Владигор - Бутяков Леонид - Страница 44
- Предыдущая
- 44/89
- Следующая
Юноша растерялся. В самом деле, он как-то не задумывался о годах, прожитых чародеем. Знал только, что счет их давно перевалил за полторы, а то и две сотни. Помнится, Белун говорил о возрасте Филимона — больше ста двадцати лет. И уже тогда, видимо, самому чародею было… да сколько же?
— Ладно, не утруждай себя подсчетами. Они не имеют смысла, поскольку у меня нет возраста. Нет в том понимании, в котором его оценивают люди. Мое время не течет в обычном для всех русле, не всегда даже совпадает с ним… Опять говорю загадками? Что ж, попробую выразиться яснее. Пройдем-ка в Звездную башню, там мои объяснения будут доходчивей.
По крутым ступеням винтовой лестницы они поднялись на подкупольную площадку Звездной башни. Владий уже бывал здесь и знал, что ясными зимними ночами Белун наблюдает отсюда за движением небесных огней, а затем делает какие-то замысловатые расчеты, сверяет их по древним манускриптам и вносит новые цифры в многостраничные тома, сплошь состоящие из непонятных таблиц, рисунков и чертежей. Эта область знаний относилась как раз к тому, что было вне пределов разума Владия. Хотя Белун утверждал, что далеко не всякий звездочет обладает чародейскими талантами, княжич был уверен в обратном. Разве может человек, чей взор постоянно обращен в бескрайние небеса, человек, понимающий звездные знаки, не иметь отношения к магии?! Когда-то и у них в Ладоре (отец об этом рассказывал) тоже жил старый и мудрый звездочет. Он очень помогал людям, потому что мог прочитать по звездам, когда будет засуха, а когда можно ждать хорошего урожая, широко ли разольется весной Чурань-река, надолго ли затянутся зимние холода… К сожалению, он так ревниво оберегал свои знания, что не оставил после себя ни одного ученика, и отец всегда с досадой вспоминал об этом.
Белун нажал на рычаг, приводя в действие скрытый механизм, и купол башни раскрылся. Теперь между ними и беспредельным звездным пространством не было никаких земных преград. Запрокинув голову, княжич смотрел на россыпи мерцающих самоцветов. Ему стало зябко — и не только от холода зимней ночи. Слишком величественна была открывшаяся картина. Она подавляла собой, заставляла вдруг ощутить собственную ничтожность и тщету любых человеческих устремлений. Внизу — среди лесистых холмов, да и на равнине — никогда не бывало у Владия подобного чувства. Там взгляд неизбежно «цеплялся» за привычное, земное, не позволяя душе и разуму полностью отрешиться от окружающей действительности. А здесь все воспринималось иначе…
— Вот это, мой мальчик, и есть Вечность, — негромко произнес чародей. — Мы даже не песчинки у ее ног, в лучшем случае — просто придорожная пыль. Вечность — мать Времени. Но не нашего, человеческого, а Великого Времени, которое движет небесными светилами и не подчиняется даже богам.
— Разве что-нибудь может соперничать с богами и не поплатиться за своеволие? — удивился юноша. — Я читал в твоих книгах, что боги всегда усмиряли таких гордецов.
— Великое Время вне их власти. У них с ним свои отношения, кстати, весьма непростые… Поэтому наши боги вынуждены удовлетворяться властью над нашим, человеческим временем — младшим внуком Великого Времени. Однако всегда помнят о его отце и стараются власть свою не показывать без нужды.
— Ты сказал. Учитель, что твое время не течет в обычном русле. Получается, оно вне нашего, человеческого времени? Я верно понял твои слова?
— И да, и нет, — уклончиво ответил Белун. Вновь надавив на рычаг, он закрыл купол. Огляделся по сторонам, что-то выискивая, затем взял в руку посох и попросил у Владия его плетеный пояс. Обмотал им свой посох и поставил его вертикально на пол.
— Представь себе, что это не просто палка старика Белуна, а Время нашего Поднебесного мира. Твой пояс — это уже другое время, время людей, целых народов, которые жили в Поднебесном мире, вершили свои дела и умирали, а на смену им приходили другие, и все повторялось вновь, однако уже на следующем витке времени. Эти витки я называю Историческим Временем, оно — вот как твой пояс — и сплетено из нашего обычного человеческого времени. Постарайся для начала понять именно эту двойственность человеческого времени: оно и простое, людское, и вместе с тем — Историческое.
