Любовная соната - Бэлоу Мэри - Страница 31
- Предыдущая
- 31/51
- Следующая
И тем не менее ее ждало величайшее счастье всей ее жизни. Судьба послала ей Джеральда в облике клиента.
Какое-то время в конце лета ей снова показалось, что жизнь слишком мучительна и невыносимо пуста.
И тем не менее она выстояла. В комнатах второго этажа она снова стала Присциллой Уэнтуорт. Она снова взялась писать книгу, которую начала весной, она рисовала акварелью осенние пейзажи, окружавшие ее, и портрет Джеральда – по памяти. Она писала, вышивала и немного пела, выбирая те вещи, которые он играл для нее летом.
Она не пыталась о нем не думать. Она не пыталась его разлюбить. Она постоянно о нем думала, любила его и вспоминала те моменты, когда они были вместе. И она терпеливо ждала, чтобы ее мука прошла, сменившись не такой острой болью ностальгии.
Она много гуляла в обществе Мод и несколько раз навещала мисс Блайд.
Она не рассчитывала на то, что Джеральд вернется. Время шло – и она ждала, когда получит от него известие, которое позволит ей начать строить более определенные планы на будущее. И когда октябрь подходил к концу, она начала со страхом смотреть по сторонам, оказываясь на улицах или в парках. Она надеялась, что не столкнется с ним лицом к лицу – и не увидит, как он счастлив с какой-то другой женщиной. Она надеялась, что хотя бы от этого будет избавлена.
И потому она крайне удивилась, когда как-то утром получила записку, написанную его собственным довольно неаккуратным почерком. В ней сообщалось, что этим вечером он намерен у нее быть.
Записка была короткой и очень официальной. Но он собрался прийти к ней сам? И вечером? Она застыла неподвижно, глядя на письмо у себя в руке. Вечером?
Присцилла приготовилась принять его и вечером ждала его в гостиной первого этажа в течение трех часов. Она не была уверена, что сделала нужные приготовления, и не знала, как именно его приветствовать… если он придет.
Он пришел, хоть и очень поздно. До полуночи оставался всего час. Она услышала стук в дверь и его голос в прихожей. Она встала.
Он не был пьян, как она почти ожидала. Он был одет в парадный костюм, словно пришел из театра или с бала. Его светлые кудри были примяты шляпой.
Она протянула руки ему навстречу и улыбнулась.
– Джеральд, – сказала она, – как приятно снова тебя видеть! Ты доволен своими визитами?
– Присс! – отозвался он, стремительно пересекая гостиную, чтобы оказаться рядом с ней. Он взял протянутые к нему руки и сжал ее пальцы так сильно, что она с трудом удержалась, чтобы не сморщиться от боли. – Ты все такая же хорошенькая. Да, доволен, благодарю. Майлз шлет свои поклоны. Сегодня Бендлтоны зазвали меня в театр. Извини, что я так поздно.
Она улыбнулась ему, немного смущенная его пристальным взглядом, не зная, чего он от нее ждет. Наступило короткое молчание.
– Чем я могу тебе угодить, Джеральд? – спросила она, ужасаясь собственным словам.
Этот вопрос ее приучили задавать сразу же после того, как она приводит джентльмена к себе в спальню. Слова сопровождались улыбкой, показывавшей, что он может просить все, что угодно, – при условии, если это не нарушает правил.
– Прошло много времени, – сказал он.
– Да. – Она продолжала улыбаться. – Ты хочешь пройти в спальню?
– Да, – подтвердил он, снова заглянув ей в глаза с таким выражением, что ей пришлось бороться с желанием отступить на шаг. – Я ради этого пришел.
О! Значит, это все-таки еще не был конец. Если, конечно, он не намеревался сначала сделать это, а потом сообщить ей о том, что ее услуги ему больше не нужны. Но все же не совсем конец. Еще один раз по крайней мере.
Однако все выглядело так, будто тех двух недель и трех дней вообще не было. Она прошла перед ним в спальню, закрыла за ними дверь, повернулась к нему спиной, чтобы он расстегнул на ней платье… Нижнее белье она сняла заранее, перед тем как спуститься вниз. Она расстегнула пуговицы на его рубашке и легла на кровать на спину, наблюдая за ним.
Словно тех недель и дней вообще не было.
