Сети любви - Бэлоу Мэри - Страница 34

• Предыдущая
• 34/67
• Следующая

– Просто, увидев красивого мужчину, она понимает, что это хорошо, – заметил граф.

Им много нужно было еще сказать друг другу, но они, не сговариваясь, решили, что Мэдлин слишком устала. Через полчаса под руку с братом-близнецом она поднялась по лестнице в свои комнаты.

– Ну, как дела, Домми? – спросила она, едва дверь ее гостиной закрылась за ними.

– Сами видите. – Он развел руками. – Как новенький, Мэд. И в гражданском облачении, чему вы должны быть очень рады.

– Я рада. – Она подошла к нему и погладила отвороты его фрака. – Я объявила бы вам настоящую войну, если бы вы не продали свой патент.

– Уф, – сказал он, – я спасся лишь по счастливой случайности.

– Но спросила я о другом. Я имела в виду ваши сердечные дела, Домми.

– Вас интересует Эллен Симпсон? Что ж, я собирался повидаться с ней сегодня. Впервые. И только потому, что обещал Чарли позаботиться о его жене и дочери, коль скоро в этом будет надобность. После Брюсселя я не видел ее, Мэд. Это все прошло. Всего лишь игра воображения времени великого кризиса. Тогда – сладостная, но теперь – прочно забытая. – Он улыбнулся.

– Забытая? – недоверчиво переспросила она. – Но тогда все казалось таким настоящим. Вы выглядели таким счастливым. Что случилось, Домми?

– Мы очнулись, – ответил он. – Только это и случилось. И неизбежно должно было случиться. – Он пожал плечами. – Это был мираж. Посреди пустыни страха и тоски. Он развеялся. Но есть нечто посерьезнее, что я должен выяснить у вас. Пенворт сделал вам предложение? Или это вы сделали предложение ему?

Она покраснела и хмыкнула.

– Как вы понимаете, он не мог сделать мне предложение. До сих пор он не очень хочет жить, но теперь-то, я полагаю, он понял, что ему придется жить, хочет он того или нет. Разумеется, ему кажется, что он пропащий человек. Не желает никого видеть. И не поедет домой, в Девон. Говорит, что не вынесет жалости со стороны своих родных. Конечно, это все чепуха. В конце концов я уговорю его. Но потребуется время.

– Стало быть, это вы просили его о браке. Вы любите его, Мэд? Или это жалость?

– Я люблю его, – сказала она. – Он наполнял собой весь мой мир в течение трех месяцев, Домми. Теперь я не могу представить себе жизни без него. Вы ведь не станете возражать, Домми… только потому, что он потерял ногу и глаз?

– Нет, я не собираюсь возражать. – Он взял ее за плечи и мягко качнул вперед-назад. – Вы такой же взрослый и разумный человек, как и я, хотя это весьма относительный комплимент. И если вы говорите, что будете счастливы за Пенвортом, я осмелюсь сказать, что, может быть, так оно и есть.

Она крепко обняла его и припала головой к его широкому плечу.

– О, Домми, – прошептала она, – как хорошо дома! Как хорошо, что вы живы и наконец в безопасности! А я так устала! Мне кажется, будто я не спала ни одной ночи все эти месяцы.

– В таком случае не засните у меня на плече, – усмехнулся он. – Уверяю вас, в кровати вам будет гораздо удобнее. Вы постойте или присядьте, а я позвоню горничной.

Мэдлин зевнула громко и неизящно, тяжело опускаясь в кресло.

Эллен сидела внизу, в утренней гостиной, кончая послание своей подруге миссис Клири, которая все еще оставалась в Париже. Дома никого не было, кроме слуг. Дороти и Дженнифер ушли вскоре после завтрака – отправились с дамами Эмери в библиотеку и по магазинам.

Эллен сообщала подруге, что и она сама, и ее падчерица – обе пришли в себя. Муж обеспечил ей независимое существование, и она надеется вскоре купить себе дом где-нибудь в деревне и поселиться там. В отношении Дженнифер пока ничего не известно. Девушка может остаться с теткой. А может перебраться и в дом к деду.

Действительно, в этом вопросе не было никакой определенности. Дороти больше не упоминала о встрече с сэром Джаспером Симпсоном. Может быть, она вообще больше не будет об этом заговаривать… Возможно, упрямец откажется принять Дженнифер, даже если из-за этого ему придется отказаться от встречи с вдовой сына.

