Приключения в стране тигров - Буссенар Луи Анри - Страница 10

• Предыдущая
• 10/24
• Следующая

— Зачем же оставлять его там? Прикажем неграм привязать к ноге чудища канат и вытащить на берег. Впрочем, не мешало бы взять на борт и пантер. К тому же я устал и проголодался как собака. Вернемся на шлюпку завтракать.

Черная пантера меньше обыкновенной, но гораздо свирепее. Она исключительно красива и обладает чудесным мехом. С виду скорее стройна и грациозна, чем сильна, но на самом деле отличается феноменальной силой и неслыханной ловкостью.

Голова у нее как у громадной черной кошки, с короткими ушами и золотисто-желтыми глазами. Пасть всегда полуоткрыта, и белые зубы кажутся еще ослепительнее на черном фоне.

У обыкновенных барсов и пантер шкура желтого цвета с красивыми розовато-коричневыми пятнами. У яванской — черная с дымчатым отливом. На первый взгляд мех черной пантеры везде одинаков, без малейшей пестроты, но, если приглядеться, на нем видны узоры, вроде тех, что на шкуре обыкновенной пантеры, только не розовые, а черные.

Фрике сдирал шкуру с самки, а Андре с самца. Парижанин спросил, почему черную пантеру называют яванской. Бреванн лукаво улыбнулся.

— Вероятно, потому, что кроме острова Явы она водится в Индокитае и в Бенгалии.

— Не слишком обстоятельный ответ.

— Тебе не угодишь. Но другого у меня нет. Ученые премудро постановили, что черная пантера живет только на Яве, и потому назвали ее яванской. Однако майор индийской армии Левинсон нередко убивал черную пантеру в материковой Азии. Наш соотечественник Том Онктил встречал ее в Бирме. Можно привести еще и другие примеры, помимо нас с тобой.

— Вот так и создается естественная история, — подытожил молодой человек. — Во всяком случае, пантера — очень интересный зверь, где бы она ни жила. И я бы дорого дал, чтобы увидеть лица парижских охотников, когда из ящика камфорного дереваnote 31 мы вынем эти две шкуры, натертые мышьяковым мылом.

— Я об этих изменниках уже и забыл. Пусть сидят себе сиднями дома. А мы займемся теперь носорогом. Кстати, какова длина наших пантер? Похоже, она превышает размеры, приведенные в справочниках.

— У меня нет метра, но я знаю, что длина ствола моего ружья семьдесят пять сантиметров. Вот и измерим. Так. Самец от морды до начала хвоста один метр сорок пять сантиметров, а его супруга — метр тридцать. Очень недурно.

Шлюпка, приведенная к месту боя, все время стояла под парами. Один из негров храбро нырнул в реку и привязал к ноге носорога веревку. Берег был невысокий, так что вытащить животное оказалось делом нетрудным. Его положили на траву. Андре хотел бы сберечь и шкуру, но пантеры так обработали ее когтями и зубами, что местами остались одни клочки. Стоила возни только голова, пусть и здорово исцарапанная. Замечателен был, во-первых, рог, достигавший семидесяти сантиметров высоты при диаметре в двадцать пять, а во-вторых, та пробоина в черепе, которую сделала пуля «Экспресс».

Бреванн не без труда отделил тесаком голову от туловища и уже в шлюпке принялся ее препарировать по всем правилам.

… Минуло еще два дня путешествия, прежде чем по обеим берегам реки потянулся чудный тековый лес.

Как он красив! Величественно поднимаются кверху, точно громадные столбы, прямые, стройные, сероватые стволы теков. Они как бы поддерживают свод из темно-зеленых бархатистых листьев с белыми точками на внутренней стороне. Под деревьями в лесу темнота непроглядная и почва совершенно голая. Рядом с такими великанами растительного царства, не пропускающими ни воздуха, ни света, не может расти ничего. Если и попадается какое-нибудь деревце или растение, то это всегда ровесник тека, случайно выдержавший борьбу за существование. Тековое дерево не боится червей; не гниет ни в какой воде — ни в соленой, ни в пресной; нечувствительно к колебаниям сырой и сухой погоды: не изменяется ни в воде, ни в земле, ни в воздухе. Индусы и индокитайцы возводят из него дома и пагоды, и всюду на земном шаре оно охотно используется в кораблестроении. В Бирме все тековые леса считаются собственностью императора и приносят ему огромный доход. За их вырубкой следят многочисленные чиновники, но, разумеется, всяких злоупотреблений масса. И, несмотря на рубку, на довольно-таки хищническую эксплуатацию, леса эти все еще огромны и густы и имеют совершенно первозданный, девственный вид. В них до сих пор в изобилии водятся всевозможные дикие звери.

