Пари для простаков - Бэгли Десмонд - Страница 26

• Предыдущая
• 26/65
• Следующая

— У вас будет много времени на игру, — сказал Уоррен с горечью. — Кажется, наша затея провалилась.

— Я и сам думал об этом, — сказал Тоузьер, — и мне пришла в голову такая идея. Что, если прощупать ту аптекарскую базу, где Спиринг заказывал медикаменты? Они ведь отпускали ему товар, значит, должны знать его адрес. Он у них где-нибудь записан, и нам надо найти способ извлечь его.

Уоррен устало посмотрел на него:

— А как? Разве что устроить взлом?

— Что-нибудь вроде этого.

— Я тоже об этом подумывал, — признался Уоррен. — Но как мы найдем то, что нам нужно? Ведь они же ведут записи на фарси, а мы в нем ни черта не смыслим.

— Черт, вот этого я не учел, — согласился Тоузьер. — Болтать я еще кое-как умею, но читать эту бодягу я не могу. — Он взглянул на Уоррена. — Что, может, я поговорю все же об этом с Джонни?

Уоррен был в нерешительности.

— Ладно, только в общих чертах, — наконец сказал он. — Я не хочу, чтобы он знал слишком много.

— Я ему скажу ровно столько, сколько ему следует знать. Но пора ему уже что-нибудь сделать. Он хороший пройдоха, и если мы никак иначе не можем получить нужной нам информации, пусть Джонни раздобудет ее, он знает, как и с кем поговорить.

Тоузьер поговорил с Джонни Фоллетом. Тот внимательно выслушал и сказал:

— Хорошо. Дайте мне пару дней. Посмотрим, может, я смогу что-нибудь раздобыть.

Он исчез, растворился где-то на улицах Тегерана и пропадал четыре дня. Когда он вернулся, то доложил Тоузьеру следующее:

— Это можно сделать. Придется немного покрутиться, но сделать это можно. Я думаю, что в пределах недели вы получите информацию.

Фоллет придумал такой дьявольский план, что волосы на голове Уоррена встали дыбом. Он сказал:

— Вы извращенец, Джонни.

— Наверное, — небрежно отозвался тот. — Так веселее. Но, ради Бога, я говорю вполне серьезно. Надо действовать с умом.

— Выкладывайте, кого вы нашли.

— Я подцепил одного малого, он помощник управляющего отделом складирования этой фирмы. Он отпускает товары по требованиям и записывает в книгу данные — количество и прочее. Он располагает нужными нам сведениями или, во всяком случае, в состоянии их раздобыть. С деньгами он дела не имеет, они проходят через главную контору. Жаль, потому что таким образом мы теряем шанс подцепить его на крючок.

— А почему бы просто не подкупить его? — спросил Тоузьер.

— Потому что он честен, вот почему. Предположим, мы попытаемся сунуть ему взятку, а он не возьмет. Он доложит своему хозяину, и мы погорели. А если дело дойдет до полиции, мы вообще можем оказаться в опасности.

— Они не скажут полиции, — сказал Уоррен. — Раз они связаны со Спирингом, у них рыльце в пуху. Любая фирма, производящая подобное оборудование и химикалии, понимает, с кем она имеет дело. Уверен, они не такие простачки.

Фоллет пожал плечами:

— Этот Джавид Раки — неплохой малый. Он хорошо говорит по-английски, он образован. Я думаю, что управляющий, когда у него на пятках сидит такой молодой человек, долго не продержится. У него есть только один недостаток, он — игрок.

— Как и вы, Джонни, — сказал Тоузьер с улыбкой.

— Нет, — парировал Фоллет. — Он игрок-простачок. Это не значит, что он дурак, нет. Он научился играть в покер — ребята с газопровода научили его — и играет вполне прилично. Он только что выудил у меня энную сумму, причем я играл всерьез. Он раздел меня вполне профессионально. На эту слабость его и можно подцепить. И уж тогда он все сделает, как миленький.

Уоррен поморщился:

— Неужели нет никакого другого способа?

— Нельзя давать простачкам равные шансы, — назидательно сказал Фоллет и повернулся к Тоузьеру. — Теперь все зависит от видеотехники. Как она работает?

— Она у меня в комнате и работает отлично.

— Я сам должен посмотреть. Пошли, подымемся к вам.

Они все двинулись в комнату Тоузьера, он включил телевизор и показал на видеоплейер.

— Вот он; он уже подключен к телевизору.

— Он записывает все — изображение и звук? — спросил Фоллет.

— Да.

