Ледяной ад - Буссенар Луи Анри - Страница 1

• 1/41
• Следующая

Ужасный контраст.– Таинственное письмо.– Шантаж.– 50 тысяч франков или смерть.– Полицейский агент.– Княгиня ожидает.– Потерянная нить.– Дьявольская ловкость.– Лошадь без всадника.– Последняя угроза.– Зарезанный человек.– Красная звезда.– Самоубийство.

Первые апрельские ласточки с веселыми криками преследуют друг друга и, как безумные, кружатся в лазури неба, где сияет великолепное весеннее солнце. Раскрываются первые почки, развертываются цветочные венчики, и в прохладном воздухе носится тонкий и нежный аромат весны… Хорошо жить на свете!

Да, хорошо жить в двух шагах от великолепного Сен-Жерменского леса, в цветущих виллах, окаймляющих дорогу из Мезон-Лафита к древней королевской дубраве.

Несколько парижан, тосковавших по деревне и считавших за счастье укрыться от сутолоки большого города, наслаждались этим поэтическим пробуждением природы. В числе их была семья Грандье, уже две недели как поселившаяся на вилле Кармен.

На календаре было 25 апреля, 8 часов утра.

Глава семьи, высокий и красивый мужчина, лет сорока пяти, с непокрытой головой, потным лбом и багровыми щеками, нервно шагал по большой конторе, из окон которой были видны рощицы, лужайки и аллеи хорошо расчищенного английского сада. На маленьком столике стояла нетронутая чашка с чаем. Забыв о ней, хозяин дома тяжело вздыхал, произносил бессвязные слова, стискивал зубы и ломал руки. Видно было, что у него страшное горе.

Между тем в дверь постучали.

– Войдите!

Вошел слуга с подносом, на котором грудою лежали журналы, письма и газеты, и произнес:

– Почта барину!

– Хорошо, благодарю, Жермен!

Едва слуга успел выйти, как господин его наклонился над подносом, порылся в корреспонденции и нашел крепкий квадратный конверт из толстой бумаги желтоватого цвета, на котором вместо печати была красная звезда с пятью лучами. При виде его он испустил глухой стон, побледнел еще больше и с дрожью в руках, в ужасе пробормотал прерывающимся голосом:

– Красная звезда!.. Ах! Я погиб… это седьмое… последнее!..

Трепетавшие пальцы разорвали конверт, и оттуда выпало письмо, также с красной звездой. После минутного убийственного молчания он произнес глухим голосом:

– Денег!.. Они хотят денег… огромную сумму… а я разорен… не имею кредита… эта роскошь только показная… Но они не хотят верить… и грозят умертвить моих детей!.. дорогих, любимых, которых так долго охраняла моя любовь. Да, они убьют всех… они перережут всех… если я не дам денег… И сегодня последний срок!.. Но денег у меня нет… и попытки мои… вернуть их… убили мой кредит… ускорили мое разорение… Вот!.. Я был добр… честен… доверчив… Ах!.. Теперь я расплачиваюсь за это.

Между тем, в то время как господин этот предавался наедине своему горю, из соседней комнаты через открытое окно ворвалось несколько фортепьянных аккордов. В саду, в кустах, малиновки, зяблики и соловьи заводили свои трели. Бабочки упивались нектаром первых цветов. И очарование, разлитое в природе, составляло такой резкий контраст с отчаянием этого человека, что несчастный не мог удержаться от рыданий. Вскоре, однако, устыдившись своей слабости, он протяжно вздохнул и сказал вполголоса:

– Надо с этим покончить! – и порывисто нажал кнопку электрического звонка.

Тотчас же явился слуга.

– Там есть кто-нибудь? – спросил господин Грандье.

– Да, какой-то человек дожидается уже добрую четверть часа!

– Введите его немедленно!

Вошел незнакомец, еще молодой, среднего роста, с живым, проницательным взглядом и просто одетый. Лицо его свидетельствовало об уме и решительности.

– Это вы – агент, присланный полицейской префектурой? – спросил господин Грандье после короткого поклона.

– Да, сударь!

– Как поздно вы явились!.. Если бы вы знали, с каким нетерпением я ждал вас!

