Дневник Влада Жирковийского(СИ) - Мяхар Ольга Леонидовна - Страница 17

Я понял, что если не прыгну - меня гарантированно убьют прямо там. Поэтому, ласточкой проскочив между ног инструктора, стоявшего с малиновым выражением лица, сиганул за борт... и вцепился в ступень самолета, болтаясь примерно в километре над землей.

Меня пытались втащить обратно и набить морду. Потом, плюнув, начали отцеплять пальцы, пытаясь сбросить вниз. Я так визжал... до сих пор стыдно.

Но их было больше, грубая сила победила. И, не прекращая орать "Мама!", я рухнул вниз, дергая за все, что хоть как-то напоминало кольцо. В итоге у меня открылись и основной и запасной парашюты одновременно. Позже, мне рассказывали, что вся база с замиранием сердца следила за тем, как я то падаю, то парю в небесах, оторвавшись от вихляющего из стороны в сторону летательного аппарата...

И тем не менее я выжил! И через минуту меня уже обнимал серый от переживаний инструктор. Я вежливо вырывался, краем глаза, наблюдая как к нам бежит пилот, а за ним из несущегося к земле самолета вываливается кучка верещащих первоиспытателей вперемешку с инструкторами.

Потом была красивая вспышка, и алое облако навсегда оборвали существование парашютной базы N6.

С тех пор я иногда прихрамываю, дёргаюсь от резких звуков и на дух не переношу самолёты. Нет, не подумайте, я приземлился целым. Просто ребята... ну не могли не высказать мне всей своей благодарности чуть позже: за потерянную работу, высокую дозу адреналина и сотни исков, которые последовали позже.

Кстати, Оксана так со мной и не стала встречаться. А жаль. И чем я хуже пилота?

...

Хм... помогло. История моей жизни вообще довольно унылая и от воспоминаний меня всегда клонит в со...

03:15

Вас когда-нибудь мучала бессонница? Лежишь, зверски хочется спать, но в голову лезет сразу столько мыслей, что просто не успеваешь погрузиться в дрему. Тебя, как огромного усталого кита то и дело вытаскивают из пучины очередным гарпуном воспоминаний, нервируя и не давая затонуть. И вроде бы и гарпуны тонкие - не больно, скорее щекотно. Но затонуть не получается. И это печально.

Вспоминать свою жизнь не хочется. Думать о будущем - тем более. Вот и получается, что сидишь ты вместе со своей ненаглядной депрессией, осторожно заглядывающей в глаза. Ей интересно: пора, или нет? Готов погружаться в пучину отчаянья или еще рано? И я не знаю, что ей ответить, кроме как истериковать, бегать, хвататься за какие-то идеи, проекты, делать татуировки и прочую чепуху, лишь бы не думать о ней... Хотя... когда она рядом - так уютно, тепло, хорошо. Словно натягиваешь давно знакомое теплое одеяло, устраиваешься в постели и засыпаешь. Вокруг все свои, все свое. Не страшно. Не больно. Просто хочется спать...

Поворачиваю голову и смотрю на светящегося в темноте голого мужика, стоящего в центре комнаты. Скрежет за дверью стал тише, менее навязчивым, но стихать окончательно не собирался. Не удивлюсь, если Влад лежит на кухне, смотрит в потолок и тоже не спит. Просто прислушивается, стараясь не сильно думать о происходящем, дабы не потерять остатки разума. А мне вот не думать уже нельзя. В смысле - поздно. Не за что больше цепляться. За разум? А зачем? Месяц-два и от него мало что останется. Тело, чувства... все превратиться в один сплошной жгучий комок накатывающей боли - последнюю мою спутницу на пути в царство агонии. Пусть не сегодня. Но скоро. И хотя я пока не чувствую этого, но тело знает - она рядом. Та, что с косой. Или без... никогда толком не задумывался о том, как она выглядит. Да и не хотелось. Не нужно это все было. Надо было крутиться, зарабатывать деньги, строить личную жизнь, думать о семье. И зачем? Вот лежу я сейчас и думаю: а зачем мне все это так уж было нужно? Что бы это решило? Что изменилось бы, если б я был богат, женат и у меня была куча детей? Пусть даже они бы меня любили и готовы были самоотверженно рыдать у гроба дни напролет. То есть... это и есть конечная цель в жизни? Чтобы было кому рыдать? Или чтобы когда совсем хреново кто-то был рядом, и я мог наблюдать как ему несладко... больно. Не знаю. Думаю, если бы у меня все это было - я бы нашел в себе силы и ушел умирать один. Или нет? Ведь так страшно лежать там, в темноте. Знать, что скоро все закончится. А дальше - неизвестность, полная и абсолютная темнота. И если верить священникам - рай или ад. И мне точно никто билет в рай не заказывал... Хотя, если верить паре моих знакомых физиков - там нет ничего. Минута боли, истерика ментальной сущности, распадающейся на бессвязные волновые колебания, и все. Тебя нет. Ты никогда не рождался и все твои достижения, все, за что ты рвал жилы и готов был не спать ночами, не есть, не любить, не жить.... все это тлен, прах и даже меньше.

