Библиотека душ (ЛП) - Pyatak Kaban - Страница 42
- Предыдущая
- 42/87
- Следующая
— Только то, что это значит. Теперь идите за мной и не задавайте больше никаких вопросов. Рабы не задают вопросов своим хозяевам.
Я увидел, как Эмма стиснула зубы. Мы пристроились за Шэроном, который направился к собравшимся у дверей мужчинам.
Шэрон поговорил с ними. Я попытался подслушать, стараясь одновременно держать положенную рабу дистанцию и не поднимать глаз. Один из них сказал Шэрону про «входную плату», и тот выудил монету из складок плаща и заплатил ему. Другой спросил насчет нас.
— Еще не дал им имена, — ответил Шэрон. — Только вчера купил. Они еще совсем зеленые, и я не решаюсь выпускать их из виду.
— Правда что ли? — спросил один из мужчин, подходя к нам. — Нет имен?
Я потряс головой, на пару с Эммой разыгрывая немого. Мужик осмотрел нас с ног до головы. Мне захотелось вылезти из кожи.
— Я тебя видел где-то? — снова спросил он, наклоняясь ко мне.
Я промолчал.
— Может в окошке у Лорейн? — предположил Шэрон.
— Не-е, — протянул мужик и махнул рукой. — А, ладно, уверен, потом вспомню.
Я рискнул взглянуть на него, только когда он отвернулся. Если он и был одним из канавных пиратов, то не из тех, с кем мы столкнулись. У него был перебинтован подбородок, и еще один бинт был на лбу. Еще несколько мужчин были перевязаны подобным образом, а у одного я заметил повязку на глазу. Мне стало интересно, были ли они ранены во время боя с медвегримами.
Мужик с повязкой на глазу открыл перед нами дверь:
— Наслаждайтесь, — произнес он, — но я бы не посылал их в клетку сегодня, если конечно не хочешь потом отскребать их с земли.
— Мы только чтобы смотреть и учиться, — ответил Шэрон.
— Толковый малый.
Нам махнули рукой, и мы поспешили присоединиться к Шэрону, старясь держаться как можно ближе и желая поскорее избавиться от провожающих нас пристальных взглядов. Семифутовому Шэрону пришлось нагнуться, чтобы пройти в дверь, и он оставался в полусогнутом положении все время, пока мы были внутри — настолько низким был потолок. Помещение, в которое мы вошли, было темным и пропахшим дымом, и пока мои глаза не привыкли, все, что я мог видеть, это точки оранжевого света, мерцающие тут и там. Постепенно моему взгляду предстала комната, освещенная масляными лампами, настолько тусклыми, что давали света не больше чем пламя спички. Она была длинная и узкая, с встроенными в стены двухъярусными кроватями, какие можно встретить в темных недрах морского судна.
Я споткнулся обо что-то и чуть не свалился.
— Почему здесь так темно? — пробормотал я, нарушив свое обещание не задавать вопросов.
— Глаза становятся чувствительными, когда эффект амбро проходит, — объяснил Шэрон. — Даже слабый дневной свет почти невыносим.
Тут я заметил на кроватях людей, некоторые развалились и спали, другие сидели в импровизированных гнездах из скомканных простыней. Они провожали нас взглядами, вяло куря и переговариваясь шепотом. Кое-кто разговаривал сам с собой, бубня маловразумительные монологи. У некоторых были повязки на лицах, как у привратников, или маски. Я хотел расспросить Шэрона о масках, но еще больше я хотел забрать ту пустoту и убраться отсюда.
Мы раздвинули занавеску из бус и вошли в комнату, в которой было немного светлее и гораздо многолюднее, чем в первой. Дородный мужчина стоял на табурете у противоположной стены, направляя людей в две двери:
— Бойцы — налево, зрители — направо! — кричал он. — Ставки принимаются в общей комнате!
Я услышал громкие крики через несколько комнат от нас, а через секунду толпа расступилась и пропустила трех человек, двое из которых тащили третьего, который был без сознания и весь в крови. Вслед им летели свист и улюлюканье.
— Вот так выглядят проигравшие! — проревел человек на табурете. — А вот так, — указал он на соседнюю комнату, — выглядят трусы!
