Идущие следом - Негатин Игорь - Страница 15

Я повернулся, высматривая нового врага, но был поражён невиданной тишиной, которая снизошла на эту грешную землю. Не было криков, лязганья клыков и стонов. Не было безумной круговерти, которую иной летописец назвал бы «смертельным танцем». Связанный мной дворянин попал под чей-то случайный удар и сдох.

Среди волчьих туш стоял оборотень. Он обвёл тяжёлым взглядом поляну и оскалился, когда священник, пусть и покачиваясь от слабости, обратил на него взор и поднял клинок.

– Остановитесь, святой отец! – крикнул я и едва не поперхнулся своим криком.

– Этот зверь обуян нечи…

– Плевать! Не будьте глупцом, кои платят злом за добро! Не смейте!

– Иначе?!

– Иначе… Иначе я буду вынужден убить вас.

Несколько мгновений мы молча смотрели друг на друга. Не знаю, что Даниэль увидел в моих глазах, но он отступил, устало махнув рукой. Священник отошёл в сторону и опустился на землю.

– Знайте, сын мой, что…

– Плевать! – перебил я и усмехнулся, вспомнив слова Гая Григориуса. – Запишите на мой счёт, потом сочтёмся.

Священник повернул голову и посмотрел на зверя, который уходил прочь. Рысь шла медленно, припадая на израненные лапы. Я хотел пойти следом, дабы помочь, но оборотень, словно почувствовав мой душевный порыв, мотнул головой и скрылся.

Оглянувшись, увидел, как исчезают тела этих адских созданий. Разрубленные на части туши загорались неким дьявольским огнём, а затем становились прозрачными и медленно пропадали, оставляя пятна почерневшей земли. Я был бы рад, окажись это кошмарным сном, но увы – это было ужасной реальностью.

Что было потом? Признаться, это как-то выпало из моей памяти. Помню испуганное лицо графини, которая нашла в себе силы и оказала нам помощь. Она, как и положено доброй христианке, омыла и перевязала раны. Слава Богу, что её пасынок Теодоро де Фуа лишился чувств ещё в самом начале схватки и был избавлен от кровавого зрелища.

Как бы ужасно это ни выглядело, но ночевать пришлось здесь – в гроте. Развели костёр, дабы обогреться и набраться сил перед дорогой. Отец Даниэль читал молитвы, успокаивал женщин и маленького Теодоро, а я сидел и смотрел на огонь. Искры возносились в небо, словно бессмертные души всех тех, кто нашёл свою смерть на этом пути.

Когда женщины уснули – хоть и неправильно называть сном это тревожное, прерываемое стонами забытьё, мы со святым отцом остались у костра. Я смотрел, как он очищает клинок от чёрной, запекшейся крови, и удивлялся. Никогда не думал, что увижу священника, который так печётся о смертоносном оружии.

– Этот меч мне передал его преподобие, – почувствовав мой взгляд, сказал священник.

– Разве положено служителям церкви прибегать к насилию?

– Иногда, сын мой, это единственное средство, чтобы защитить невинных от происков и посягательств Нечистого. Молитва, возносимая Господу нашему, обладает должной силой, но молитва и добрый клинок более действенны.

– Я ещё многого не знаю…

– Вы ещё слишком молоды.

– Это пройдёт. Со временем.

– Сын мой, откуда здесь взялся оборотень? – неожиданно спросил Даниэль Сагальский. Он произнёс это таким спокойным тоном, словно мы беседовали о жеребцах или охотничьих псах.

– Оборотень? – изобразив удивление, спросил я. – По-моему, это была большая рысь.

– Величиной с телёнка? – недоверчиво хмыкнул он. – Как бы не так!

– Знаете, отче, в местах, откуда я родом, такие рыси не редкость. Отец рассказывал, что…

– Вы лжёте, Жак де Тресс.

– Осторожнее с вашими домыслами, святой отец! Как бы не пришлось потом извиняться.

– Хорошо, мы ещё поговорим. Чуть позже.

– Как вам будет угодно! – Я скрестил руки на груди и попытался устроиться поудобнее, дабы немного вздремнуть. – Доброй ночи, святой отец. Разбудите, когда решите отдохнуть. Чуть позже…

Медленно наступал рассвет. Темнота растворялась, оставляя взамен серые, предательские тени, кои были похожи на древних чудовищ, описанных в бестиариях Святого Трибунала. Утомлённый священник спал. Он совершенно по-детски подложил ладони под голову, а его лицо разгладилось, став наивным и очень добрым. Не будь я свидетелем вчерашней драки, никогда бы не подумал, что этот человек способен убивать нежить с такой безжалостной яростью.

