Взрыв - Желязны Роджер Джозеф - Страница 32

Конечно, вся эта структура вложения капитала и получения денег зиждилась лишь на проектной основе. Если бы Человек погоды был вынужден включить в расчеты стоимость спутников, находящихся в его распоряжении, или шестнадцати тысяч наземных и воздушных телеметрических станций только на континентальной части США, которые ежеминутно сообщали ему текущую температуру, давление, количество осадков, влажность, скорость и направление ветра, видимость, облачность и кромку облаков, словом, всю информацию, с помощью которой Человек погоды творил свои чудеса, тогда возможная прибыль была бы значительно меньше. Однако, с точки зрения машины, все эти капиталовложения уже давно оправдали себя, и она была готова привести тысячу аргументов в качестве доказательств.

Следуя линии изобар, компьютер был занят тем, что отбирал и составлял текущие показатели воздушного давления, передаваемые зондами, плывущими над восточной частью Тихого океана.

996 миллибар 24 г 33 мин 16 с с.ш., 132 г 28 мин 56 с з.д.

998 миллибар 24 г 34 мин 38 с с.ш., 132 г 30 мин 09 с з.д.

1002 миллибара…

Экран вспыхнул. Непрерывно поступающий информационный поток оборвался. Человек погоды немедленно выслал сообщение в адрес Администрации общих работ, требуя задержать выплату жалованья отвечающему за этот участок работ персоналу, пока те не устранят неисправность. Но в это время произошло кое-что похуже.

Центр области высокого давления перестал двигаться, а точнее, перестал разворачиваться в северном направлении. Методом анализа местности Человек погоды быстро определил, что данные о сформированных облаках на дисплеи больше не поступают. Компьютер снова и снова перерабатывал информацию, которая с каждой миллисекундой становилась все более устаревшей.

Однако вместо того чтобы остановиться на последнем кадре, изображение начало медленно гаснуть. Человек погоды терял модель сталкивающихся воздушных масс, что означало просто-напросто потерю управления. Без надлежащего контроля они либо столкнутся слишком рано, либо слишком поздно, чтобы из осадков можно было извлечь какую-либо пользу. Все это выводило машину из равновесия.

В эфире шипели телеметрические станции, как будто везде шел дождь из дымящихся капель кислоты. Они не прекратили работу одна за другой, что было бы объяснимо с географической точки зрения, и не смолкли все разом в результате сбоев в подаче энергии; нет, вместо этого исчезла согласованность в передаче данных, и в анализе стали появляться белые пятна. Человек погоды пытался заполнить бреши, интерпретируя информацию с ближайших станций, оценивая ситуацию в целом, но дезинтеграция слишком быстро увеличивалась. Дыры росли, нарушая точность модели и логику ее построения.

Проверка, длившаяся долю секунды, показала Человеку погоды, что в сбое просматривалась некая система – каждая станция умолкала, когда подходило время для связи с ней… Безусловно, сбой мог случиться и одновременно в результате отказа передающей аппаратуры повсеместно, что вызвало нарушение транслирования информации в определенном отрезке времени. Однако Человека погоды не интересовали умозрительные заключения такого рода, в особенности связанные с возникновением форс-мажорных ситуаций в имеющихся контрактах. В круг его задач входил лишь прогон моделей погоды полушария и создание вариаций микроклимата.

Посему, убедившись, что его незаконно лишили требуемой информации, Человек погоды направил серию протестов юристам, связанным с администрацией. Пускай они занимаются этим. В конце концов, для этого люди и нужны.

Меньше

      Меньше

                Меньше

                     Ни-че-го

Региональный центр погоды, Канзас, 11.55 местного времени

– Ты только полюбуйся на это! – воскликнул синоптик первого класса Джон Диксон, пытаясь одновременно двигаться по комнате и смотреть через плечо на Уинанса, старшего смены, который сидел перед экранами.

