Немного соблазненная - Бэлоу Мэри - Страница 19

• Предыдущая
• 19/57
• Следующая

Он ласково коснулся ее руки:

— Необходимо сообщить леди Каддик, где вы находитесь. Я возьму на себя эту миссию.

— О, большое спасибо, — проговорила она. — Мне самой надо было это сделать.

— С удовольствием выполню это небольшое поручение, cherie, — сказал Джервис, с неодобрением подумав о Каддиках. За целый день не удосужились узнать, где она, и не настояли на том, чтобы она уехала из города.

— Ваша мать француженка, и вы должны сочувствовать ее соотечественникам, лорд Росторн.

— Да, это так, — ответил граф. — Хотя я предпочитаю не говорить об этом. Но не стоит забывать, что мой отец англичанин. Поэтому я сочувствую и тем и другим. Возможно, этим и объясняется тот факт, что я никогда не хотел быть военным. В этом случае мне пришлось бы выбирать между французами и англичанами.

Леди Морган остановилась — видимо, они уже пришли к дому миссис Кларк. Двери были открыты настежь, и во всех комнатах горел свет. Она останется здесь на всю ночь. Необходимо присматривать за ранеными, стараться как-то облегчить их страдания.

Он взял ее руки, слегка сжал их и поднес к губам.

— Что ж, пусть будет так, как вы хотите, cherie. Я приду утром, чтобы убедиться, что вы отдыхаете.

— Спасибо, — поблагодарила Морган. — Что вы собираетесь делать сегодня вечером, граф Росторн?

— Вернусь к воротам, — ответил он. — Возможно, съезжу прогуляться в лес. Уже стемнело, и пушки замолчали. Может быть, битва уже проиграна или, наоборот, одержана победа. А может, ни то и ни другое и завтра бой продолжится.

— Если вдруг встретите Аллена, скажите ему, пожалуйста, где я нахожусь. И, если что-нибудь узнаете еще об одном человеке, прошу вас, сообщите нам.

Джервис не знал, кого она имела в виду, Гордона или кого-то другого. Не исключено, что мужа миссис Кларк. Разумеется, леди Морган могла оставаться весь день рядом с Каддиками и там ожидать новостей. Но она предпочла находиться здесь, среди раненых, не позволив эмоциям взять над собой верх. Хотя очень волновалась за судьбу тех, кто ей дорог.

— Разумеется, cherie, — сказал граф Росторн. Девушка пошла к дому, а он стоял и смотрел ей вслед, пока она не скрылась за дверью. Оказавшись в доме Каддиков, Джервис застал графиню Каддик в расстроенных чувствах. Она так беспокоилась за сына, что о Морган и не вспомнила, хотя та утром ушла и до сих пор не вернулась.

— Но ведь она с миссис Кларк. Разве нет? — заметила миссис Каддик после того, как Джервис передал ей слова Морган. — Миссис Кларк хорошая женщина, хотя майор мог найти себе что-нибудь и получше. Уверена, они с леди Морган весь день держались за руки и утешали друг друга.

Джервис не стал рассказывать, чем именно занимались эти дамы весь день. Распрощавшись с леди Каддик, он отправился в конюшню, взял лошадь и поскакал в сторону леса, который располагался в нескольких милях к югу от города. Было уже довольно темно.

Новости, которые он узнал, вселяли надежду. Говорили, что сражение выиграно, но точно никто не знал. Якобы прусские войска, прибывшие чуть позже, укрепили оборону британских и союзных частей и совместными усилиями заставили французов отступить. Союзные войска даже собирались преследовать неприятеля до самого Парижа, если бы возникла такая необходимость.

Джервис намеревался проехать чуть дальше, но тут внимание его привлек раненый на одной из подвод. Судя по форме, это был офицер лейб-гвардейского полка. Подъехав ближе, Джервис обратился к одному из солдат, который правил лошадью:

— Кто там у вас?

— Капитан Гордон, сэр. Его ранили сегодня, во время атаки, и совсем недавно нашли.

— Куда его ранили? — поинтересовался Джервис. Капитан все слышал и сам ответил графу:

— Я сломал ногу. Это вы, Росторн? Не успел вовремя вытащить ногу из стремени, иначе не пострадал бы. И уж тогда показал бы этим лягушатникам. Но моя лошадь поскользнулась и свалилась на меня. Пришлось до конца боя притворяться мертвым.

— Значит, сражение закончено? — спросил лорд Росторн.

