Похитители бриллиантов - Буссенар Луи Анри - Страница 27

• Предыдущая
• 27/109
• Следующая

Молодой человек тщетно напрягал все свои силы. Он уже хотел позвать друзей на помощь, но крик застрял у него в горле. Шони почувствовал, что какая-то петля сжимает его горло, и поднял руку, чтобы попытаться высвободиться, но кто-то тащил его сзади, и он почувствовал, что голова его касается земли. Он задыхался и вскоре потерял сознание.

Обмен опытом. Подарок «людей обезьяны». — Бесчисленные ответвления семьи бечуанов. — Как добывают соль жители Калахари. Отсутствие Александра. Тревога. Бесплодные поиски. Александр в плену, — Португальские мулаты. — Предложения мерзавца. Страшная угроза. Алчность и жестокость. — Покинутый крааль. Казнь белого. Страшные пытки. Пролом в частоколе.

Когда Альбер и Жозеф увидели, что Александр пустился проследовать подраненное животное, им и в голову не пришло встревожиться: они слишком хорошо знали, что их товарищ — охотник ловкий и осторожный.

Их тоже увлекла невиданная облава, и вместе с бушменами они побежали к яме.

А как раз в эту минуту Александр и выстрелил в крокодила.

— Ага! — сказал де Вильрож. — Это наш Александр воюет с какой-то дичью, еще способной защищаться.

Де Вильрож и не подозревал, как он близок к истине.

— А не пойти ли и нам к нему? — предложил Жозеф.

— Пожалуй, это не совсем удобно, — ответил де Вильрож. — Если мы все идем, наши хозяева могут обидеться. Ведь они отвели нам почетные места. Подождем немного, он вернется.

Тем временем бушмены приступили к дележу добычи. Дележ производился замечательно справедливо: учитывалось, сколько у каждого охотник едоков в семье. И так как охота была удачной, то каждый получил обильный запас пищи.

Но это еще не все. Воины из соседних племен, желая достойным образом поблагодарить бушменов, которые пригласили их на охоту, объявили, что поделятся с ними солью. Это вызвало взрыв радости, которую сможет понять лишь тот, кому приходилось подолгу обходиться без этой необходимой приправы. Приветственные клики раздавались в честь «обезьян», которые получили таким образом непререкаемые права на благодарность хозяев.

Чтобы понять, почему бушмены называли своих гостей обезьянами, надо знать, что у бечуанов каждое племя носит имя какого-нибудь животного. Так, например, «бакуана» означает «люди аллигатора», «батлапи» — «люди рыбы», «батаус» — «люди льва», «баногас» — «люди змеи», и так далее. Каждое из бесчисленных мелких племен, образующих большую семью бечуанов, носит другое имя: бангуакетцы, бахорутцы, баролонги, бамангутос, батуанос бакоас, бамотларос и т. п. Каждое из этих племен питает суеверный страх к животному, имя которого оно носит, как на Дальнем Западе краснокожие боятся своего тотема. Это животное не только нельзя убивать — с ним нельзя плохо обращаться. Наконец, его именем каждое племя называет свой собственный, особый танец. Поэтому у туземца не спрашивают, какое имя носит его племя. Спрашивают, какова его «бина» — танец. И он отвечает, что «танцует» льва, змею, гиппопотама и т. д. «Люди обезьяны», или племя бакатлас, в последнее время нуждались в мясе, но они были богаты солью. Впрочем, богатство было относительное, если принять во внимание, какую редкость здесь представляет это драгоценное вещество и каким способом оно добывается.

Когда соль не приносят на собственных плечах из глубины пустыни Калахари, где есть соленые озера, когда совершенно высыхают лужи с соленой водой, когда нужда дошла до крайности, туземцы поступают следующим образом. Они срезают в болотах особый тростник и ветки растения, называемого «цитла», сжигают их и тщательно собирают пепел. Затем они делают из тонких и гибких веток широкую воронку, напоминающую опрокинутый улей, и внутри этого примитивного приспособления выкладывают слой трав. Затем золу пересыпают в наполненную водой тыкву и потихоньку переливают в воронку. Вода, насыщенная пеплом, фильтруется и, испаряясь, отделяет находящуюся в растворе соль [20].

