ЦРУ и мир искусств. Культурный фронт холодной войны - Сондерс Фрэнсис - Страница 38

Могли Набоков действительно не знать и не подозревать, что его вовлекли в аферу? Или, может быть, он подобно многим его современникам подражал Олдену Пайлу (Alden Pyle), герою Грэма Грина («Тихий американец»). «Он даже не слышал того, что я говорил, будучи поглощённым насущными проблемами демократии и ответственностью Запада за устройство мира; он твёрдо решил - я узнал об этом довольно скоро - делать добро и не какому-нибудь отдельному лицу, а целой стране, части света, всему миру. Что ж, в этом смысле он был в своей стихии: у его ног лежала вселенная, в которой следовало навести порядок» [273].

Культурная свобода обошлась недёшево. В течение последующих 17 лет ЦРУ должно было провести через Конгресс десятки миллионов долларов на культурную свободу и связанные с ней проекты. Имея такого рода обязательства, ЦРУ, по сути, действовало как Министерство культуры Америки.

Основные усилия ЦРУ по мобилизации культуры в качестве орудия холодной войны были направлены на систематическое вовлечение в неофициальный консорциум сети «частных групп» или «друзей». Он представлял собой предприимчивое сообщество благотворительных фондов, коммерческих корпораций и других учреждений и лиц, которые работали в тесном взаимодействии с ЦРУ с целью обеспечить прикрытие и выделение средств на секретные программы в Западной Европе. Кроме того, эти «друзья» должны были бы разъяснять интересы правительства внутри страны и за её пределами, делая это якобы по собственной инициативе. Сохраняя свой «частный» статус, указанные лица и организации фактически действовали в качестве венчурных компаний холодной войны, назначенных ЦРУ.

Вдохновителем консорциума был Аллен Даллес. Он начал создавать фонды в послевоенный период, когда вместе с братом Джоном Фостером работал в адвокатской конторе «Салливан и Кромвель» (Sullivan and Cromwell). В мае 1949 года Аллен Даллес председательствовал при учреждении Национального комитета за свободную Европу, якобы по инициативе «группы американских граждан», а на самом деле - одного из самых амбициозных лидеров ЦРУ Целью учреждённого 11 мая 1949 года в Нью-Йорке Национального комитета за свободную Европу было «использование самых разнообразных знаний и умений находившихся в изгнании выходцев из Восточной Европы при разработке программ активного противодействия советскому господству» [274]. Будучи «убеждённым, что эта борьба может вестись как с помощью идеологии, так и средствами физического воздействия», Комитет должен был вскоре распространить своё влияние на все сферы культурной холодной войны. «Госдепартамент глубоко удовлетворён созданием этой группы, - заявил госсекретарь Дин Эйчесон. - Он считает, что цель организации превосходна, рад приветствовать её появление на арене и выражает своё искреннее одобрение» [275]. Целью этого публичного благословения было скрыть официальные корни Комитета и тот факт, что он действовал исключительно по усмотрению ЦРУ. На долю последнего приходилось 90% финансовой поддержки, осуществляемой через фонды, не подлежавшие учёту. За одобрением Эйчесона стояла ещё одна скрытая истина. Устав Комитета гласил, что «деятельность корпорации не должна быть связана никоим образом с ведением пропаганды», но на самом деле именно этим она и призвана была заниматься [276].

Перейдя в ЦРУ в декабре 1950 года, Аллен Даллес стал «Великим белым разведчиком» Национального комитета за свободную Европу (Great White Case Officer; прозвище Аллена Даллеса - парафраз времён колониализма Great White Father, «Великий белый отец», которое передаёт отношение расового превосходства переселенцев в Америке к местному населению и представляет колонизаторов как героев-завоевателей и спасителей «низших» народов. - Прим. ред.). Он работал с Кармелом Оффи, который курировал Комитет от имени созданного годом ранее Управления координации политики Уизнера. Теперь на Даллеса возлагалась ответственность за организацию его комитетов, распределение бюджетных средств и разработку стратегии. Будучи одним из тех, кто стоял у истоков полуавтономных неправительственных организаций, Даллес осознавал, что успех программы американской холодной войны зависел от «её способности производить впечатление независимой от правительства и выглядеть как программа, представляющая самостоятельные убеждения отдельных свободолюбивых граждан» [277]. В этом смысле Национальный комитет за свободную Европу является образцом проводившейся ЦРУ «корпоратизации» внешнеполитической системы в период холодной войны.

Со своими множившимися комитетами и подкомитетами, советами директоров и попечителей Национальный комитет за свободную Европу собрал весь американский истеблишмент - «кто есть кто в Америке». Взаимосвязь имела огромное значение. Она придавала новый смысл шутливому комментарию французского поэта и философа Поля Валери (Paul Valery) о том, что европейцы мечтают попасть под управление Комитета американцев. Среди них были Люциус Клэй, давший в качестве верховного комиссара в Германии зелёный свет журналу «Монат»; Гарднер Коулс (Gardner Cowles), президент издательской группы «Коулс» и попечитель Фонда Фарфилда; Генри Форд II, президент «Дженерал Моторс»; Овета Калп Хобби (Oveta Culp Hobby), попечитель Музея современного искусства, которая содействовала превращению нескольких семейных фондов в проводники финансов ЦРУ; кардинал холодной войны Фрэнсис Спеллман (Francis Spellman); Ч.Д. Джексон, ветеран психологической войны и её пожизненный исполнитель; Джон С. Хьюз, посол США в НАТО; Юнки Флейшман, Артур Шлезингер, Сесиль Б. ДеМилле (Cecil В. DeMille), Спирос Скурас (Spyros Skouras), Дэррил Занук (Darryl Zanuck) и Дуайт Эйзенхауэр. Среди этих людей были бизнесмены и юристы, дипломаты и исполнители «Плана Маршалла», представители рекламного бизнеса и медиамагнаты, кинорежиссёры и журналисты, члены профсоюзов и, конечно же, агенты ЦРУ - их было множество.

Эти люди были «осведомлёнными». Для Управления «осведомлённым» являлся «человек своего круга, владеющий языком, знающий кодовые слова, обычаи, опознавательные знаки. Быть «осведомлённым» означало принадлежать к клубу, то есть владеть языком, понимать тайные сигналы, знать особое рукопожатие. «Неосведомлённый» оказывался за кругом. Он оставался безучастным и не понимал, что происходит вокруг. Ему не были известны замыслами высших слоёв общества, которыми руководил узкий круг сотрудников спецслужб» [278]. Вспоминая лёгкость, с которой он мог привлекать своих американских соратников к секретным проектам, агент ЦРУ Дональд Джеймсон говорил: «В этой стране не было почти никого, к кому я не мог бы подойти в те дни и сказать: «Я из ЦРУ и хотел бы попросить вас о том-то и том-то», и как минимум, получить уважительный приём и обсудить вопрос» [279]. Агенты ЦРУ редко стучались в двери - они открывались сами.

Всего через 12 месяцев после создания это ядро «частных» операторов уже имело подающий надежды Комитет «Свободная Европа» Даллеса (так он стал называться), то есть с момента его «предположительного возникновения до превращения в обширную и хорошо определённую программу с действиями в весьма солидном масштабе». Это был «готовый инструмент - своевременный, уже хорошо отрегулированный» для достижения «победы идей». Его персонал составляли 413 человек, из которых 201 - американцы, многие европейского происхождения. Ещё 212 «специалистов» были эмигрантами из Восточной Европы [280]. Бюджет Комитета только за первый год составил 1 703 266 долларов США. Отдельный бюджет в 10 миллионов долларов предназначался для радиостанции «Свободная Европа» (РСЕ), учреждённой в Берлине в 1950 году под эгидой Комитета. Уже через несколько лет в распоряжении РСЕ было 29 станций, вещающих на 16 разных языках. РСЕ использовала «полный набор приёмов из риторики Демосфена или «Филиппиков» Цицерона против любого, кто поддерживал сталинский режим» [281]. Кроме того, она пользовалась услугами информаторов за пределами железного занавеса, вела мониторинг коммунистического радиовещания, поддерживала проведение лекций и мероприятия антикоммунистической направленности западной интеллигенции и пропагандировала свои «исследования» среди учёных и журналистов (включая присоединившихся к Конгрессу за свободу культуры) на международном уровне.