Библиотека душ (ЛП) - Pyatak Kaban - Страница 56

• Предыдущая
• 56/87
• Следующая

Эмма сжала мою руку и прошептала мне в ухо:

— Клетки.

Она показала пальцем. Постепенно и я смутно различил их в темноте: прутья решеток тюремных камер.

Мы крадучись начали спускаться по лестнице. Взгляду начало открываться все это место: мы находились в конце длинного подземного коридора, расчерченного решетками камер, и хотя я пока не видел, кто в них, во мне на мгновение вспыхнула надежда. Это было оно. Это было то место, которое мы надеялись найти.

Из коридора неожиданно послышался звук шагов. Меня пронзил всплеск адреналина. Коридор патрулировал охранник с винтовкой через плечо и пистолетом на бедре. Он еще не увидел нас, но вот-вот должен был увидеть. Мы были слишком далеко от люка, чтобы уйти тем путем, что пришли, и слишком далеко от земли, чтобы вот так просто спрыгнуть и драться с ним. Так что мы отпрянули и присели на корточки, в надежде, что закручивающиеся перила лестницы смогут спрятать нас.

Но они, конечно же, не могли. Мы были почти на уровне его глаз. Он был от нас на расстоянии двадцати шагов, затем пятнадцати. Нужно было что-то делать.

И я сделал.

Я встал и пошел вниз по лестнице. Он, конечно, тут же заметил меня, но до того, как он смог получше меня разглядеть, я начал говорить. Громко и басовито я произнес:

— Разве ты не слышал тревогу?! Почему ты не наверху и не защищаешь стену?

Пока он понял, что я не тот, от кого он получает приказы, я уже достиг низа, и к тому времени, как он дотянулся до пистолета, я уже покрыл половину расстояния между нами, нацеливаясь в него словно квортербэк[14]. Я ударил его плечом как раз в тот момент, когда он нажал спусковой крючок. Пистолет взревел, выстрел срикошетил где-то позади меня. Мы повалились на пол. Я сделал ошибку, пытаясь не дать ему опять нажать на спуск и выстрелить, и одновременно использовать на нем палец (он теперь был у меня), который я засунул глубоко в правый карман. У меня не хватало конечностей сделать и то и другое, и он скинул меня и поднялся. Уверен, тут бы мне пришел конец, если бы он не увидел Эмму, мчащуюся к нему с пылающими руками, и не повернулся, чтобы выстрелить в нее.

Он выстрелил, но промахнулся, пуля ушла слишком высоко, и это дало мне возможность вскочить на ноги и напасть снова. Я столкнулся с ним, и мы пролетели через коридор; его спина врезалась в прутья одной из клеток. Он ударил меня, сильно, локтем в лицо, меня развернуло, и я упал. Он вскинул пистолет, чтобы застрелить меня, и ни Эмма, ни я не находились достаточно близко, чтобы помешать этому.

Неожиданно две мясистые руки появились из темноты, просунулись сквозь решетку и схватили охранника за волосы. Его голова резко откинулась назад и с гулким звоном ударилась о прутья.

Охранник обмяк и соскользнул на пол. А из темноты выступила Бронвин, прижалась лицом к прутьям и расплылась в улыбке:

— Мистер Джейкоб!!! Мисс Эмма!!!

Я никогда еще не был так рад кого-либо видеть. Ее большие добрые глаза, ее сильный подбородок, ее гладкие волосы — это была Бронвин! Мы просунули руки сквозь решетку и обняли ее изо всех сил, в таком волнении от облегчения, что начали заикаться…

— Бронвин, Бронвин, — лепетала Эмма, — это правда ты?

— Это вы, мисс? — отвечала Бронвин. — Мы молились и надеялись и… ох, я так боялась, что твари схватили вас…

Бронвин прижала нас к прутьям так сильно, что мне показалось, что я сейчас лопну. Прутья были толстыми как кирпичи и сделаны из чего-то более прочного, чем железо, что, как я догадался, было единственной причиной, почему Бронвин до сих пор не вырвалась из клетки.

— Не могу… дышать, — простонала Эмма, и Бронвин извинилась и отпустила нас.

Теперь, когда я смог получше взглянуть на нее, я заметил синяк у нее на скуле и темное пятно, скорее всего, кровь, с одной стороны блузки.

— Что они с тобой делали? — спросил я.

— Ничего серьезного, — ответила она, — хотя угрозы были.

— А остальные? — снова запаниковала Эмма. — Где остальные?!

— Здесь!!! — послышался голос дальше по коридору.

