Очерки истории российской внешней разведки. Том 4 - Примаков Евгений Максимович - Страница 3

Исход войны был предрешен. Стали меняться и ориентиры внешней разведки. Продолжая успешно действовать в рамках партизанского движения, о чем повествуют очерки в начале тома, разведка все более сосредоточивается на других задачах.

Тщательное слежение за позицией Японии показало, что в 1943 году она окончательно отложила планы «удара на Север», т. е. против Советского Союза, что позволило сосредоточить основные военные усилия на германском фронте.

В конце того же года в Тегеране состоялась встреча руководителей правительств СССР, США и Англии. Перед этим благодаря данным советской и английской разведок удалось ликвидировать гнезда фашистской агентуры в Иране. Союзники наконец объявили на конференции, что второй фронт, открытие которого они неоднократно откладывали, несмотря на обещания Советскому Союзу, будет все-таки открыт в мае — июне 1944 года. Сам второй фронт в результате побед Советского Союза уже не играл той роли, которую мог бы иметь в наиболее трудные годы. Теперь он был нужен больше самим союзникам, чтобы удержать под своим влиянием страны Европы, и об этом внешняя разведка также получала убедительную документальную информацию, раскрывающую намерения союзников на конец войны и послевоенный период.

Главной, таким образом, стала добыча сведений о том, на что нацелены послевоенные планы США и Англии. Полагая, что СССР будет обескровлен, они надеялись извлечь из этого односторонние преимущества. Черчилль отстаивал «балканский вариант» окончания войны с созданием своего рода кордона на пути советских войск в Центральную и особенно Южную Европу. США рассчитывали максимально ослабить Германию как возможного конкурента, разделив ее на ряд небольших государств. Грецию и Италию союзники рассматривали как зону своего преимущественного влияния. Одним из центральных плацдармов борьбы стала Польша. Черчилль стремился поставить под сомнение ее границы с Советским Союзом, установленные в 1939 году. Шла напряженная борьба за влияние на Югославию.

Все эти вопросы являлись важными на конференциях глав государств, которые определяли судьбы послевоенного мира. Ялтинская конференция (февраль 1945 г.) позволила согласовать заключительные военные усилия, которые должна была завершить безоговорочная капитуляция противника. Были намечены линии политики в отношении будущей Германии, необходимость союзного контроля над ней, уничтожения сил милитаризма и фашизма, уплаты репараций. Было решено создать международную организацию для поддержания мира и безопасности (будущая ООН) и придерживаться принципа единогласия между великими державами в Совете Безопасности. Было согласовано вступление СССР в войну против Японии после завершения войны с Германией.

В Потсдаме (июль-август 1945 г.) были определены границы СССР и Польши с передачей Советскому Союзу Кёнигсберга (Калининградская область РСФСР) и Польше — западной территории по линии рек Одер-Нейсе.

Внешнее единодушие участников конференций, демонстрируемое в прессе, не отражало реальной картины. По каждому вопросу шла напряженная борьба. И то, что государственные интересы СССР были в должной мере учтены союзниками, вряд ли стоит объяснять их бескорыстием. За интересами Советского Союза стояла не только мощь страны, победоносно завершившей войну, но также четкая работа ее внешней разведки. Достаточно сказать, что все подготовительные документы правительств США и Англии перед этими конференциями были доложены Сталину и Молотову.

И даже когда Трумэн, сменивший на посту президента США скончавшегося Рузвельта, сообщил Сталину в Потсдаме о том, что США испытали оружие неслыханной прежде силы, советский руководитель ничем не выдал своих чувств: он уже знал не только о взрыве экспериментальной атомной бомбы в Лос-Аламосе, но и о том, как идет работа по созданию собственной атомной бомбы.

Это сообщение должно было, по замыслам наших союзников, открыть эру «атомной дипломатии», направленной против СССР, и обеспечить США и Англии преимущество в начинавшейся холодной войне, в которой предусматривались и «горячие варианты».

Советская разведка помогала СССР создать равновесие стратегических сил. Шаги по обеспечению стране «атомного щита» начались тогда же, в годы войны, в Лондоне, а затем и в Вашингтоне, где внешней разведке удалось проникнуть в основные тайны атомных проектов союзников. Рассказ о том, как это было, читатель найдет в предлагаемом томе.

Получение информации по научно-технической, прежде всего оборонной проблематике было одним из важных направлений деятельности внешней разведки в годы войны. В начале войны организационно научно-техническая разведка (НТР) не была сконцентрирована в одном подразделении. В апреле 1941 года агентура НТР была передана в соответствующие географические отделы. Техническая разведка как самостоятельная линия работы сохранилась лишь в англо-американском отделе, где в этих целях было создано Четвертое отделение. Это было совсем небольшое подразделение из пяти человек, возглавлял его Л.Р. Квасников.

Война выдвинула перед разведкой необходимость получения сведений о новейших достижениях в области науки и техники, связанных с разработкой новых видов вооружений, принципиально новых средств обороны и связи. Требовался новый подход к самой организации НТР. И несмотря на трудности военного времени, такая реорганизация была произведена. Научно-техническая разведка была значительно усилена молодыми, пусть и с небольшим оперативным опытом, но энергичными работниками. Многие из них имели техническое образование. В основных резидентурах были введены должности помощников резидентов по научно-технической разведке, а в США эта линия работы была выделена в 1944 году в самостоятельную резидентуру.

Наибольших успехов научно-техническая разведка добилась в Англии и США, что явилось результатом правильно организованной, целенаправленной работы. Приобретенная в этих странах агентура работала в важнейших научных и технических объектах. Среди них были ученые и квалифицированные инженеры по атомной физике, радиоэлектронике, авиации, химии и другим отраслям науки и техники. Сотрудничали они с советской разведкой, как правило, на основе общности интересов в борьбе с фашизмом.

За годы войны советская разведка получила огромное количество ценной информации по таким вопросам, как создание атомного оружия, радиолокация, реактивные двигатели, авиация, цветные металлы и специальные сплавы, химия, бактериология и др. Полученные сведения сыграли большую роль в развитии науки и техники в СССР, в укреплении оборонного потенциала.

В четвертом томе очерков отражены основные моменты этой деятельности, за успехи в которой многие разведчики в 1995–1996 годах были удостоены звания Героя России (Л. Квасников, В. Барковский, Леонтина и Моррис Коэны, А. Феклисов, А. Яцков).

Ряд очерков посвящен работе трех из пяти «кембриджцев» — Филби, Бланта и Кернкросса, оказавших неоценимую помощь в получении сведений о позиции США и Англии по основным международным проблемам, послевоенному устройству Европы, о западных границах СССР, по польским проблемам. Деятельность двух других «кембриджцев» будет освещена в последующих томах.

Большой интерес для руководства страны представляла информация о попытках отдельных представителей немецкой верхушки, настроенных оппозиционно к Гитлеру, начать сепаратные переговоры с союзниками СССР — Англией и США. В самом начале войны СССР, Англия и США договорились о тех условиях, на которых должна была капитулировать Германия: полное разоружение немецкой армии, ликвидация фашистского режима и роспуск национал-социалистской партии, демилитаризация Германии и ликвидация вермахта как постоянного источника агрессивных устремлений страны, возвращение всех захваченных Германией территорий, возмещение причиненного немецкой агрессией ущерба ее жертвам, наказание военных преступников, демократизация страны и установление союзного контроля за выполнением условий капитуляции. Эти меры должны были предупредить возможность повторения агрессии со стороны Германии — виновницы двух мировых войн.