Он несколько секунд стоял возле кровати, глядя на нее сверху вниз, так что ей захотелось приподняться и взять его за руку. «Вырази все словами, – хотелось ей попросить у него. – Я не умею читать у тебя по глазам». Но она ничего не сказала. Ей не положено было говорить.
– Как обычно, будь добра, Присс, – сказал он. Это стало единственным напоминанием о том, что между ними когда-то что-то было по-другому. Ему не приходилось давать ей указаний с тех пор, как она уехала от мисс Блайд.
Она улыбнулась и открыла ему объятия.
– Все будет так, как ты пожелаешь, Джеральд. Иди же, позволь мне подарить тебе удовольствие.
Его тело было таким знакомым – подтянутым, в меру мускулистым, с запахом привычного одеколона. Она так хорошо знала, как подстроиться под него, как повернуться, чтобы он мог попасть как можно глубже, – и в то же время казаться совершенно расслабленной. Ей знакомы были медленные движения его тела, постепенно зарождающийся ритм, его медленное и ровное наслаждение актом любви. Она знала, когда нужно чуть приподнять бедра, чтобы он смог подсунуть под них ладони. Она знала последний решительный толчок и почти беззвучный вздох у ее щеки.
Он был так хорошо ей знаком. Джеральд. Ее покровитель. Мужчина, который платил зато, чтобы пользоваться ее телом и ее нежностью. Человек, которого она любила.
Но не ее возлюбленный. Не ее любовь. Тот Джеральд был другим. Тот Джеральд не просто пользовался ее телом. Он любил его. Он любил ее. Но тот возлюбленный исчез и больше никогда не вернется.
Остался ее наниматель. По крайней мере на какое-то время. Сейчас он был с ней – горячий, он спал на ее теле. Она захватила одеяло ногой, поймала его рукой и натянула ему на плечи. Она закутала его одеялом – и это стало предлогом для того, чтобы обхватить его плечи руками. И она запоминала его близость, его запах, тихий звук его дыхания.
Он проспал полчаса. Казалось, будто его посещения мисс Блайд приучили его ограничиваться часом удовольствия. Он встал с постели и начал одеваться.
– Благодарю тебя, Присс, – сказал он, когда снова был полностью одет. Она сидела на краю кровати, закутавшись в халат. – Это было приятно. Боюсь, что твой отдых закончился. Я снова приду послезавтра вечером.
– Я буду готова тебя встретить, – ответила она.
– Я постараюсь так не опаздывать, – пообещал он. – Очень мило, что ты меня дождалась, Присс.
«Это моя работа», – чуть было не заявила она, но успела вовремя остановиться.
Он уже подходил в двери, как вдруг остановился и обернулся.
– Ах да! – проговорил он, сунув руку во внутренний карман, и достал оттуда маленький сверток.
– Что это?
Он вручил сверток ей.
– Просто маленький подарок. Я купил их в Йорке по дороге обратно.
Это были сережки с бриллиантами и изумрудами.
– Мне показалось, что они подойдут к браслету, – добавил он.
– Да, – ответила она, прикасаясь к одной сережке кончиком пальца. – Да, подойдут.
– Ну вот, – сказал он, снова поворачиваясь к дверям. – Не буду отнимать у тебя время сна. Доброй ночи, Присс.
– Джеральд! – сказала она ему вслед. – Благодарю тебя. Они прелестные.
– Просто мелочь, – ответил он, не замедляя шага. Присцилла прижала серьги к губам и закрыла глаза. И позволила слезам струиться по ее руке без помех.
Он провел три дня со своими тетками. Обе были незамужними, и младшая была на десять лет старше его матери. Она была их любимицей, светом их очей.
– Мы были так рады за нее, когда она вышла замуж за сэра Кристиана! – объяснила ему тетушка Эстер, старшая из сестер, когда они немного пришли в себя после его неожиданного появления и их первоначальная чопорность чуть смягчилась. – У него были владения, понимаешь, и неплохое состояние. И он казался таким серьезным молодым человеком. Да, его отец всю жизнь был серьезным.
– Но эти дети! – проговорила тетушка Маргарет, вздыхая и чуть краснея от того, что говорит это в присутствии мужчины. – Все они умирали при рождении или даже раньше. Бедняжка Дорис!
- Предыдущая
- 31/51
- Следующая