Изящно выполненная графика рушилась, напомнив Диксону о сгоревших бабушкиных кружевах, – все те же искорки, угольки, языки яркого пламени, оставившие за собой лишь кучки серого пепла. Надвигавшиеся в направлении Арканзаса грозовые тучи как ветром сдуло с экрана.

– Что такое! – рявкнул Уинанс. – Человек погоды отключился!

– Это случалось раньше? – спросил Диксон, который совсем недавно окончил школу метеорологов и лишь теоретически превосходил знаниями своего коллегу. В экстренных случаях, согласно Наставлению, считалось, что опыт превосходит служебное положение. Несмотря на это, Диксон изо всех сил пытался припомнить похожую ситуацию, когда бы Головная программа моделирования погоды дала сбой. В голову ничего не приходило. Это было неудивительно, поскольку считалось, что компьютеры данной серии безотказны. А может быть, он просто развлекался в тот самый день, когда вся группа разбирала данную тему.

– До сих пор… Ну, насколько я знаю, никогда, сэр. Человек погоды в своем деле – Бог. С ним точно ничего подобного не случалось. Мне кажется, что нам следует…

– Мне кажется, что надо выпустить бюллетень или нечто подобное.

– Да, мы можем отослать прогноз погоды в обзор. Но что мы скажем?

– Ну, – заколебался Уинанс, – мы можем сообщить о надвигающемся торнадо, или снежной буре, или еще о чем-нибудь в этом же роде. Кроме того, я полагаю, нам, то есть мне с вами, непременно следует оповестить людей, что никакой опасности нет. Я имею в виду, что ничего представляющего опасность на мониторах не было… по крайней мере, на моих точно.

– Очень хорошо… Именно так мы и сделаем. Сообщите населению, что мы по-прежнему контролируем погоду, пусть это на самом деле и неправда, а потом будем куковать и ждать инструкций от вашингтонских боссов.

– Вот это уже похоже на план действий.

Наверняка все именно так бы и произошло, но когда Диксон попытался передать метеосводку, то, к удивлению, обнаружил, что все телефоны заняты и никакой экстренной связи на пункте не имеется.

– Прямо как в поговорке: дождя нет, но есть ливень, – усмехнулся Уинанс.

Оставшись без дела, метеорологи уселись за рабочие места и занялись игрой в морской бой. Когда систему починят, им немедленно дадут об этом знать.

Пип

      Пип

           Пип

                Пи-ип

Кабина Б-9, борт исследовательского звездолета «Юла-3»,

      21 марта 2081 г., 18.26 единого времени

Магнитный диск со скрипом и треском принимал сгустки летящей к нему информации, плотно упакованной в столбики байтов и битов, посланной на невероятной скорости в пространство. Логическое устройство моментально преобразовывало их в синхронизированные аналоговые видеосигналы.

Радиорубка на борту международного исследовательского корабля «Юла-3» приняла сообщение еще час назад, и все это время Питер Спивак потратил на то, чтобы отыскать свободный видеоплейер и найти укромное местечко.

«Юла» была построена по кассетному принципу. Это означало, что каждый из семи цилиндрических отсеков космолета – их число зависело от продолжительности путешествия – стартовал с помощью собственного ядерного ускорителя с поверхности земной планетной системы и летел самостоятельно, пока не приобретал скорость, достаточную для полета по широкой спирали, пересекавшей в конце концов орбиту Марса. Свободно паря во Вселенной, корабли встречались в высчитанной компьютерами точке рандеву, стыковались, образуя розетку, и запускали угловые двигатели для придания космолету медленного вращения, словно в огромной центрифуге. Тем самым обеспечивалась искусственная гравитация на все девять месяцев существования на орбите, предохраняя пассажиров и экипаж от роковой потери кальция. В нужный момент времени корабли гасили вращение, снижали скорость, расстыковывались и на шаттлах спускались на планету бога войны.