Так шли мы к победе - Баграмян Иван Христофорович - Страница 10

Обратимся, однако, к боевым событиям в полосе Южного фронта. 24 января главком в телефонном разговоре с Р. Я. Малиновским конкретизировал задачи ряду его соединений. Это касалось 341-й стрелковой дивизии и кавалеристов генерала А. А. Гречко, которые нацеливались на юг, в оперативный тыл группы Шведлера. Между 6-й армией Юго-Западного фронта и 57-й армией Южного фронта устанавливалась новая разграничительная линия Грушеваха, Уплатное. Наиболее ответственная задача легла вновь на плечи конников А. А. Гречко. Им предстояло осуществить боевой рейд во фланг главной группировки противника.

Двигаясь на юг, кавалеристы 5-го кавкорпуса совместно с частями генерала Ф. А. Пархоменко могли, угрожая Шведлеру заходом в тыл, оказать решающее содействие трем армиям Южного фронта (57, 37, 12-й), при условии, конечно, что сами эти армии добьются успеха во фронтальном ударе, а кавалеристы будут систематически снабжаться всем необходимым и получать пополнения. Конники и на этот раз действовали доблестно и самоотверженно. Уже в ночь на 25 января они с боями продвинулись в район Ново-Александровка, Андреевка, водя разведку на широком фронте. Вырвавшись вперед, оставив стрелковые части позади на расстоянии 10 — 18 километров, конники лихими сабельными атаками непрерывно теснили противника к югу, обеспечивая войскам 57-й армии благоприятные условия для продвижения вперед. В то же время для корпуса обстановка стала осложняться, так как все ощутимее становилась угроза вражеского удара с флангов. Нарастало и фронтальное сопротивление, поскольку гитлеровское командование после оставления Барвенкова подтянуло резервы. Уже в боях за Елизаровку, Александровку и Беззаботовку, на подходе к реке Самаре, корпус захватил пленных из трех вновь переброшенных сюда дивизий (68, 94, 125-й пехотных).

Не ослабевали и морозы, доходившие ночами до 34 градусов. С 26 января по 5 февраля непрерывно бушевали метели, дул резкий восточный ветер, нередко валил густой снег. Большинство дорог стали не только непроходимыми для всех видов транспорта, но и разыскать-то их зачастую можно было лишь в том случае, если рядом шли телеграфные линии. Большей частью пути приходилось прокладывать заново по снежной целине. Конечно, частично утратила свою маневренность конница, которой к тому же приходилось действовать в основном ночью и на широком фронте.

К 25 января 5-й кавкорпус, понесший в предыдущих боях серьезные потери, действовал в полосе шириною 18 километров, а с 26 января, после овладения рубежом Марьянка, Степановка, — на фронте 20–22 километра.

Вечером 26 января генерал А. А. Гречко получил боевое распоряжение от командования Южного фронта, предписывавшее корпусу к утру 28 января выйти в район Красноармейского, перерезать железную дорогу Красноармейское — Павлоград и несколько позднее — линию Красноармейское — Чаплино. Одновременно корпус генерала Ф. А. Пархоменко должен был продвинуться в район Константиновки, на тылы артемовской группировки врага, чтобы блокировать ее с запада. Таким образом, делалась попытка провести в жизнь замысел главкома о глубоком рейде кавкорпусов, направленном на то, чтобы обходным маневром выйти на тылы славянского узла сопротивления и во взаимодействии с общевойсковыми соединениями, наступающими с фронта, покончить с ним. Обстановка же на левом фланге 57-й армии генерала Д. И. Рябышева и соседней 37-й армии генерала А. И. Лопатина по-прежнему оставалась без изменений. Попытки вести здесь наступление успеха не имели. