Мозаика воспоминаний - Бэйли Элизабет - Страница 31
- Предыдущая
- 31/45
- Следующая
О, нет. Чарльз мог с пренебрежением упоминать о ее мнимой потере памяти! Он мог смотреть на нее с циничной насмешкой. Бросать на нее такие взгляды, под которыми она чувствовала себя лгуньей и обманщицей. И это считалось вполне допустимым…. А она? Не зная его, завися от него во всем, она обязана свято верить в его непорочность и ни на мгновение не сомневаться в том, что Белинда Таррингтон солгала!
Это невыносимо! Должна ли она остаться здесь и терпеть обиды и унижения? Он так жесток! Что он сказал? Что ей хватило одного лишь взгляда, чтобы завоевать его? Должно быть, он имел в виду эту мнимую интригу, в которой обвинял ее ранее. Неужели он до сих пор считает ее авантюристкой?
Нет, этому Элен не верила. Тогда Чарльз не обращался бы с ней с таким великодушием и заботой. Он не проявлял бы по отношению к ней столько нежности, что она уже начинала верить, будто он…
Ее мысли оборвались. Одно слово эхом отдавалось у нее в мозгу. Но она не осмеливалась произнести его вслух. Давно забытое слово. Чувство, пришедшее из прошлого… утраченное навсегда.
Элен стояла на краю могилы, ее сердце разрывалось от боли, глаза застилали слезы. Краткая надпись промелькнула перед ее взором: «Димок».
Яростный стук перепугал ее до полусмерти. Элен вскочила с кровати и повернулась к двери.
– Элен! Элен, вы здесь?
Мег! Что же делать? Девушка не издала ни звука. Мег подергала за ручку и окликнула ее снова.
– Элен, вы слышите меня? Пожалуйста, откройте! Эта ужасная женщина ушла, Элен!
Белинда ушла. Что же случилось? Словно почувствовав ее недоумение, Мег продолжила.
– Чарльз был в ярости на нее. На вас он не сердится, Элен, не бойтесь. Прошу вас, откройте!
Но Элен хранила молчание. Желание уехать из этого дома вернулось вновь. Она не сможет посмотреть Чарльзу в глаза… тем более, сейчас.
Из-за двери донеслось какое-то бормотание и звук удаляющихся шагов. Элен дождалась, пока утихнет скрип деревянных ступеней, и сразу же метнулась к двери. Отомкнув замок, она бесшумно ее открыла и выглянула в коридор. Горизонт был чист, и девушка выскользнула из спальни и направилась в противоположную сторону, к своему кабинету.
Ее кабинет. Как будто что-нибудь принадлежит ей в этом чужом доме! Надеясь, что ее сочтут запершейся в спальне, Элен торопливо промчалась по коридору.
В кабинете она принялась ходить из угла в угол, восстанавливая в памяти возникшее перед ней видение. Димок. Эта фамилия казалась поразительно знакомой. А как же французское имя, которое она вспомнила раньше? Возможно, ее фамилия Димок, а не Сен-Вижиан? Но она же француженка, и это имя должно принадлежать ей, поскольку жила она во дворце Сен-Вижиан!
Ее сердце замерло. Именно это Элен подозревала с самого начала. Она сменила фамилию, и означать это могло лишь одно. Был ли тот человек, от которого она убегала, ее мужем? Но при чем здесь могила? И имя, которое она запомнила с такой ясностью, высеченное на надгробном камне? Элен охватило чувство глубокого замешательства, смешанного с печалью.
Загадок становилось все больше. Теперь Элен жалела, что яркий фрагмент воспоминания оказался столь кратким. Кем был этот Димок? И почему ей так грустно?
Девушка чувствовала себя опустошенной. Какими непостоянными оказались ее чувства! Столь же непостоянными и неуправляемыми, как и проклятые воспоминания.
Она обязана уехать! Где-то у нее есть муж. Тот мужчина? Мысль о том, чтобы отдаться в его руки не вызывала в ней ничего, кроме дурных опасений. Но еще невыносимее остаться здесь… рядом с Чарльзом Кливдоном.
Не думая ни о чем, кроме своего намерения покинуть дом графа, Элен с лихорадочной поспешностью бросилась к выходу. Дверь распахнулась, и на пороге возник Чарльз.
Элен отпрянула, ее сердце болезненно сжалось и забилось, как безумное.
– Элен…
Имя прозвучало чуть слышно, но при звуках этого голоса в душе Элен воцарился хаос. Она взмахнула рукой, словно пытаясь заставить графа замолчать.
– Молю, не надо…
Он закрыл дверь и шагнул в комнату.
– Я слишком многое должен сказать.
Элен попятилась. Ее голос дрожал.
– Нет! Ничего не говорите, Чарльз. Нам нельзя разговаривать больше.
– Что это значит? – спросил граф с неожиданным гневом. – Я обязан объяснится с вами и сделаю это.
– Это бесполезно, Чарльз, – воскликнула Элен, отступая к кушетке.
Чарльз не пытался следовать за ней, но остановился посреди комнаты, глядя на девушку горящими глазами.
– Вы думаете, я пришел, чтобы упрекнуть вас? Вы не виноваты, что Белинда…
– Не надо! – закричала она, зажав уши ладонями. – Правда это или нет, меня не касается.
– Но я сделаю так, чтобы вас это касалось, – решительно заявил Чарльз.
Элен отвернулась. Образ могильного камня вновь встал у нее перед глазами. А вместе с ним вернулось чувство горя и печали. Она не может любить Чарльза… потому что ее сердце отдано другому.
Чарльз замер в нерешительности. Она не злится, но сильно расстроена. И при этом отталкивает его. Его охватило сомнение. Быть может, ее вспышка была вызвана вовсе не ревностью, как он осмелился предположить? Вероятно, он обманулся, ослепленный собственными желаниями? В таком случае его задача осложняется.
– Я хочу извиниться перед вами, Элен. Если бы я не вышел из себя…
– Молчите! – обернувшись, взмолилась Элен. – Не надо объяснений, которые непременно приведут вас к разговору…
– О моих чувствах, – перебил ее граф, не в силах сдержать страсть. – Слишком поздно, Элен. Я сказал это на людях и не отступлю от своего слова.
Душа Элен наполнилась отчаянием. Она обязана избежать опасной ситуации. Отойдя от окна, она прошла мимо графа и направилась к двери.
– Это не имеет значения, Чарльз. Я уезжаю. Я не могу остаться здесь.
– Уезжаете? – Чарльз преградил ей дорогу. – Черт побери, Элен! Вы не можете уехать. Куда вы пойдете? Что будете делать? Или вы боитесь меня до такой степени, что решили сбежать?
– Да! – Ее губы дрожали, но она сдерживала подступившие слезы. – Да, я вас боюсь.
Чарльз взглянул на влажные голубые глаза Элен, на ее дрожащие губы, и его сердце сжалось. Не раздумывая, он шагнул к ней и схватил ее прежде, чем она успела увернуться. Обняв девушку одной рукой, другой он погладил ее по щеке.
– Не плачьте! Разве вы не знаете, что я никогда не посмею вас обидеть?
Нежность, звучащая в его голосе разбивала ей сердце. Элен уперлась руками ему в грудь, но так и не смогла оттолкнуть его.
– Отпустите меня, – хриплым голосом взмолилась она. – Это невозможно, Чарльз! Я должна уехать. Я вспомнила свое имя. Не Сен-Вижиан, как я думала раньше… хотя когда-то оно было моим. Моя фамилия Димок. Сомнений больше нет. Я замужняя женщина.
В доме стояла тягостная атмосфера. В своем уединенном кабинете Элен без устали перебирала струны арфы. Она импровизировала, время от времени вспоминая отрывки полузабытых мелодий. Элен не понимала, пытается ли она этим занятием отвлечь себя от раздумий или же оградиться от вопросов и замечаний Мег. Она знала лишь, что во время игры ее мучительная сердечная боль ослабевала.
– И незачем утверждать, будто вы не обижаетесь на Чарльза, – открыто заявила Мег. – Иначе вы не были бы так холодны с остальными.
– Вам показалось.
– Ничего мне не кажется! – сварливо возразила Мег. – Думаете, я не знаю собственного брата? Он и взглянуть на вас боится в последние два дня, не говоря уже о том, чтобы сказать вам что-нибудь.
Напоминание вернуло к жизни ее боль. Пальцы Элен дрогнули на струнах, и она издала несколько фальшивых нот.
– Видите! – набросилась на нее Мег. – Вы расстроены!
– Мег, пожалуйста, не надо! – взмолилась Элен, ухватившись за позолоченную раму инструмента.
Мег встала и решительно пересекла комнату, намереваясь отодвинуть арфу.
– Лучше бы вы прекратили играть и выслушали, что я скажу.
– Разве вы не видите, что я не вынесу этого? – воскликнула Элен, вскочив с табурета.
- Предыдущая
- 31/45
- Следующая
