По закону перелетных птиц - Нергина Светлана - Страница 41
- Предыдущая
- 41/90
- Следующая
После недолгого размышления Григ решил не просить пока хозяев приоткрыть окно: комарья на свет поналетит видимо-невидимо, потом только и будешь всю ночь чесаться и костерить клятое зудение прямо над ухом. Успеется. Вот вымоют посуду, погасят свечи – тогда можно и приоткрыть. Ненадолго.
– А друг-то ваш, господин, нынче вернется? – спохватился староста, торопливо натягивая на лицо заинтересованное выражение и заодно щедрым жестом предлагая Григу какую-то мутновато-красную настойку.
– Не знаю, – пожал плечами Григ. – Но вы не беспокойтесь, ложитесь спать. Мы, если что, сами разберемся.
– Да где ж это видано, чтобы гости и «сами разбирались»?! – всплеснула руками жена. – Нет-нет, я его дождусь, накормлю, постелю, а тогда уж и спать лягу.
– Не советую, – искренне покачал головой маг.
– Почему?
– Он и к рассвету вернуться может. Или завтра к обеду. Маги вполне могут обходиться без сна по ночам, отсыпаясь днем – у многих тварей именно такой распорядок дня, приходится под него подстраиваться.
– А вдруг и вовсе не вернется? – испугалась женщина.
– Вернется. – Григ на всякий случай еще раз проверил цепочку и успокоенно кивнул головой.
Старостина жена недоверчиво хмыкнула.
– Да ты чего несешь-то?! – запоздало возмутился муж. – Экий вздор! Вернется он. Сказано тебе: со стола убирай да спать ложись. Вот и не придумывай чего не просят.
На этот раз жена смолчала и, повелительно кивнув тут же подскочившей дочке, принялась убирать посуду, наливать в тазик воду из кадушки. Девушка осторожно вытащила ухватом котелок нагретой воды из печки и, медленно нагнув над краем таза, разбавила холодную воду горячей. Над поверхностью заклубился легкий парок.
– А вы, господин маг, наливочки не желаете ли? – снова принялся соблазнять Грига староста. – Своя, вишневая, с того года выстоянная!
– Благодарствую, это уж вы сами, – суховато отказался Григ, с усилием потирая лоб.
Что-то было не так. Неправильно. Что-то походя вселило в профессионально подозрительного мага неотступное чувство надвигающейся если и не опасности, то чего-то явно нехорошего. Но точнее проанализировать ощущения и понять, что это было, Григ не успел: дверь отворилась, и в дом вошел… ввалился граф, медленно прикрыл за собой дверь и обессиленно привалился к ней. Если бы поблизости селянам вздумалось поискать не только волколака, но и вампира, то маг оказался бы претендентом на кол номер один. Бледный, с обескровленными губами и безумно блуждающим по комнате взглядом, он едва держался на ногах, хватаясь за косяк.
Старостина дочка, испуганно взвизгнув, опрокинула вывернувшийся из ухвата котелок с кипятком на пол. Жена пораженно отпрянула назад, а сам староста немедленно употребил по прямому назначению немалую часть любовно обнимаемой наливки.
Григ сдержанно чертыхнулся и, подскочив к графу, под локоть усадил его на лавку, помог освободиться от и без того распахнутой куртки, торопливо оглядел со всех сторон и облегченно выдохнул. Ран на маге не было.
Просто наколдовался почти до потери сознания. Растрату ауры, пусть даже такую катастрофическую, ни одна заговоренная цепочка не почувствует, для нее определяющий критерий – телесное состояние объекта. Нет ли лишних дыр, есть ли дыхание, бьется ли сердце.
А в ходячего зомби, несмотря на внешний вид, графа записывать пока было еще рановато. Значит, приходилось заботиться о вполне живом человеке.
– Откройте окна, – отрывисто приказал Григ. Черт с ними, с комарами. Потом чемерицей можно выкурить, если уж совсем спать не дадут. А вот если маг окончательно разомлеет в духоте протопленной комнаты, то к утру не то что не восстановится, но и вообще потеряет на пару дней саму способность к саморегенерации и восстановлению ауры.
Староста молодцевато кинулся к ставням, более сметливая жена – к двери. Образовавшийся сквозняк за несколько минут выстудил жар. Дочка, выразительно скривившись, достала откуда-то тряпку и принялась уныло собирать пролитую воду.