Нет. Хочется верить. Хочется верить в высший разум. В то, что ты кому-то сильно нужен, пусть это и не доказано. Хочется... хочется жить так сильно, как никогда раньше - когда жизнь воспринималась как само собой разумеющийся факт, не достойный пристального внимания.

Я вдруг понял, что щека у меня мокрая. Провел рукой и понял две вещи: 1) давно не брился, 2) это слезы.

Закрываю глаза, глубоко вздыхаю и понимаю, что не смогу заснуть. Мысли огромным снежным комом катились с горы истерики, разжигаемые пламенем депрессии. И страх, таившийся в каждой из них, нарастал так быстро и мощно, что к утру я вполне мог сойти с ума.

Выдахаю и резко сажусь, цепляясь за обивку дивана. Открываю глаза и начинаю смеяться. Меня трясет, смех истерическими всхлипами лезет из горла, не давая успокоиться. Но ведь... это и вправду весело: я схожу с ума от того, что может произойти только через пару месяцев, а здесь, в этой комнате, прямо передо мной сидит выходец с того света и смотрит прямо на меня, готовый забрать в ад уже сейчас. И кто сказал, что все не кончится сегодня? Кто сказал, что у меня вообще есть эти два месяца? Или один. Или неделя. Может и часа-то не осталось, и уже через минуту руки смогут проскрести дыру в стальной двери, проникнут внутрь, схватят меня и затащат прямо в круг...

Как ни странно, но эта мысль меня успокоила. Смех оборвался. Я смог перевести дух и заметил, что все это время пришелец не отрывал от меня взгляд алых глаз.

- Кто ты? - Спросил я, вытирая слезы с щек.

Тишина.

- Можешь, конечно, играть в молчанку, но мне все это как-то надоело. Так что если ты ответишь на мои вопросы, вот это, - потрясаю в воздухе поднятой с пола книгой заклинаний, - отправит тебя туда, откуда ты пришел, а может и еще глубже. Причем не факт, что в собранном виде.

Книга пришельца заинтересовала. На нее он смотрел так, словно смертельно отравленный на шприц с антидотом. Внезапно существо дернулось и рухнуло передо мной на колено, склонив голову вниз.

- Хм... Ну, допустим. А говорить ты умеешь?

- Да, лэрд.

Голос звучал глухо, как из бочки. И словно со крежетом. От чего по коже побежали мурашки. Впрочем, радоваться надо, а не огорчаться. Можно сказать, есть контакт с внеземной жизнью и реальный способ отвлечься от тяжелого самокопания.

- Отлично... кто ты?

- Твой раб.

- Круто. И откуда?

- Царство мертвых.

Тяжело вздыхаю, я таки был прав...

- А как выглядит этот твое царство?

- Тьма, камни, сталь.

- А огня там нет?

- Есть.

- Много?

- Много.

- Ясно, ясно... А что это за руки за моей дверью растут из пола?

- Защита. Уничтожить живое. Защитить хозяина. Дать завершить... ритуал. Для этого нужна жертва. Но они ее не поймали.

Как хорошо, что тут нет Влада.

- Хм, ну и... зачем ты явился?

- Хозяин призвал. Я должен перевести его через черту. Вылечить. Но нужна жертва.

- Ага, вылечить... Ну-ну. Слушай, а ты... не мог бы свалить обратно без меня? И руки из коридора прихватить?

- Заклинание активировано. Прервать может... жертва. - Он явно подбирал слова, не очень хорошо оринтируясь в языке. Но смотрел в упор, словно выжигая дыру в голове. И от этого становилось все более не по себе.