— А каково качество записи?

— Если снимать видеокамерой, немного подрагивает, особенно при движении, а так на экране — все здорово, не отличишь от телепередачи.

— На сколько времени рассчитана пленка?

— На час.

— Этого вполне достаточно. Что ж, давайте сделаем пробную запись.

Они записали какую-то передачу и воспроизвели ее. Фоллет, наклонившись вперед, придирчиво вглядывался вэкран.

— Качество отличное, — заключил он. — Эта штука сработает. — Он распрямился. — Что ж. В субботу мы начинаем операцию. Вы должны будете не только произносить правильные слова, но с правильной интонацией и оттенками. Никаких фальшивых нот. — Он оценивающе посмотрел на своих компаньонов. — Вы все в этой игре любители, так что нам надо провести несколько репетиций. Представьте себе, что мы ставим пьесу, и я режиссер. Единственное, что играть вы ее должны ради одного зрителя.

— Я не могу играть, — сказал Брайен. — Никогда не умел.

— Ладно, мы поставим вас на видеотехнику, — сказал Фоллет. — Остальные распределятся так: я сыграю рубаху-парня, Энди — крутого мужика, а Уоррен — босса. — Он улыбнулся, видя выражение лица Уоррена. — Главное — спокойствие. Не переигрывайте. Обыкновенный разговорный тон в некоторых ситуациях может звучать поистине угрожающе. — Он оглядел комнату. — Так, а где мы разместим Бена и его аппаратуру?

Тоузьер подошел к окну и выглянул из него.

— Я смогу провести провод в вашу комнату, Джонни. Там Бен и будет сидеть.

— Пойдет, — сказал Фоллет и похлопал в ладони. — Внимание! Первая репетиция. Начинаем.

В субботу в двенадцать тридцать они расположились в одном из закутков нижнего фойе отеля, не то чтобы прячась от посторонних взоров, но все же стараясь быть как можно более незаметными. Фоллет толкнул в бок Уоррена.

— Вот он. Я сказал ему, что буду в баре. Вы входите первым. Энди попозже, когда вы сядете, а я под конец. Давайте.

Когда Уоррен ушел, он с беспокойством сказал Тоузьеру:

— Надеюсь, Бен не провалит свою часть с телевидением.

Уоррен пересек фойе, вошел в бар и заказал себе виски.

Джавид Раки сидел за одним из столиков и нервно поглядывал вокруг. Нервы Уоррена тоже были напряжены, и он постоянно подбадривал себя, чтобы сыграть свою роль в этой шараде. Раки был молодым человеком лет двадцати пяти, одетым с иголочки на европейский манер. Чем-то он напоминал Рудольфе Валентине и, видимо, подавал большие надежды. Уоррен почувствовал к нему жалость.

В двери появился Тоузьер с пиджаком, небрежно переброшенным через руку. Он прошел внутрь, и, когда миновал столик Раки, что-то выпало из кармана пиджака и упало прямо Раки под ноги. Это был плотно набитый бумажник из коричневой кожи. Раки посмотрел вниз, наклонился, поднял бумажник и посмотрел вслед Тоузьеру, который, не останавливаясь, направлялся к бару. С бумажником в руке Раки пошел за ним.

Уоррен видел, что они беседуют, и до него донесся более громкий голос Тоузьера:

— О, спасибо! Какая небрежность с моей стороны. Разрешите мне угостить вас?

В этот момент в зале уже появился Джонни Фоллет, который проследовал прямо за Раки.

— Эй, Джавид! — воскликнул он удивленно. — А вы, оказывается знакомы, я не знал.

— Да нет, мистер Фоллет, — сказал Раки.

— А, так это вы о нем мне говорили, Джонни? Мистер Раки — так, кажется, вас зовут? — только что спас мой бумажник. — Он открыл его, продемонстрировав толстую пачку денег. — Он мог бы их взять, не пытаясь их выиграть.

Фоллет фыркнул:

— Он бы их взял в любом случае. Он отлично играет в покер. — Он посмотрел по сторонам. — Где-то здесь Ник. Нас будет как раз четверо. Согласны, Джавид?

Раки, немного смущаясь, сказал:

— Согласен, мистер Фоллет.

— К черту мистера Фоллета, — сказал Фоллет. — Мы тут все друзья. Я просто Джонни, это — Энди Тоузьер, а вот и Ник Уоррен. Джентльмены, позвольте вам представить: Джавид Раки, лучший покерист во всем Тегеране. Я не шучу.

• Предыдущая
• 26/65
• Следующая