Мозаика воспоминаний - Бэйли Элизабет - Страница 25
- Предыдущая
- 25/45
- Следующая
– Я впервые еду в экипаже, запряженном четверкой лошадей.
– Волнуетесь?
– Чуть-чуть.
К счастью, граф удовольствовался ее объяснением. Он слегка натянул поводья, придержав лошадей.
– Так лучше?
Гораздо лучше. Но Элен не говорила, что боится быстрой езды. Проницательность лорда Уайтема показалась ей сверхъестественной. Девушка взглянула на него с подозрением.
– Откуда вы узнали?
Граф повернулся к ней с усмешкой.
– Вы держитесь за бортик мертвой хваткой!
Смутившись, Элен опустила глаза и обнаружила, что вторая ее рука буквально вцепилась в сиденье. Брезгливым жестом она отдернула руку и тряхнула пальцами.
– Я попытался бы ехать еще медленнее, – заметил Чарльз извиняющимся голосом, – но гнедые так резвы, что это бесполезно. Они не подчинятся.
– Но такая скорость их устраивает?
– О, да. Как только они начнут уставать, сразу же присмиреют.
Элен вздохнула с облегчением.
– Спасибо, – поблагодарила она. – Сама не знаю, почему я так боюсь несчастного случая.
И тут перед ее глазами возникла картина: несущиеся вперед лошади за стеклянным окошком; резкий толчок, швыряющий ее на сидящего рядом пассажира и выбрасывающий в открытую дверцу. Опрокидывающееся небо и крики. Затем чернота.
– Несчастный случай. – Едва сознавая, что делает, Элен схватила Чарльза за руку. – Стойте! Прошу вас, остановитесь!
Граф оглянулся. Они проезжали по сельской местности, и дорога была пустынной. В одно мгновение он остановил экипаж. Парр, не дожидаясь указаний, соскочил на землю и бросился к лошадям. Убедившись, что они под присмотром, Чарльз повернулся к Элен.
Она дрожала, ее лицо казалось застывшей маской. Заставив ее разжать пальцы, граф взял в руку ее ладонь, другой рукой обняв ее за плечи.
– Успокойтесь!
Элен взглянула на него своими голубыми глазами, ухватившись за лацканы его дорожного плаща.
– Рассказывайте, – попросил граф.
– Несчастный случай, Чарльз! Меня выбросило из двери экипажа. Наверное, я потеряла сознание. Понимаете? Вот так я и ударилась головой.
– Что вы видели?
– Лошадей. Они понесли. Карета раскачивалась. Меня бросило в сторону… там кто-то сидел, но кто, я не знаю. А затем я выпала в открытую дверь! Небо… деревья… и пустота.
Чарльз помолчал. Объяснение казалось слишком правдоподобным. Он презирал себя за свою недоверчивость. Почему он подозревает в Элен невероятно талантливую актрису, вместо того, чтобы просто поверить ей? Разве она давала ему повод для сомнения? Ни разу. Это все его привычная настороженность.
– Теперь, по крайней мере, ясно, почему вы боитесь лошадей, – легкомысленным тоном заметил он.
Она засмеялась, отпустив его плащ.
– Да, это все объясняет.
– И обнадеживает, Элен. Память постепенно возвращается к вам.
Теперь он обратился к ней прежним тоном… каким разговаривал до речной прогулки. Девушка заметно расслабилась. Не сдержавшись, она доверительно прошептала:
– По-моему, ваш грум сейчас не может нас слышать, Чарльз.
Граф изумленно взглянул на нее.
– Да, а что?
Ее тревога вернулась. Зачем она вообще заговорила об этом? Но теперь Элен не знала, как увильнуть. Она вынуждена была продолжить.
– Дело не только в лошадях.
Чарльз нахмурился.
– В чем еще?
– Я хотела сказать вам раньше. – Она вновь взглянула на графа и наткнулась на его мрачный взгляд. – Я знаю о ваших подозрениях в мой адрес… вероятно, вы питаете их до сих пор. Но молю вас, поверьте, что все попытки Мег свести нас вместе не были спровоцированы мной.
– Я уверен в этом.
– Я бы предпочла, чтобы вы не поддавались на ее ухищрения, – продолжила Элен.
Чарльз невольно отшатнулся.
– Правда?
Элен испуганно взглянула на него. Что его так задело? Откуда такая резкость в голосе?
– Конечно, – подтвердила она. – Это идет вразрез с вашими собственными словами. Вы ведь сами не хотите оставаться со мной наедине!
– По-видимому, и вы тоже. – Не в силах удержаться от колкости, Чарльз добавил. – Похоже, мое общество не доставляет вам удовольствия.
Элен удивленно моргнула.
– Это… не так, Чарльз. Во-первых, я могу быть замужем…. На самом деле, я почти уверена в этом.
– Очень удобное предположение.
В ее груди разгорелась искра гнева.
– Почему вы говорите подобные вещи? Я руководствуюсь своими чувствами, и…
– Прошу вас, не говорите о чувствах, Элен. Кроме ваших собственных затруднений, вас больше ничего не волнует! Вы ясно дали это понять.
Элен ахнула, задетая внезапной горечью его слов.
– Вы с ума сошли? Какое вы имеете право разговаривать со мной подобным тоном.
Но Чарльз и сам удивился собственным словам. Похоже, он действительно обезумел!
– Прошу прощения, – торопливо сказал он. – Я не хотел вас обидеть.
Но гнев Элен не так-то просто было умерить.
– Je ne comprends pas! Почему, Чарльз? Почему вы это сказали? Если я погружена в себя…
– В этом нет ничего удивительного, – перебил ее граф. – Забудьте обо всем, что я вам наговорил.
Элен сама хотела бы забыть, но ее обида… и недоумение… оказались слишком сильными.
– Я не смогу, – откровенно призналась она. – Но, думаю, для нас обоих будет лучше не касаться больше этой темы. И любой другой тоже!
– Спасибо, – буркнул Чарльз. – Это вполне меня устраивает.
Не добавив ни слова, граф окликнул своего грума. Расстроенная, как никогда раньше, Элен смотрела, как он берет поводья. Лошади пустились вскачь, и теперь уже поздно было мириться.
Девушка попыталась восстановить в памяти их разговор. Как так могло получиться? Что заставило Чарльза наброситься на нее с упреками? А затем так резко перейти от жарких обвинений к ледяной вежливости!
Объяснений не было. Почему он так обращается с ней? Элен едва сдерживала слезы. Постепенно она пришла к выводу, что его слова совершенно несправедливы. Ей нравилось его общество. А что касается чувств… так они даже слишком нежные.
Эта мысль потрясла ее. И вовсе он ей не нравится! Это же противоречит здравому смыслу. Ей нельзя влюбляться в него. Она не свободна! Так же, как и граф не волен открыто проявлять свои чувства. Он обязан вести себя в соответствии со своим положением.
Но слова графа доказывали обратное. В них звучала подавляемая страсть. Словно он счел Элен равнодушной… и смертельно обиделся. Значит ли это, что он начал испытывать к ней сердечную привязанность?
Неужели во время речной прогулки она заметила то же самое, но не придала значения? Мог ли граф вопреки собственным подозрениям уступить влечению, которое она невольно пробуждала в нем? Сердце Элен бешено забилось, и она снова схватилась за сиденье. Но на этот раз ее страх был вызван иной причиной. Она поняла… не имея доказательств, не имея даже воспоминаний, но поняла!… что буря чувств, поднявшаяся в ее груди, была предательством по отношению к другому мужчине.
Пророчество Мег оправдалось, поскольку весь склон холма над Уимблдонским полем был забит экипажами и пешеходами до самого подножия. В параде участвовали, как любезно объяснил всезнающий Мэтт, части легкой кавалерии под командованием полковника Херриса.
Наблюдая за парадом, который принимал Его Величество, Элен забыла обо всем. Стройные ряды всадников, облаченных в алые с белым мундиры, не могли не вызвать восторга зрителей. И всеобщее восхищение возрастало с каждым отблеском стали, с каждым солнечным лучом, сверкнувшим на начищенной меди.
Спустя некоторое время зрелище начало приедаться, и Элен только обрадовалась, когда Мэтт оставил ее и Мег в ландо, а сам отправился искать более удобную позицию для наблюдения. Но, лишившись его подсказок, она невольно вернулась мыслями к ссоре в графском фаэтоне.
Что касается Чарльза, то, разыскав ландо и поставив рядом с ним собственный экипаж, он сразу же передал Элен на попечение своему зятю, коротко объяснив, что в молодости тот был армейским офицером.
- Предыдущая
- 25/45
- Следующая