– Я был в отлучке и немедленно по получении депеши отправился к вам, даже не заходя домой.

– Вы меня спасете?

– Постараюсь сделать все, что возможно. Предупреждаю, однако, что я буду состоять при вас в качестве официального лица… чтобы содействовать Версальскому суду… так как мы уже не в департаменте Сены!

– Справитесь ли вы?

– Вы увидите это на деле; на всякий случай я приглашу еще двух товарищей. Но прежде познакомьте меня с сутью дела!

– Читайте это письмо: оно объяснит вам все!

Агент взял письмо, пощупал бумагу, вгляделся в почерк и прочел вполголоса:

«Милостивый государь!

Пишу вам в седьмой и последний раз. В седьмой и последний раз повторяю вам: вы богаты, а мне нужны деньги. Направляю на вас это письмо, как пистолет, и говорю: кошелек или жизнь!.. Пятьдесят тысяч франков или я убью вас, умертвив предварительно по одному всех членов вашей семьи.

Мне нужны эти пятьдесят тысяч франков, чтобы сделать карьеру в Клондайке, этой золотой стране, где энергичные люди становятся миллионерами в несколько недель. И вы дадите их мне сегодня же!

Я предложил вам неделю, чтобы реализовать эту сумму, и такого срока в вашем положении совершенно достаточно.

Не пытайтесь меня обмануть или укрыться от меня. Я принял все меры предосторожности, я знаю час за часом все, что вы делали за эту неделю, и вы всецело находитесь в моей власти!

Вы ездили два раза в Версальский суд и раз в полицейскую префектуру. Вы приказали охранять свой дом ночью и днем, что является верхом глупости по отношению к человеку моего пошиба.

Но довольно болтать! Вы должны иметь пятьдесят тысяч франков… вы их имеете и вручите сегодня мне.

Вложите деньги в конверт и отдайте его лицу, которое ровно в полдень будет у опушки леса. В назначенный час мужчина в каштановой ливрее перейдет дорогу в десяти шагах от въезда в лес. Вы скажете ему: «Я – господин Грандье». Он ответит: «Княгиня ожидает», и вы вручите ему выкуп за себя и свою семью.

Может быть, вы попытаетесь задержать его. Это было бы глупо, так как он не соучастник мой и не отвечает за свою роль. Это наемник, считающий себя доставщиком политической корреспонденции. Во всяком случае, надо все предвидеть. Предупреждаю, что если вы измените мне,– в эту же ночь будет совершено убийство: я не отступлю ни перед чем и готов убить человека так же легко, как раздавить улитку.

Итак, в эту ночь я зарежу какого-нибудь гражданина этой страны. Для большей убедительности у него будет перерезано горло от одного уха до другого и вырезана ножом на коже левого виска моя эмблема – красная звезда.

Примите это к сведению!»

– Ну, что вы скажете на это? – спросил несчастный Грандье слабым голосом.

– Скажу,– отвечал с важностью агент,– что все это сводится к простому шантажу!

– Но эти страшные угрозы, повторяемые каждый день в течение целой недели?

– Шантаж, и все эти «красные звезды», бумага не обычного формата, сильные выражения этого письма, не соответствующие цели,– все это не больше, как театральные эффекты. Уверяю вас, сударь, мой полицейский нюх говорит, что вы имеете дело с простым мошенником, которого мы и поймаем… другого я ничего не могу предположить!

– А если…

– Я отвечаю за все; не беспокойтесь: никто не будет убит, об убийстве не кричат за целых двенадцать часов вперед!

– Что же делать?

– Положиться на меня, вложить в конверт пятьдесят фальшивых билетов и отправиться в полдень на свидание с человеком в ливрее. Остальное – мое дело!

Уверенность полицейского ободрила господина Грандье, он начал оживать. Между тем агент продолжал:

– Сейчас девять часов. У меня как раз достаточно времени, чтобы переодеться и дать знать своим помощникам. Потом мы возьмем в руки нить дела я уже не выпустим ее!

– Делайте, как считаете нужным. Отдаю свою судьбу в ваши руки!

– И вы правы. То, что мы спасем вас, так же верно, как то, что мое имя Жерве!

• 1/41
• Следующая