Но Эллен не намеревалась бросать это дело. Она обещала Чарли и сдержит обещание. Отец не откажется от них, сказал Чарли, если они к нему обратятся. Что ж, коль скоро это будет необходимо, она сама отправится к сэру Джасперу – не на чаепитие, но чтобы умолить его признать внучку. Если он действительно любил своего сына, как утверждает Дороти, и если он действительно горюет по нему теперь, то, разумеется, он не может отказаться от любимой дочери Чарли, даже если есть сомнения относительно его отцовства.

Она решила ждать еще неделю. Если Дороти к тому времени не сообщит ничего нового, Эллен сама предпримет самые энергичные меры. Решительные интонации письма взбодрили ее – она почувствовала, что возвращается к жизни после долгого перерыва. Эллен взяла промокательную бумагу и приложила к написанному.

А накануне она сообщила Дороти о том, что ждет ребенка. Последнее время ее одолевала необычайная слабость днем, часто тошнило и по утрам кружилась голова. Хотелось посоветоваться с кем-то. То, что она сказала золовке, не было ложью. Она умолчала о том, кто отец ребенка, лишь сказала, что случится это где-то в начале следующей весны.

Дороти пришла в восторг, смеясь и плача, обняла ее и поцеловала.

– О, как я счастлива! – говорила она. – Я мечтала об этом с тех пор, как Чарли женился на вас, Эллен. И вот это случилось теперь, когда, казалось, все надежды потеряны, я так рада за вас. Но вы показывались врачу?

Эллен покачала головой и согласилась, что на этой неделе, как только будет возможно, она покажется врачу, который пользует Дороти.

Она чувствовала неловкость оттого, что сказала полуправду. Но могла ли она поступить иначе? Могла ли сказать сестре Чарли все как было?..

– Только, пожалуйста, не говорите Дженнифер, – попросила она.

– Но почему же? – удивилась леди Хэвершем. – Она обрадуется, узнав, что у нее будет сестра или брат.

– Я скажу ей сама в подходящий момент, – пробормотала Эллен.

Брат или сестра Дженнифер! Ей стало неловко, вновь к ней вернулось ощущение вины. Но как только будет улажена проблема с сэром Джаспером, она уедет в деревню и будет вольна объявить правду во всеуслышание. Это время, как она надеялась, настанет скоро, задолго до рождения ее ребенка.

Вчерашний день снял с ее плеч еще одно бремя, хотя Дженнифер и огорчилась. Лорд Иден либо действительно был занят, либо понял, что она отказалась принять его. Теперь он, должно быть, передумал и решил не навязывать ей свое общество.

У нее точно гора с плеч свалилась. Только болью обжигало сердце то, что он вновь встретится с Дженнифер. Там, в Брюсселе, некоторое время казалось, что между ними могла бы возникнуть tendre [3]. Тогда она надеялась, что так оно и будет.

Но не стоит думать об этом. У Дженнифер есть друзья, и она очень молода. Ей некуда торопиться. Минет год траура, настанет время для ухаживаний и брака.

Эллен запечатала письмо, встала. И удержалась на ногах, несмотря на волну тошноты, заставившую ее опустить голову и закрыть на мгновение глаза. Она вручит письмо лакею, и оно уйдет с сегодняшней почтой. Странно паже помыслить – будь Чарли жив, она сама была бы сейчас в Париже. Нет, не надо думать об этом. Она поспешила в вестибюль.

И столкнулась лицом к лицу с человеком, стоявшим прямо у двери утренней гостиной.

– Ax, – выдохнула она, резко подняв голову, а он схватил ее за руки, чтобы не дать ей упасть.

– Эллен, – сказал он.

Она видела его лицо как через длинный темный туннель. В ушах у нее шумело. Она стояла, прижав письмо к груди.

– Эллен, – снова сказал он. – Как вы поживаете?

– Хорошо, – попыталась сказать она, но ни единый звук не пробился из ее уст. – Хорошо, – повторила она.

Он все еще сжимал ее руки. Внезапно он отпустил ее, и они в замешательстве уставились друг на друга, не зная, что делать – то ли разойтись, то ли произнести обычные банальные слова.

• Предыдущая
• 34/67
• Следующая