Зимняя война. Форма одежды, снаряжение и вооружение участников советско-финляндской войны 1939-1940 - Липатов Павел - Страница 10

Обычный паек— хлеб, замерзающий на морозе, колбаса, консервы — разведчики старались заменять галетами, шоколадом и ржаными сухарями. Брали трехсуточную норму — в разведке бывает всякое, а во вражеском расположении на трофейные харчи особенно рассчитывать не приходилось. Хорошо, что финские патроны подходили к советским винтовкам.

Лыжники-разведчики не носили лишнего обмундирования и снаряжения. Ватную одежду надевали поверх белья, лишние портянки наматывали под валенками, поверх перчаток натягивали меховые рукавицы. Трехсуточный сухой паек и концентраты, часть патронов находились в вещевых мешках, полсотни патронов рассовывали по карманам. Индивидуальный пакет брали один: второе ранение на морозе могло быть и последним. Часть боекомплекта и тяжелое оружие перевозили на лыжной установке. Лыжи, чтобы не демаскировали, красили белым.

Разведчик был одновременно и сапером. Ножницы для резки проволоки и взрывчатка на вооружении разведчиков были, а вот миноискатели появились только во второй половине кампании. До того мины приходилось искать наощупь, полагаясь лишь на чутье и внимание.

Зимняя одежда разведывательных и лыжных подразделений, даже приемы передвижения, способы носить одежду и оружие отличались от общепринятых в войсках. Вместо промокающих валенок разведчики обувались в кожаные сапоги с резиновыми подметками и передами. Надевали сапоги на две пары шерстяных носков и байковую портянку — было тепло, легко и удобно.

Испачканный и посеревший маскировочный костюм мог выдать разведчика на белом снегу, а снежно-белый на почерневшем от разрывов также демаскировал. Но белый костюм, надетый поверх серого, позволял чередовать маскировку в зависимости от цвета окружающей поверхности, особенно в сумерках. Белые халаты использовались разведчиками и для изготовления набитых соломой чучел. Противник открывал огонь по шевелящимся с помощью веревок или жердей чучелам, разведка засекала огневые точки, а остальное довершала артиллерия.

И разведчики и пулеметчики в дополнение к штатной маскировочной одежде надевали марлевые маски с прорезями для глаз, а оружие обматывали бинтами. Через год с небольшим так же стали поступать защитники Ленинграда и Москвы в боях с немцами.

Специальные батальоны, действовавшие на некоторых участках фронта, были одеты в легкую, но теплую одежду спортивного типа, вооружены автоматами. Спецподразделения использовались, например, в последний период войны на правом фланге СЗФ, при прорыве оборонительных рубежей в бассейне реки Вуокси.

При движении на лыжах винтовку было удобнее вешать по-охотничьи, на шею, — висящее за спиной оружие мешало сгибаться при беге и быстро скользить. Под огнем противника вырабатывались особые приемы переползания на левом боку с лыжами на ногах — с помощью левой руки, в правой было оружие. Но так можно было ползти только по ровному месту. Лыжные палки могли задеть мину, вызвать взрыв, но на лыжах проскакивать мины было все же относительно безопасно.

Поэтому так велика была на фронте потребность в умелых лыжниках, грамотных, инициативных бойцах. В добровольцы-лыжники записывались студенты из разных городов СССР.

Бойцы-добровольцы из числа ленинградских рабочих и спортсменов были одеты в белые брезентовые брюки, курточки и шлемы, обшитые белой материей. Вооружение их состояло из полуавтоматических винтовок, ручных гранат, легких и станковых пулеметов. Лыжники обладали хорошей физической подготовкой, прыгали на лыжах, лазили по деревьям. Но прекрасные боевые качества сочетались в них с безрассудством и неосторожностью, что приводило к неоправданным потерям. Потом научились и воевать и приспосабливаться к условиям и проявлять смекалку. В боях за Выборг лыжники затыкали за пояс опознавательный знак — хвойную ветку.

