За десятью миллионами к рыжему опоссуму - Буссенар Луи Анри - Страница 31
- Предыдущая
- 31/32
- Следующая
О! У капитана возникает какая-то идея!
Зашевелился экипаж парового катера. Приготовлены к работе тали, по которым его будут спускать на воду; кочегар катера разжигает огонь в его топке. Через полчаса он будет готов к действиям.
Неужели капитан собирается на этом утлом суденышке гнаться за пиратским судном, которое одерживает верх над фрегатом? Что ж, посмотрим, что задумал наш капитан.
Громкий выстрел раздается с нашего борта. Это выпалила одна из пушек, приказывая пароходу поднять свой флаг.
Однако пираты не обращают никакого внимания на наше предупреждение. Звучит второй выстрел, сопровождаемый хриплым ревом снаряда, разрезающего воздух. Снаряд вдребезги разбивает рею фок-мачты и уходит дальше в море.
Над бортом пиратского парохода, в свою очередь, вздымается белое облачко. Прежде, чем мы услышали звук выстрела, снаряд ударяет в броню на носу фрегата. И тут же зловещий черный флаг поднимается на гафель бизань-мачты.
– Вот наглецы! – восклицает майор, покраснев. – Они что, считают себя недосягаемыми? Ах, если бы на их борту не находилось состояние детей, то с четырьмя снарядами в корпусе они стали бы прекрасным угощением для акул в этом заливе.
– Не беспокойся, брат! – флегматично отвечает капитан. – Через час – да что я? – через полчаса все будет закончено.
Через несколько минут "Уильям" как будто замедляет ход. Он находится от нас самое большее в тысяче метров, но огня не открывает. Это естественно, ведь наш корабль, к счастью, неуязвим для его снарядов.
"Королева Виктория" тоже сбавляет ход. Четыре матроса с носовой части корабля непрерывно измеряют глубину. Теперь следует двигаться с бесконечными предосторожностями, потому что глубина значительно уменьшается. Мы приближаемся к коралловым рифам.
Машина катера под давлением, его экипаж находится на своих местах и только ждет сигнала, На невозмутимом лице капитана появляется легкая улыбка.
– Наши дела идут неплохо, – оборачивается ко мне старый матрос с обветренным лицом. – Наш капитан не часто смеется. Наверняка он намерен им здорово всыпать, Рифы совсем близко от "Уильяма", по крайней мере, всего в тысяче метров от правого борта. Пароход останавливается на несколько секунд, а потом вдруг чуть ли не разворачивается на месте и под полными парами вдруг пускается с безумной храбростью в узкий фарватер, куда фрегат не может пройти.
Из наших уст вырываются возгласы гнева и разочарования.
Их рулевой, вероятно, блестяще знает проход между рифами, потому что судно лавирует в извилинах фарватера с полной уверенностью.
"Королева Виктория" подошла ко входу в фарватер, по которому пытается ускользнуть пиратское судно.
Здесь нам приходится остановиться: пройдя еще сто метров, фрегат неминуемо бы сел на мель.
Фрегат останавливается в то время, как пираты, находящиеся от нас в восьмистах метрах, продолжают двигаться среди рифов, верхушки которых видны над поверхностью воды, Капитан внимательно рассматривает карту, отмечает ногтем какое-то место и говорит словно с самим собой,
– Вот здесь, – слышится его тихий голос.
Он поднимает голову и снова улыбается.
Пораженный столь редкостным событием, экипаж словно забыл о своих обязанностях, застыв в полной растерянности.
– А теперь, дети мои. – вдруг кричит капитан громовым голосом, – не стесняйтесь! Перебейте ему ноги, сломайте крылья, продырявьте брюхо! Судно наше! Бортовой залп! Топить его!
Фрегат повернут бортом к фарватеру. Поэтому движение "Уильяма" перпендикулярно линии стрельбы. Несмотря на рифы, затрудняющие движение, он поддает пару. Однако в момент, когда капитан Харви отдает команду "огонь", изгиб фарватера заставляет "Уильям" повернуться параллельно нашему кораблю. Две 16-сантиметровые пушки, которые высунули свои железные пасти в портики правого борта, начинают представление. Два выстрела звучат одновременно. Снаряды разносят в щепы часть левого борта пиратского судна, сбивают трубу, которая, покрутившись как кегля, со скрежетом падает на палубу. Тяги в топках больше нет, и дым выбивается из всех щелей.
