.

Но Алексиор остался равнодушен. Он мог бы любоваться этой женщиной как произведением искусства, чувств его она не затрагивала. А Вильмор следил за ним внимательно, следил за его реакцией, потом спросил:

- А ты? Ты сам не хотел бы на ней жениться? Мне-то, в общем, без разницы, найду себе другую.

Выражение лица царя несколько не соотвествовало спокойному тону, порождая некий диссонанс между звучанием слов и истинным смыслом произносимого.

- Что? - не понял Алексиор, а когда понял, ответил без тени сомнения, - Нет, государь. Не хотел бы. Ты же знаешь, у меня есть невеста. Так что, женись на этой княгине Онхельме из Гермикшей, если решил.

Вильмор, как показалось Алексиору, испытал большое облегчение от его слов, хоть и старался сохранить серьезный и непрницаемый вид. Царь покачал головой, спрашивая:

- Это ты про сестру Маврила?

Алексиор кивнул.

- Хорошо, сынок, как знаешь. А теперь иди, небось, друзья тебя заждались.

Юноша ушел, а царь остался сидеть в своем кресле. Зачем он затеял этот разговор со своим наследником? А...

Все просто. Он ведь хоть и крепок еще, и довольно привлекателен как мужчина, но уже стар, а парень юн, красив, полон сил. Не хотелось повторить ту историю из древней легенды Альбиона про короля Марка, Тристана и Изольду. А потому, если бы он понял, что красавица Онхельма понравилась его приемному сыну, отдал бы ее ему без всяких размышлений. А сам нашел другую...

Правда, эта мысль пожертвовать своими чувствами заставляла царя болезненно морщиться. И нет ничего лучше, чем убеждать себя потом философскими доводами! Мол, в конце концов, много ли ему нужно? Немного тепла, только и всего.