— Да, кажется, понимаю, — кивнул Владий.
— В эту башню мы с тобой поднимались по винтовой лестнице. Казалось бы, другого пути сюда и быть не может. Однако если сверху сбросить веревку, та появится иная возможность — взобраться по ней. Можно даже, воспользовавшись бойницами, проникнуть снаружи на любую из шести площадок, которые мы миновали по пути… Люди, живя в Историческом Времени, — Белун вновь показал на свой посох, — продвигаются исключительно по этим виткам. Но витки, ты сам видишь, нанизаны на Время всего Поднебесного мира. Хотя точнее будет сказать, что они естественная часть беспредельного потока Времени.
Старец замолчал, словно подбирая наиболее верные слова, и Владий невольно обратил внимание на его невыразимо печальные глаза.
— Мне выпала удивительная, необъяснимая судьба — жить в разных временах, но не считать своим ни одно столетие Истории… Рожденный три тысячелетия назад, я не знаю своего подлинного возраста. В одних мирах выпадало мне беспокойной жизни тридцать-сорок лет, в других — поболее, по полтора-два века. А вот здесь, в твоей эпохе, княжич, довелось прожить пока дольше всего — триста семнадцать лет. От меня не зависят ни сроки, ни то, где окажусь в следующий раз. И не спрашивай, по чьей прихоти… Я называю это волей богов, поскольку за все время своих скитаний не сумел найти более вразумительного ответа.
Владий ошеломленно выдохнул:
— Может, ты и есть бог? Бог-скиталец!.. Говорят, он бродит по земле, помогает притесняемым и нищим, вершит справедливый суд над людьми.
— Нет-нет, — быстро возразил Белун. — Что за бог, который не ведает своего пути? Бог, который отнюдь не всесилен и подвластен кому-то, кого никогда не видел?
— А есть еще такие, как ты?
— Верю, что должны быть. Но пока не встречал…
— А твои собратья чародеи?
— Все они принадлежат этой эпохе и никогда не скитались, как я, в иных мирах. Они, безусловно, великие маги и достойно представляют в Поднебесном мире могущество своих богов. Мы вместе способны на многое. Однако грядет совсем иная эпоха, о которой даже они пока не догадываются… Впрочем, оставим это, — неожиданно резко оборвал себя чародей. — Так ты понял, хотя бы приблизительно, единство и различия, составляющие основу Времени?
Княжич, еще раз посмотрев на оплетенный ремнем посох, неуверенно кивнул. Потом спросил:
— Ты упомянул об иных мирах, Учитель. Далеко они от Синегорья?
— Как посмотреть — и невыразимо далеко, и совсем рядом. Они в том же потоке Великого Времени, а некоторые из них даже совпадают с Поднебесным миром и очень во многом — да почти во всем! — на него похожи. Но ты не можешь видеть эти миры, как не замечаешь плывущую в густом тумане ладью, хотя она совсем рядом — в два весельных гребка можно догнать. Лишь изредка донесется вдруг приглушенный туманом голос или огонек пробьется… Тогда и понимаешь, что не один ты плывешь по великой реке Времени.
Учитель и ученик вернулись в оружейную комнату, где начиналось сегодняшнее занятие, и Владий собрался было вновь потренироваться в метании ножей, однако Белун остановил его:
— Я собирался позже объяснить еще кое-что… Но раз уж мы затронули столь серьезные вопросы и ты сумел их понять, то нет смысла откладывать. Я обратил внимание, как ты удивился недавно моим словам о близкой весне. Небось решил, что у старика с головой не все в порядке?
Улыбнувшись в ответ на страстные возражения юноши, он продолжил:
— Итак, с моей головой и с моим возрастом ты разобрался. А со своими годами тебе также все ясно?
Владий пожал плечами:
— Если забыть о том, что за пять дней я прожил пять лет… Во всем остальном, по-моему, годы как годы. Или нет?
— Ты очень давно не встречался со сверстниками иначе бы заметил, что выглядишь гораздо взрослее их. Осенью тебе исполнилось четырнадцать лет, а по твоему виду никто не даст меньше семнадцати. Конечно, сыграли свою роль отнюдь не детские испытания, через которые тебе пришлось пройти, и все же дело не только в них. У меня нет никаких доказательств, но я почти уверен, что здесь не обошлось без вмешательства Перуна. Он хочет, чтобы ты как можно раньше был готов к битвам, ожидающим тебя впереди.
- Предыдущая
- 44/89
- Следующая
