Выбери любимый жанр

Железная рука - Буссенар Луи Анри - Страница 5

Изменить размер шрифта:

— Не хочу навязывать свое мнение, месье Железная Рука, но не кажется ли вам, что надо найти и освободить Мадьяну?

— О да, месье, умоляю вас! — жаром добавил Мустик. — Вы, такой сильный, храбрый и добрый, будете у нас предводителем!

— Но, милый юноша, это невозможно. Я приехал сюда не за тем, чтобы искать приключений.

— Сжальтесь, месье, не оставляйте ее в руках негодяев.

— То, о чем ты просишь, дорогой друг, опрокидывает все мои планы!

— Вы ведь уже так много сделали…

— Да, верно.

После довольно продолжительной паузы Железная Рука добавил:

— Ну что ж, будь по-вашему! Остаюсь здесь. Попробуем освободить прекрасную Мадьяну.

ГЛАВА 3

Город без имени, страна без хозяина. — Огромные и спорные территории. — Золотая лихорадка. — Золотодобытчики и торгаши. — Казино «Два Уха». — Непонятная ненависть. — Превокация. — Поединки Железной Руки. — Трактирщик Джек предлагает одно дело.

У этого города не было имени, и стоял он на земле, не имевшей хозяина. Это представляло собой национальный парадокс [49].

Расположение населенного пункта не поддавалось определению: время от времени он перемещался, чтобы оказаться в другом месте, без границ, законов, социальной организованности и своего флага. Между тем нельзя было утверждать, что цивилизованные нации не нуждались в этих плодородных краях, полных солнца и пышной растительности.

О, еще как нуждались! Доказательством служило то, что, хотя у них и не было хозяина, многие хотели им стать. Принадлежали ли эти территории Венесуэле? [50] Кто знает. А может, Англии? Я бы в этом не поклялся. Но и Голландия хотела прибрать их к рукам! Возможно, у нее имелись какие-то права…

Наконец, Бразилия [51] заявляла:

— Они наши.

Ну что же, почему бы и нет?

Таким образом, на богатые края претендовали четыре страны в надежде примкнуть к вековым властителям прибрежной зоны. Земли врезались в Бразилию, в ее плоть в виде бесчисленных клиньев. И эта знаменитая оспариваемая венесуэло-англо-голландско-бразильская территория находилась вблизи нашей Гвианы [52].

Поистине анархическая [53] земля со столицей без названия.

Вот почему англичане и другие иностранцы называли ее «Неймлесс» [54].

А уроженцы Французской Гвианы и иммигранты [55] наших Антил [56] перекрестили в «Незнаемую», что означало: «Я не знаю». В общем, говорили так: «Нейм-лесс-Сити». Или просто: «Сити», «Город».

Следует заметить, что Франция, владевшая прибрежным районом, не претендовала на эти земли, которые веками являлись resnullius[57]. Все было очень просто. Вместо того чтобы ждать, подобно соседям, когда пробьет подходящий час, Франция, приверженная цивилизованному пути разрешения споров, прибегла к арбитражу [58] с целью установления четких границ гвианской колонии. На юге, несмотря на абсолютные и очевидные права других государств, Бразилия добилась больше, чем она осмеливалась когда-либо требовать. Даже в отношении территорий, которые были завоеваны французами при Луи-Филиппе [59] и являлись нашей скрытой собственностью.

На северо-западе Голландия получила все, что требовала, вопреки справедливости, здравому смыслу и естественным географическим границам. Вот так лишили Францию ее владений, игнорируя мнение арбитров — президента Швейцарской [60] республики и российского императора Александра III [61], — и без всякой компенсации [62], со стороны наций, получивших определенные выгоды.

Поэтому сегодня французы — иностранцы на земле, завоеванной их же соотечественниками-исследователями и моряками. Земля эта несказанно богата. Бескрайние леса с пышной растительностью — поставщики замечательного дерева, самого редкого и дорогого, саванны [63], прерии [64] — неиссякаемый источник скота для всего мира. Поля, не знающие себе равных по плодородию. На них произрастают кофе, какао, сахарный тростник, маис [65], чай, пряности, маниока [66] и все овощи, содержащие крахмал. И ко всему прочему всюду — неиссякаемые запасы золота. Оно везде! Миллионы, сотни миллионов, погребенных в наносных землях или в жестких кварцевых жилах.

Когда-то сюда никто не приходил, здесь обретались лишь индейские племена и располагалось несколько негритянских поселений, жители которых происходили от старых невольников. Никому почти не известные, эти люди счастливо жили, их общение с цивилизованным миром ограничивалось лишь товарообменом.

Открытие поистине сказочных залежей золота перевернуло вверх дном жизнь края. Новость о драгоценном металле распространилась со скоростью ветра. Вслед за первыми золотоискателями, которые открыли несколько залежей, набежала толпа добытчиков. Сперва из близлежащих или не очень отдаленных районов, если только можно так сказать, поскольку расстояния тут огромны. Затем очень быстро понаехало народу отовсюду. И какого народу! Представители разных рас, крайне подозрительные личности. Вскоре это превратилось в безумие.

Три реки: Эссекибо, Корантин и Марони [67] — принесли целые флотилии изыскателей из трех Гвиан. Вверх по течению Кумины, Тромбетты, Мапуэры, Жамунди и даже Риу-Бранку поднялись бразильские искатели золотых россыпей. Они проникли во все самые укромные места.

Из Венесуэлы по Урарикуэре, Мукажаки, Каратари-мани, правыми притоками Риу-Бранку приплыли жадные до денег пастухи прерий, ковбои [68], одетые в кожу, к счастью, немногочисленные, но опасные. Они опустошали города, деревни, поселения, доставали за фантастические цены провизию, инструменты, нужный материал и направлялись к новому золотоносному краю, преодолевая жестокие лишения и смертельные опасности. Ничто не останавливало этих фанатиков, они вязли в болотах, гибли, замученные лихорадкой, унесенные стремниной или заколотые ворами.

Выжившие устраивались как могли: под навесами, в палатках, укрытиях из листьев, прямо под открытым небом, невзирая на солнце и дожди. Каждый день они уходили скрести землю с неистовством безумцев.

Встречались тут белые, китайцы, негры, мулаты всех оттенков; немало проникло сюда и беглых каторжников, среди коих были арабы и аннамиты. Попадались и ссыльные, отбывшие свой срок. Заметную часть населения составляли перевозчики и носильщики, сильные и честные труженики; наконец — индейцы, охотники и рыболовы, свободные люди, не желавшие связывать себя постоянной работой.

Эти люди жили в состоянии полной анархии, без крепкой связи между собой, без каких-либо взаимоотношений. Они завидовали друг другу, всегда были готовы к нападению, неожиданному удару ножом или выстрелу из револьвера… Никто не осмеливался прибегнуть к ужасной расправе суда Линча [69] который некогда освободил Калифорнию [70] от воров.