К другим добровольцам относились более формально. Вот свидетельство одного из студентов — добровольцев 17-го отдельного лыжбата, Павла Шипова из Иванова, — его батальон формировался в Шуе:

«Одеты мы были так: нижнее бязевое белье, шерстяные кальсоны и рубашка, бумажные, цвета хаки, брюки и гимнастерка. Поверх — шинель, плохо подогнанная по росту, шапка-буденовка, подшлемник, каска, на ногах валенки. Снаряжение: лыжи с мягкими креплениями, вещмешок, в нем яловые сапоги, лыжные ботинки с креплениями, плащ-палатка, противоипритные сапоги (по полпуда весом), противоипритная накидка. На поясном ремне: котелок, фляга, две гранаты, два капсюля-взрывателя, саперная лопатка, два патронташа, сумка с патронами (кажется, 100 патронов а обоймах). Противогаз через плечо. Вооружение на взвод разведки: гранатомет (какого-то древнего образца винтовка, а на ствол надевалась граната), у командиров… — револьверы, у остальных — пятизарядные обычные винтовки. Стрелковые роты кроме винтовок и револьверов имели из вооружении ручные пулеметы Дегтярева, станковые пулеметы „максим“ и минометы (кажется, 37-мм), но без мин».

В прифронтовой зоне ивановских добровольцев перевооружили полуавтоматами СВТ. Затем переодели. «Сняли шинели, буденовки, одели ватные брюки поверх валенок. Брюки сверху белые, из какой-то плотной ткани (типа плащовки), внутри синяя фланель. Куртка: на рукавах манжеты, снизу пояс. Вместо буденовок дали ватные колпаки из того же материала, что и куртка с брюками. Ну еще маска о прорезями для глаз и рта. На руки, в дополнение к шерстяным перчаткам, полученным в Шуе, выдали варежки с одним пальцем. И сказали, что эта одежда строго секретная».

Тяжелая и неуклюжая экипировка, придуманная тыловыми военспецами, превращала бойцов легкого лыжного батальона во вьючных верблюдов, лишала в лютый мороз и маневренности и подвижности. Когда измученные переходами и боями остатки батальона получили пополнение, им выдали вместо буденовок и ватных колпаков шапки-ушанки. Это согрело и душу и тело, воевать стало удобнее. Вместо замерзающих СВТ мало-помалу снова вооружились трехлинейками.

После окончания боев добровольцев зачем-то постригли наголо, а по прибытии в Шую спустя десять дней встретили с оркестром. Фронтовиков провели по мартовским лужам в проношенных до дыр серых валенках, а потом в клубе «раздели в полном смысле этого слова. Отобрали шинели, у кого случайно оказались, теплое белье, шерстяные кальсоны, шерстяные рубашки, гимнастерки, брюки и валенки. Оставили ватные брюки, вручили спецовочные ботинки, дырявые ватные куртки. Шапки-ушанки не отобрали. Выдали по 300 рублей рядовому составу и по 500 рублей младшим командирам, талоны на водку и забыли нас напрочь». Из всех уцелевших добровольцев наградили орденом Красной Звезды только ординарца комиссара батальона…

Так обошлись в тылу с добровольцами. Но на фронте основная тяжесть войны лежала на кадровом и призывном составе армии, в меньшей степени — на призванных из запаса. И среди этих воинов выделялись — не только геройскими подвигами, но и особенным обмундированием — любимцы народа, люди в кожаных шлемах.

Стального цвета были островерхие шлемы и шинели комначсостава бронетанковых войск, хотя младшие командиры и бойцы носили обычные буденовки и шинели. Но зимой в бою танкисты одевались иначе. В шинелях на танках не воевали, в буденовках — тоже. Символом униформы танковых войск был прежде всего ребристый шлем.

В 1934 г. танковым экипажам РККА ввели, взамен жесткого шлема обр, 1931 г., мягкий защитный шлем. Округлый колпак нового шлема с байковой серой или синей подкладкой усиливался спереди назад тремя валиками, набитыми шерстяной ватой или конским волосом. На висках веером располагались три коротких плоских валика с набивкой, между которыми пробивались вентиляционные пистоны. Спереди на шлеме был толстый валик-козырек. На наушных клапанах, соединявшихся внизу ремешком и пряжкой, имелись отверстия, прикрытые откидными кожаными подушечками, под которые вкладывались мембраны танкового переговорного устройства или радионаушники. Откидной назатыльник пристегивался пряжкой или пуговицей.

Этот шлем с 1936 г. стал заменяться похожим, но с более толстыми продольными валиками и коротким толстым налобником, упиравшимся концами в боковые валики. Клапаны слуховых отверстий отходили от вертикальных столбиков, набитых войлоком. На боковинах осталось по одному валику. Купол шлема стягивался поперек ремешком с плоской рамочной пряжкой из оксидированного металла.