Приключения воздухоплавателей - Буссенар Луи Анри - Страница 51

• Предыдущая
• 51/62
• Следующая

— Это все очень хорошо, мистер Жан Рено. Ваше открытие призвано перевернуть мир. А как оно было встречено у вас на родине?

— Сначала меня назвали шарлатаном. Тогда я представил доказательства, наделавшие, поверьте, много шума. После этого мне присудили «Фиолетовую ленту» как члену муниципального совета, окружному делегату. Представляете, я был увенчан академическими лаврами! Видите, мне до сих пор смешно.

— Как! Член Французской академии?! Какая честь! Это весьма значительное вознаграждение! А где же зеленая униформа, которая, я уверена, была бы вам очень к лицу, где шпага и роскошная шляпа, как у генерала, префекта или посла? Вы отказались от всего этого?!

В то время как Жан Рено улыбался, забавляясь простительным для иностранки недоумением, девушка продолжала:

— Еще один вопрос. Ваше взрывчатое вещество, будем так его называть, не опасно?

— Никоим образом, мисс Эллен. По нему можно бить молотом, дробить, бросить в огонь — с ним ничего не произойдет, иначе говоря, оно останется целым и невредимым. Чтобы его уничтожить, нужна лишь маленькая флейта и свет. Этого вполне достаточно. Ничего больше и ничего другого.

— Я бы очень хотела его увидеть, прикоснуться к нему.

— Сию минуту, с огромным удовольствием.

С этими словами Жан Рено открыл свою знаменитую сумку и достал из нее флакон с металлической пробкой. Флакон содержал частицы серого вещества в форме чечевицы, не более полумиллиметра в диаметре. Этот флакон, высотой около шести сантиметров, был почти полон. Открывая его, Жан Рено сказал:

— Здесь то, что одним ударом может уничтожить Мэнор. Стереть его в порошок.

— Ах, Боже мой! Мэнор? Эту гору из железобетона?

— Да, мисс Эллен. А вместе с ним и завод во Флэштауне.

Жан Рено высыпал несколько крупинок в руку девушки.

— Значит, при помощи этих гранул вы могли бы уничтожить броненосец или даже большую египетскую пирамиду? — спросила Маленькая Королева. — Вы понимаете, что это ужасно?

— Да, это ужасно.

— Скажите, а пользоваться вашим прибором мог бы любой?

— Да, но при условии, что он знает, как работает устройство, воспроизводящее звук и свет. Вот оно.

Молодой человек показал Маленькой Королеве небольшой аппарат, похожий на манометр, снабженный, как уже известно, рупором и зеркалом, способным вращаться на двух боковых стержнях.

— Скорость вращения этого зеркала огромна, — пояснил Жан Рено. — Важно отметить, что она была установлена с математической точностью. Поверхность зеркала имеет легкую вогнутость, определенную при помощи точных расчетов. Зеркало приводится в действие скрытой пружиной, а инструмент, воспроизводящий звук — язычком гобоя. Этот язычок дает ноту, которая не является чистым «ля», как вы сможете это сейчас обнаружить. Итак, передаваемые в эфире колебания, синхронные колебания язычка, и отблески вращающегося зеркала производят высвобождение энергии моего вещества.

Ошеломленные, а лучше сказать, заинтригованные донельзя, Мясной Король и Дикки молча слушали, предоставив мисс Эллен задавать вопросы. Она действительно тотчас же с любопытством спросила:

— Тогда вам необходим солнечный луч?

— Мне вполне хватает дневного света, мисс Эллен. Пусть даже на очень короткое время. Больше того! Мой прибор работает даже при свете звезд.

— Поразительно!

— Но мне не известно, какие лучи передаются при вращении зеркала.

— А если сильный шум перекроет звук, производимый язычком гобоя?

— Невозможно! Звук передается мгновенно, несмотря на грохот грозы или сражения.

— Вы ответили на все мои вопросы. И все же остался еще один. Он будет последним. Направляя на свой Greased Thunder в гранулах звук и свет, вы не рискуете освободить одновременно и те частицы вещества, что остались в вашем флаконе?

— Нет, мисс Эллен. Гранулы находятся в закрытом сосуде, и этого вполне достаточно, чтобы они оставались нетронутыми. Таковы вкратце принцип действия и применения моего гелиофонодинамического изобретения, получившего благодаря Дикки и вам звучное имя Greased Thunder.