— Слава Богу, да, — подтвердил Гордон. — После атаки ситуация изменилась в нашу пользу, остальное — дело времени. Вы не могли бы добраться до моей матери, Росторн, и сообщить ей обо мне?

— Разумеется, сообщу, — сказал Джервис и, в свою очередь, спросил: — Известно ли вам что-либо о судьбе остальных лейб-гвардейцев?

Стиснув зубы и морщась от боли, капитан долго молчал, потом наконец произнес:

— Многие погибли. Лейб-гвардия уже никогда не будет прежней. Но мы спасли Европу и Англию от Бонапарта.

— А о майоре Кларке ничего не слышали?

— Он жив, — заверил Джервиса лорд Гордон. — Я разговаривал с ним, когда меня несли на носилках к телеге. Теперь он погонит врага до самого Парижа со всей остальной армией. Повезло мерзавцу.

— Что ж, поеду в Брюссель, — сказал граф Росторн.

Первым делом он отправился на рю де Бельвю сообщить графу и графине Каддик, что их сын жив, но получил травму, после чего пошел к миссис Кларк.

Дверь открыла служанка, и Джервис вошел в коридор. Везде горел свет, двери в комнаты были распахнуты настежь, на одеялах или тонких соломенных тюфяках лежали раненые. В маленькой комнатке почти у самого входа стояли три кровати.

Служанка оставила его одного, но уже через минуту появилась леди Морган. Лицо ее хранило следы усталости.

— Мы одержали победу, битва закончена, — сообщил ей Джервис. — Майор Кларк жив, капитан Гордон сломал ногу и скоро будет дома. Жизни его ничто не угрожает.

Морган прикусила губу, протянула руку лорду Росторну, а когда он пожал ее, приподнялась на цыпочки и поцеловала графа в щеку.

— Спасибо вам за добрые вести, лорд Росторн. А об Аллене ничего не известно?

— К сожалению, я не встретил его и ничего не знаю. — Джервис пожал плечами. — Но, полагаю, он обязательно вернется завтра утром или же сегодня ночью.

— Надеюсь, — ответила она.

Один из раненых громко застонал, и леди Морган, извинившись, поспешила к нему.

Спустившаяся со второго этажа миссис Кларк с тревогой смотрела на Джервиса.

— Ваш муж жив, мадам, сражение выиграно, — сообщил ей граф Росторн.

Наутро дежурство Морган подошло к концу, и она отправилась отдыхать на рю де Бельвю. В доме миссис Кларк все кровати были заняты ранеными. Мысль о встрече с Гордоном удручала. Ведь он может напомнить ей о том обещании, которое она дала ему на балу в ночь перед боем. Надо надеяться, что у него хватит здравого смысла забыть о всплеске эмоций, вызванном всеобщей нервозностью.

Граф Каддик с дочерью завтракали. Розамонд поднялась навстречу подруге и со слезами на глазах обняла ее.

— Битва выиграна, но пока неизвестно, кто жив, а кто погиб. Амброс выжил. Maman сейчас с ним. Всю ночь провела у его постели.

— Что у него с ногой? — взволнованно спросила Морган.

— Перелом в двух местах, — объяснил граф. — Лошадь упала и повредила ему ногу. Переломы, к счастью, закрытые, неоскольчатые, поэтому обошлось без ампутации. Сейчас ему наложили лангет. Врач говорит, что кости срастутся, и он ни дня не будет хромать.

Морган с облегчением вздохнула.

— Мне так жаль, что из-за меня все подвергались опасности, — проговорила Розамонд. — Но в конце концов все закончилось хорошо. Брюсселю никто больше не угрожает, Амброс здесь, с нами, а не в полевом госпитале среди тысяч раненых. Это было бы даже страшно представить.

Морган покачала головой.

— Мы собираемся увезти его домой, в Англию, — сказала Розамонд. — Maman хочет показать Амброса своему врачу в Лондоне. Отец нанял две кареты и завтра утром мы можем уехать. Ты рада?

Морган кивнула.

— Вы выглядите очень уставшей, леди Морган, — заметил граф. — Обеспокоенной, я бы сказал. Ну, ничего, ничего, все позади.

Розамонд вдруг ошеломленно посмотрела на Морган.

— У тебя кровь на платье! — воскликнула она. — Ты не поранилась, Морган? Иди сюда, сядь. Я думала, ты ночевала у миссис Кларк.

• Предыдущая
• 19/57
• Следующая