– Жак? – услышав этот голос, я повернул голову и увидел графиню. Даже сейчас, посреди этого безумия, Ирэн была ослепительно прекрасна. Очаровательной красоты лицо, зелёные глаза и непослушные рыжие кудри…

– Чем могу служить, ваше сиятельство?

– Это ведь был оборотень? – Она так пристально смотрела на меня, словно любой ценой хотела добиться правды.

– Не знаю, – пожал плечами я. – К сожалению, не силён в подобных делах. Полагаю, что святой отец лучше объяснит причины всего произошедшего.

– Это был он.

– Простите?

– Это был он, – повторила Ирэн. – Я уже видела этого оборотня. Он уже спасал меня.

– Вы просто устали, – как можно мягче сказал я. – До замка Буасси путь не близок. Вам лучше отдохнуть и набраться сил. Завтра…

– Завтра мы повернём на север, – твёрдо сказала она. – Земли графа Буасси подождут.

– Как вам будет угодно, графиня, но святой отец…

– Даниэль Сагальский сделает так, как я прикажу!

– Как скажете, ваше сиятельство.

– Его преподобие будет недоволен промедлением, – подал голос священник.

– Его преподобие забыл о нашем уговоре? – сухим тоном спросила Ирэн. – Нет? Тогда вы будете делать то, что вам будет приказано Жаком де Трессом!

– Что?! – удивлённо спросил Даниэль. Признаться, я был удивлён не меньше.

– Пока мы не добрались до безопасного места, именно Жак де Тресс будет заботиться о моей жизни и жизни Теодоро де Фуа. Вы священник? Вот и прекрасно! Займитесь лучше молитвами, а военные дела оставьте дворянам.

– Рад служить, ваше сиятельство… – только и смог сказать я.

Когда рассвело, мы отправились в путь. Выйдя с приличествующей осторожностью из дубравы, увидели нескольких человек, уныло бредущих по дороге. Это были слуги, которые ехали на злополучных повозках с поклажей. Отбросив их рассказы о перенесённых ужасах, можно было утверждать, что из числа сражавшихся в живых никого не осталось. Никого…

Пусть слуги и ошибались, но я сомневаюсь, что они сильно приукрасили суровую правду. Пьер… Паскаль Жанэ… Орландо де Брег… Чувствовал, что шевалье находится где-то рядом, но найти его было делом безнадёжным. Раненый оборотень найдёт такое убежище, что сам дьявол не сможет разыскать.

Нам повезло, что слуги нашли несколько лошадей, которые разбили повозки, вырвались на свободу, чем и спаслись от гибели. Пусть и без сёдел, но из плащей мы сделали подушки, на которые усадили графиню и Теодоро. Я обвёл взглядом наш маленький отряд и покачал головой. Отец Даниэль, три служанки, слуга и я. Это все, кто остался в живых. Ничего не оставалось, как взять лошадь под уздцы и выступить. На север.

Лошади, словно почувствовав наше состояние, аккуратно выбирали дорогу, переступая через обломки камней, попадавшиеся на пути. Пожалуй, не буду описывать наш скорбный путь. Первые дни были поистине ужасны. Припасов едва хватало, а несколько тощих зайцев, пойманных мною во время отдыха, были слабым подспорьем нашему столу.

Слуга графини оказался редкостным болваном и бездельником. Проживший всю жизнь при дворе её светлости, он был совершенно бесполезен. Мне даже пришлось отвести парня в сторону и намять ему бока, дабы перестал причитать о грядущих лишениях и бедах. Священник молился, а служанки вздыхали и плакали. Так продолжалось до тех пор, пока мы не вышли к реке и не увидели графскую карету, завязшую в прибрежной грязи. Лошадей не было, а карета, судя по всему, была кем-то обыскана и ограблена. Чуть дальше, в прибрежных кустах, я нашёл тело убитого кучера.

На берегу реки мы пробыли почти два дня. Дорога утомила моих бедных спутников, кои были непривычны к таким долгим и тяжёлым переходам. Я бил рыбу, чтобы накормить графиню и её слуг, а заодно и нещадно гонял эту совершенно бесполезную челядь. Будь это в моей власти, я бы отправил их обратно в Баксвэр! Утром третьего дня, сделав некоторые запасы, предложил выступать, но едва подсадил Ирэн на лошадь, как раздался крик.