Граф, безвольным взглядом скользнув вокруг, попытался привалиться к стенке и обессилено прикрыть глаза, но тут ему помешал Григ, в чьи планы никак не входил такой сон-обморок. Дисцитий настойчиво теребил мага, задавал дурацкие вопросы, не надеясь получить ответ, да и не нуждаясь в нем, торопливо отстегнул с запястья и защелкнул на графе широкий браслет-энергонакопитель. Чтобы передать энергию одной ауры другой, он, конечно, мало годился, для этого существуют специальные артефакты, но выбирать все равно было не из чего.
– У вас корня ринницы нет? – почти безнадежно обратился Григ к выжидательно застывшей в ожидании новых приказаний хозяйке.
– Н-нет, – испуганно замотала головой та. – Но я могу к соседке сходить попросить.
– Не утруждайтесь, – махнул рукой дисцитий и, поймав непонимающий взгляд, пояснил: – У нее тоже нет. Это магическая травка. Я так, на всякий случай спросил.
Эх, будь здесь Линта – и просить бы ни у кого ничего не пришлось. Она-то, выходя в мир, неизменно брала с собой две вещи: меч и сумку со снадобьями. Все же ведьма – это несколько иное понятие, нежели маг. Более синкретичное, что ли: разграничить их по классам куда сложнее. Предположим, травница никогда не возьмет в руки меча, но вот найти воительницу, не имеющую в поясе десяти настоек, невозможно. На магию надейся, а сам не плошай.
Впрочем, дело, кажется, и без ринницы постепенно пошло на лад: вложенной в его руку ложкой граф орудовал, может, и без излишнего энтузиазма, но в торопливо поставленной перед ним тарелке с ужином кое-как ковырялся и покидать сей бренный мир не попрощавшись, кажется, раздумал. Проглотив несколько кусков разломленной на части, уже остывшей картошки, маг слепо потянулся к ближайшей кружке, но Григ опередил его, выхватив ее прямо из-под носа, вылил квас и, наполнив емкость холодной свежей водой, поставил на стол под руку графа. Тот уже безошибочно цапнул кружку за ручку и сделал несколько жадных глотков.
Немудрено. В состоянии абсолютной опустошенности ауры Григу довелось побывать лишь однажды (и больше не хотелось), и он очень хорошо запомнил не только дикую головную боль и потерю ориентации, но и неотвязную горечь во рту, от которой не спасала ни торопливо сглатываемая слюна, ни зелья, ни вино. Только ледяная свежая вода, от которой ломит зубы. Хорошо бы вообще родниковая, но по такой темени и до колодца-то дойти, не сломав ногу в ближайшей канаве, задача не из легких.
Граф тем временем слегка пришел в себя, досадливо тряхнул головой и, оглядевшись, удовлетворенно, хотя и не без удивления хмыкнул. Видимо, сам поражался, что в таком состоянии сумел добрести до деревни и даже правильно вспомнить дом. Больше на ерунду он не отвлекался, принявшись целеустремленно уничтожать содержимое тарелки. Несколько картофелин, три куска рыбы и ломоть хлеба исчезли со стола как по волшебству.
Жена старосты умиленно бросилась было за добавкой, но наткнулась на запрещающий взгляд Грига и смущенно остановилась. Чего, мол, жалко тебе, что ли?
Григ усмехнулся краешком губ и еще раз покачал головой. Он-то прекрасно знал, что на самом деле графу кусок в горло не лезет. Просто пища – это лучший источник энергии в любое время. Наиболее быстро и полно усваиваемый. Вот маг и заставлял себя есть через силу, попутно радуя хлебосольную хозяйку.
– Налейте нам чая, пожалуйста, – негромко попросил Григ, убедившись, что граф в его помощи больше не нуждается, а при чрезмерной настойчивости может и послать куда подальше. Он поднялся, пересел на противоположный край стола, рядом с блаженно закатившим глаза к потолку старостой. Мужик нежно обнимал пустую бутыль из-под настойки и против нового соседа ничего не имел.
Впрочем, судя по выразительным взглядам Старостиной жены, то и дело косящейся на компрометирующую его бутыль, блаженствовать муженьку осталось недолго. В лучшем случае до утра, когда маги, наверное, уберутся со двора. А пока же эта женщина только кидала тоскливые взгляды на скалку, но в руки ее брать не спешила. Дочка, перешепнувшись с матерью парой фраз, скрылась за занавесью, отделяющей основную комнату от сеней.
- Предыдущая
- 41/90
- Следующая