Шлюпка встала на выбранном Бреванном месте. Парижанин тут же углядел на берегу многочисленные следы буйволов и слонов.

— Завтра, кажется, у нас опять будет случай отличиться, — предположил он, — а пока сделаю маленькую рекогносцировочку.

— Как! В два часа пополудни, в самое пекло! Ты с ума сошел. Ложись-ка лучше в гамак и отдыхай.

— Не могу, господин Андре, у меня какой-го зуд. Я и сам не засну, и вам спать не дам. Чу! Это что за шум? Какая-то возня наверху, в листьях!

Дежурный кочегар, выпуская пары и желая доставить удовольствие мальчику Ясе, дал сильный свисток. По всей вероятности, звук выпускаемого пара раздался в этой местности впервые. Птицы, спрятавшиеся в листву от жары, всполошились и взлетели.

Молодой человек не обратил бы на это особого внимания, если бы среди обычного гомона пернатых, сопровождаемого громким хлопаньем крыльев, щелканьем клювов и карканьем, не различил звуков, похожих на мычание. Их издавала дюжина птиц, величиной с индюшку неуклюжих, с огромными, безобразными, ни на что не похожими клювами. Они пролетели несколько сот метров и плавно опустились на землю.

— Я знаю этих птиц, — обрадовался юноша. — Видел издалека на острове Борнео. Называются они… Эх, память дырявая.

— Калао, ты хочешь сказать?

— Да, именно так… Калао.

— Я тоже разглядел их — птиц-носорогов. Вот бы подстрелить хоть одну.

Произнесенные слова были порохом, брошенным на уголья. Пятки у парижанина буквально зачесались. Он моментально схватил ружье шестнадцатого калибра и кинулся в ту сторону, куда полетели будущие экспонаты его коллекции.

Не прошло и двух минут, как один за другим прогремели выстрелы. Опытный охотник сказал бы: «дело плохо».

Именно так подумал Андре, спокойно сидя на складном стуле. Вскоре показался Фрике расстроенный, весь в поту и без добычи.

— Не повезло, но виноват сам, неловкий я дурак!

— Просто ты явно поторопился. Бросился за летающими носорогами как сумасшедший, не соотнеся высоту деревьев с дальнобойностью ружья. Ну, какова, по-твоему, высота этих теков?

— Да метров сорок.

— Не угадал. Прибавь еще двадцать, и будет, пожалуй, верно.

— Неужели вправду шестьдесят?

— Если не больше. Но уж никак не меньше. Шестьдесят метров — приличное расстояние даже при горизонтальном прицеле, а когда приходится стрелять почти вертикально, то ружья шестнадцатого калибра уже явно недостаточно, тем более что эти огромные птицы очень живучи.

— Хорошо. Я возьму винтовку «Экспресс».

— И что же ты получишь? Птица будет разнесена в клочки. Прихвати лучше ружье восьмого калибра, оно как раз подойдет.

— Уже взял и скоро вернусь.

— Да что с тобой? Постой. Можно подумать, что в тебя вселился бес.

— Бес охоты, господин Андре!

— Очень рад, но нужно же хорошенько все обдумать. Мы не в Босе. Во-первых, добавь патронов в сумку, чтобы иметь полный запас: двадцать

— с дробью и десять — с пулями. Во-вторых, возьми кожаный мех с горячим кофе и несколько сухарей.

— Это для того, чтобы отойти на два километра?

— Никогда не знаешь заранее, где остановишься в первобытном лесу.

— Я через час надеюсь быть дома.

— Я тоже на это надеюсь, иначе не отпустил бы тебя. Но ты не ребенок. Да и ради пары калао стоит сделать прогулку. Ты увидишь странную птицу длиной в один метр двадцать сантиметров от клюва до хвоста с белым брюхом и черно-сизыми перьями прелестного отлива на спине и крыльях. Хвост белый с черной полосой. На голове хохолок из тонких перышек. Во всем этом не было бы ничего особенного, если бы не размеры и, главное, не престранная голова птицы. Вообрази: клюв длиной тридцать пять и толщиной у основания десять сантиметров. С загнутым назад, как у четвероногого носорога наростом, достигающим восьми сантиметров.

• Предыдущая
• 10/24
• Следующая