Бушменам, по крайней мере на время, больше не надо было бояться желудочных заболеваний, вызываемых отсутствием соли. Следует отметить, что недостаток соли, равно как пища, насыщенная почти одним азотом, вызывает бездеятельность желудка, которая проявляется в плохом переваривании пищи. От этого страдают не только туземцы, но и европейцы.

Лучшее лекарство — кофейная ложка соли. Болезнь проходит мгновенно.

Альбер и Жозеф смотрели, как негры обмениваются любезностями, и, правда, не понимая, в чем дело, разделяли общую радость. Однако длительное отсутствие Александра уже начинало серьезно их беспокоить. В такой совершенно дикой стране, где опасность может предстать в самом неожиданном виде, где любое дерево, растение, цветок, насекомое может в любую минуту стать источником смертельной опасности, беспокойство очень скоро переходит в мучительную тревогу.

Негры тоже заметили отсутствие белого вождя, которого полюбили за мужество и силу.

Вокруг Альбера и Жозефа стали собираться. У людей был озабоченный вид. Отец ребенка, которого спас Александр, энергично жестикулировал и говорил больше других. Он встал во главе всей группы, перескочил через частокол и направился в лес, идя по следам Александра. Время от времени он останавливался, внимательно прислушивался к лесному шуму, как если бы надеялся услышать какие-нибудь посторонние звуки, затем встряхивал головой и шел дальше, пригибаясь к земле, осматривая примятую траву и следы на песке, ища и безошибочно находя след, который мог бы кому-нибудь другому показаться совершенно невидимым.

Так дошли до болотца, которое сохранило бесспорные доказательства того, что Александр здесь проходил. Вытянувшись на боку и выпучив глаза, лежал застреленный крокодил. Его могучие челюсти еще сжимали приклад карабина, длинные зубы впились в дерево, как железные гвозди. Негры топором разрубили голову на части и освободили ружье. Альбер и Жозеф, с замиранием сердца и бледные от тревоги, тщательно осматривали окрестности.

Теперь они уже могли восстановить часть драмы, относившуюся к борьбе их друга с крокодилом. Страшная мысль пришла им в голову, когда они увидели, как громадно это животное. Было вполне возможно, что Александра съел крокодил.

Бушмен разгадал их мысли и понял их тревогу. Он медленно покачал головой и показал им, что на зубах крокодила нет никаких следов крови. Для большей уверенности он рассек крокодилу живот. Конечно, человек легко мог бы там поместиться, но живот был пуст.

На топких местах никаких следов не сохранилось: все затянуло. Но в нескольких метрах, на твердой земле, следов оказалось много. Прежде всего примятая полоса в траве, как если бы здесь прошел крупный зверь или протащили тяжелое тело. Странная вещь: примятые растения оказались в одном месте облиты водой и на листьях еще кое-где сверкали капли.

Бушмен осмотрел стебли, сделал несколько шагов, нагнулся и, исчезая в зарослях, сделал рукой знак, означавший, что следовать за ним не надо. Он вернулся примерно через полчаса и посмотрел на Альбера и Жозефа с необыкновенно красноречивым выражением скорби. Затем он произнес всего лишь одно слово: «лекоа», что означает «белый человек». Затем он приказал шестерым неграм сделать вид, что они ловят седьмого, и прибавил: «макоа» то есть несколько белых.

Альбер понимал, что значат эти два слова, часто употребляемые туземцами. Он стал догадываться, что его друга похитили несколько белых.

Как жалел де Вильрож, что их проводник Зуга остался в краале! Но Зуга принадлежал к племени, у которого антилопа была эмблемой, он не мог участвовать в охоте. Между тем этот славный малый все же знал хоть несколько слов по-английски, он мог бы перевести Альберу, что говорят бушмены об Александре.

А бушмен и сам понимал, что европейцы хотят все знать. Он знаками предложил им приготовить оружие, позвал своих товарищей, снова углубился в заросли и теперь уже просил своих спутников не отставать от него. В каких-нибудь трехстах метрах лежала просторная полянка, на которую падала тень больших деревьев. На полянке росла редкая трава. Сразу бросались в глаза многочисленные следы некованых лошадей, а также остатки поспешно покинутого бивуака.

• Предыдущая
• 27/109
• Следующая