Налитые кровью глаза Мясного Короля засверкали странным блеском, и он тоже наконец задал вопрос:

— Все это, мой дорогой, просто неслыханно. Ваш прибор относится к вещам, которые лежат за гранью человеческого понимания. Не хотите ли продать мне ваше изобретение?

— Нет! Но я собираюсь использовать его в ваших интересах.

— Назовите цену!

— Деньги для меня ничего не значат.

— Ах да! Знаю! Я вспомнил! Ну ладно, там видно будет… Сейчас я прошу вас устроить демонстрацию работы вашего прибора.

— Каким образом?

— Очень просто. Удар грома по толпе восставших, что уж слишком сильно орут. Как предупреждение.

— Хорошо. Но при условии, что не будет жертв.

— Смерть! Смерть! — вопила тем временем собравшаяся у стен Мэнора толпа, все сильнее воодушевляясь.

Мясной Король рассмеялся:

— Вот видите! Вы — гуманист, а мои парни не знают угрызений совести.

— Это доказывает, что у меня иной склад ума… что я достиг более высокого уровня мышления.

— Однако, не в обиду будет сказано, вы совершенно спокойно уничтожили воров, чьи жалкие останки мы недавно видели.

Жан Рено с достоинством ответил:

— Если бы я их не убил, они убили бы нас. Мы всего лишь оборонялись.

— Сейчас мы находимся точно в таком же положении.

— Я так не считаю. Вопящая внизу толпа абсолютно беспомощна. Нам нечего опасаться ее ярости. Мэнор прочен и неприступен, а армия безоружных нищих, не имеющая средств нападения, только обломает ногти и зубы о стены крепости.

— Иными словами, вы отказываетесь применить прибор в качестве предупреждения? Как пушечный выстрел для бунтарей и пиратов?

— Нет, почему же! Но только при одном условии: никого не убивать.

Жан подошел к окну и увидел, что толпа стала еще больше. Теперь она окружала Мэнор со всех сторон и как будто действительно боялась какой-нибудь чертовщины со стороны старика Шарка.

Неподалеку от северного угла башни между стеной и первыми рядами толпы образовалось расстояние около 300 м.

— Можно попробовать здесь, — сказал Жан Рено.

Он снова открыл сумку, достал из нее одну крупинку вещества, однако, решив, что она слишком велика, разделил ее перочинным ножом еще на четыре части, затем положил три части обратно во флакон, а четвертую, величиной с половину булавочной головки, бросил на свободное от толпы место. После этого молодой человек взял фотофонодинамический аппарат и произвел уже знакомую читателю операцию. Зеркало принялось вращаться, раздался звук флейты, и внезапно между Мэнором и восставшими вспыхнуло белое пламя. Почти сразу же прогремел страшный взрыв. На том месте, где это произошло, образовалась глубокая впадина. Несмотря на то, что толпа находилась довольно далеко, сотни, а может быть даже тысячи, восставших были сбиты с ног взрывной волной. Поднявшись, они в ужасе разбежались. Мэнор содрогнулся и зашатался, как при землетрясении. Из всех окон повылетали стекла. Пока мисс Эллен растерянно смотрела на беспорядочное бегство обезумевших от страха людей, Мясной Король, иронично усмехаясь, воскликнул:

— Молодец, мой дорогой! На наше предостережение им ответить нечем! Благодаря вашему прибору у нас теперь есть нейтральная зона, границу которой не осмелятся пересечь даже самые отчаянные бунтовщики. Поскольку враги снаружи дали нам небольшую передышку, можно заняться врагами, так сказать, внутренними.

Осада. — Осажденные. — Ответ на удар «грома». — Парламентеры. — На террасе. — Лицом к лицу с врагом. — Первое столкновение. — Жестокая правда. — Безнаказанные преступления. — Несчастное дитя. — Во имя искупления. — Страшное обвинение. — Последняя угроза.

— Пять дней, мисс Эллен! — воскликнул Дикки, пожимая руку девушке, выходившей из своей комнаты.

— Здравствуйте, мистер Дикки. Здравствуйте, мистер Джонни. Да, уже прошло пять дней с тех пор, как мы находимся в осаде. А где же мой дорогой папочка?

• Предыдущая
• 51/62
• Следующая