Я заглянул в комнату и увидел там двух мужчин, стоявших с жалким видом у всех на обозрении под присмотром охранника. С ног до головы они были покрыты дегтем и вываляны в перьях.
— Пусть они послужат вам напоминанием, — проорал мужчина. — Все бойцы должны провести в клетке две минуты, минимум!
— Ну, кто ты? — спросил меня Шэрон. — Боец или зритель?
У меня все сжалось в груди, когда я попытался представить, что вот-вот должно произойти: я не только должен укротить эту пустoту, но еще и сделать это на виду у разгоряченной и потенциально враждебной публики, а затем еще попытаться сбежать с нею. Я поймал себя на мысли, что надеюсь, что она не сильно ранена, поскольку у меня было предчувствие, что мне понадобится все ее силы, чтобы расчистить нам путь к выходу. Эти странные не отдадут свою новую игрушку без боя.
— Боец, — ответил я. — Чтобы по-настоящему контролировать ее, мне нужно подобраться поближе.
Эмма встретилась со мной взглядом и улыбнулась. «Ты сможешь», — говорила мне ее улыбка, и в тот момент, я действительно был уверен, что смогу. Я шагнул в дверь, предназначенную для бойцов, вдохновленный этой новой уверенностью. Шэрон и Эмма последовали за мной.
Эта уверенность длилась примерно четыре секунды, именно столько заняло у меня, чтобы зайти в комнату и заметить лужи крови на полу и кровавые разводы на стенах. Целая река ее текла в залитый светом коридор, а оттуда в открытую дверь, за которой я разглядел еще одну толпу, а прямо за ней — прутья большой клетки.
Пронзительный выкрик раздался снаружи. Вызывали следующего участника.
Из темной комнаты справа вышел мужчина. Он был обнажен по пояс и с простой белой маской на лице. Он постоял в начале коридора какое-то время, словно набираясь храбрости. Затем он запрокинул голову и поднял руку. В его ладони был зажат маленький стеклянный пузырек.
— Не смотрите, — велел Шэрон, толкнув нас к стене. Но я не смог удержаться.
Мужчина медленно вылил черную жидкость из склянки в каждую из прорезей своей маски. Затем он выронил пустой пузырек, наклонил голову и глухо застонал. Несколько секунд он был словно парализованный, но потом его тело содрогнулось, и два пучка белого света ударили из прорезей. Даже в ярко освещенной комнате их было отчетливо видно.
Эмма ахнула. Мужчина, который, по-видимому, думал, что он один, от неожиданности развернулся к нам. Лучи из его глаз прошлись по стене над нашими головами, и мы услышали шипение.
— Просто проходим мимо! — поспешно откликнулся Шэрон тоном, который должен был означать «Привет дружище!» и «Пожалуйста, не убивай нас этими штуками!»
— Вот и проходите мимо! — прорычал мужик.
К этому времени его лучи начали меркнуть, а когда он отвернулся, они заморгали и погасли. Он направился дальше по коридору и вышел в дверь, оставив за собой две струйки дыма. Когда он ушел, я рискнул взглянуть на стену над нами. Два карамельного цвета опаленных следа остались там, где прошлись лучи. Слава Богу, он не посмотрел мне в глаза.
— До того, как мы пойдем дальше, — повернулся я к Шэрону, — думаю тебе лучше это объяснить.
— Амброзия, — ответил Шэрон. — Бойцы принимают ее, чтобы усилить свои способности. Беда в том, что ее эффект длится недолго, а когда он заканчивается, ты чувствуешь себя еще слабее, чем был. Если ты превращаешь это в привычку, твои способности снижаются почти до нуля, если конечно ты не примешь еще амброзии. Уже скоро ты начинаешь принимать ее только для того, чтобы просто существовать как странный. Ты начинаешь зависеть от того, кто продает ее, — он кивком головы указал на комнату справа, где приглушенные голоса звучали причудливым дополнением громогласным крикам снаружи. — Твари провернули свой самый ловкий трюк, когда создали эту штуку. Ни один здесь никогда не предаст их, если он пристрастился к амброзии.
Я украдкой заглянул в соседнюю комнату, чтобы посмотреть, как выглядит странный наркоторговец, и мельком увидел кого-то в причудливой бородатой маске, по бокам у него стояли два вооруженных охранника.
- Предыдущая
- 42/87
- Следующая