— Сюда!!! — раздался еще один.

И тогда мы обернулись и увидели, прижимающиеся к решеткам клеток, вытянувшихся вдоль коридора, лица наших друзей. Всех их: Горация и Еноха, Хью и Клэр, Оливии, которая от волнения хватала ртом воздух, глядя на нас из-под потолка своей камеры, все они были здесь, живые и невредимые, за исключением бедной Фионы, пропавшей, когда она упала с обрыва в зверинце мисс Королек. Но скорбь по ней была роскошью, которую мы не могли себе позволить в данный момент.

— О! Хвала птицам, всем чудесным чертовым птицам!!! — воскликнула Эмма, бросаясь, чтобы схватить Оливию за руку. — Вы даже не представляете, как мы беспокоились!

— Даже не в половину так как мы! — откликнулся дальше по коридору Хью.

— Я говорила им, что вы придете за нами! — чуть не плача, заявила Оливия. — Я говорила и говорила, но Енох утверждал, что я полоумная, если так думаю…

— Забудь, они же сейчас здесь! — отозвался Енох. — Что вы, черт побери, так долго?

— Как, во имя Перплексуса, вы нашли нас? — удивился Миллард. Его одного твари удосужились одеть во что-то, напоминающее робу заключенного — полосатый обтягивающий комбинезон, в котором его было легко увидеть.

— Мы все вам расскажем, — отозвалась Эмма, — но сначала, нам нужно найти имбрин и вытащить всех вас отсюда!

— Они дальше по коридору! — ответил ей Хью. — За большой дверью!

В конце коридора была огромная металлическая дверь. Она выглядела достаточно массивной, чтобы защищать банковское хранилище… Или сдерживать пустoту.

— Вам нужен ключ, — добавила Бронвин и указала на кольцо с ключами на поясе лежащего без сознания охранника. — Это большой золотой. Я наблюдала за ним!

Я бросился к охраннику и сорвал ключи с его пояса. А потом я замер с ними в руке, перебегая глазами по дверям камер и Эмме.

— Скорее, выпустите нас отсюда! — крикнул Енох.

— Каким ключом? — растерялся я.

На кольце было не меньше дюжины ключей, и все выглядели одинаково, за исключением большого золотого.

Эмма сникла:

— О, нет.

Скоро прибудет еще охрана, а на отпирание каждой клетки уйдут драгоценные минуты. Так что мы побежали в конец коридора, открыли дверь и передали ключи Хью, чья клетка была ближе всех.

— Освободи себя, потом остальных! — велел я.

— Потом оставайтесь здесь и ждите, когда мы вернемся и заберем вас, — добавила Эмма.

— Вот уж дудки! — заявил Хью. — Мы идем за вами!

Спорить было некогда, и, признаюсь, втайне я почувствовал облегчение, услышав это. После всей этой борьбы в одиночку, я надеялся получить хоть какое-нибудь подкрепление.

Мы с Эммой открыли огромную, словно в бункере, дверь, последний раз взглянули на наших друзей и выскользнули из коридора.

По другую сторону двери была длинная прямоугольная комната, заставленная простой практичной мебелью и освещаемая сверху зеленоватыми флуоресцентными лампами. Она создавала явное впечатление офиса, но меня было не обмануть. Стены комнаты покрывала пористая звуконепроницаемая пена, а дверь была такой толстой, что смогла бы выдержать и ядерный взрыв. Это был не офис.

Мы услышали, как кто-то шевелится в дальнем конце комнаты, но обзор нам закрывал массивный шкаф с документами. Я коснулся руки Эммы и кивком указал туда, мол «пошли», и мы начали тихо продвигаться вперед, надеясь незаметно подкрасться к тому, кто был там с нами.

Я мельком увидел белый халат и лысеющую макушку. Точно не имбрина. Разве они не слышали, как открылась дверь? Нет, и теперь я понял почему: они слушали музыку. Женский голос пел нежную мелодичную рок-балладу, старую, которую я слышал и раньше, но не мог вспомнить названия. Так странно, так неуместно было слышать ее здесь, сейчас.

Мы крались вперед, пока музыка звучала достаточно громко, чтобы заглушать наши шаги, мимо столов, заваленных бумагами и картами. На прикрученном к стене стеллаже стояли сотни стеклянных мензурок, внутри которых в черной жидкости кружили серебряные частички. Замедлившись, я увидел, что на каждой была бирка: имена жертв, чьи души они содержали, были отпечатаны на них мелким шрифтом.

• Предыдущая
• 56/87
• Следующая