Однако пираты не сдаются. Их машина работает плохо, но словно по волшебству опустившиеся было фок, фок-марсель, грот, грот-марсель и бизань надуваются ветром.
Тогда наступает очередь двух 24-сантиметровых орудий, которые и заговорили своим громким голосом. Грот-мачта, переломленная в двух метрах от палубы, качнулась вперед-назад и, ломая ванты и штаги, с грохотом рушится на палубу, накрывая ее парусом. Неописуемое смятение царит на "Уильяме". Потеряв управление, он останавливается.
Тем временем наши канониры вводят поправку в прицел на два градуса ниже. Теперь уже четыре орудия грохнули одновременно. Страшный квартет сотрясает воздух. В борту пиратского парохода пробито рваное отверстие величиной с ворота на уровне ватерлинии. В нее тут же врывается вода. Пароход тяжелеет, останавливается, шатается, как пьяный, и начинает медленно погружаться.
– Брат, что ты делаешь? – восклицает майор, придя в себя после неожиданных результатов канонады, которая длилась всего несколько минут.
– Я его топлю.
– Черт подери! Я это вижу! А как же сокровище?
– Оно попадет в то место, где может не бояться грабителей.
– Но оно же потеряно! Оно погружается на дно моря!
– Несомненно. Я этого и хотел. Зато теперь оно в безопасности. Морское дно надежнее любого сейфа.
– Ничего не понимаю.
– Сейчас поймешь.
"Уильям" идет ко дну посреди обломков, качающихся на волнах. И вскоре мы видим на поверхности, словно мертвые деревья, верхушки его фок – и бизань-мачты.
– Что же дальше? – спрашивает майор, видя, что разрушительная операция закончена.
– Подожди, брат. Нам надо сделать еще три вещи. Прежде всего – потопить ялик, который, я надеялся, захлебнется в бурунах от тонущего корабля.
Сказано – сделано. Расстрелянный картечью маленький ялик с пиратского судна завертелся, как подбитый заяц, и погрузился в воду.
– Так, с этим все в порядке, – как всегда, невозмутимо говорит капитан, которого это все, по-видимому, забавляет. – Ну, а что касается бандитов, которые спаслись вплавь, то мы их и оставим на рифах, где они закончат свою жизнь, как того заслуживают, если не захотят сдаться на милость победителя.
– О, помилуйте их! – восклицает мисс Мэри, охваченная волнением при мысли об их страшной участи.
– Мы попытаемся сделать все возможное, мисс. Ваше желание для меня приказ.
– Вы так добры!
– Нет, мисс, это не я добр, это вы – совершенство.
– Вторая задача, мой дорогой Генри, – продолжает капитан, обращаясь к майору, – пустить на воду паровой катер. Он пойдет туда, куда нам не проникнуть. Спустить катер на воду!
Катер со своим экипажем скользит по внушительным талям. На борту он казался неуклюжим, как тюлень на песке, но в море он становится легким и изящным, как морская птица.
– Лейтенант, захватите спасшихся негодяев.
– Есть, капитан, – отвечает бодро лейтенант, который, вероятно, получил от своего начальника соответствующие инструкции.
Катер возвращается через полчаса после того, как сделал промеры глубин во всех направлениях вокруг того места, где затонуло пиратское судно. Матросы катера много раз производили замеры, а тем временем лейтенант набросал рельеф морского дна и обозначил контуры затопленного судна, а также промерил глубину в том месте, где оно находилось.
– Прекрасно, благодарю вас, – сказал капитан. – Это все?
– Есть один пленный, капитан. Остальные… погибли.
– А-а-а… Ну, введите его сюда.
Четверо матросов подняли пленного на борт. Судовой врач осмотрел его, оказал помощь, и тот скоро пришел в себя.
О, неожиданная месть судьбы! Это – герр Шэффер.
Он приходит в себя и приходит в неистовство, видя всех нас, столпившихся вокруг него.
– Ваша жизнь сейчас вне опасности. Благодарите эту девушку, которая замолвила за вас словечко, – холодно сказал ему капитан Харви. – Вы будете находиться под домашним арестом до нашего возвращения в Мельбурн. Было бы хорошо, если бы вы раскаялись.
- Предыдущая
- 31/32
- Следующая
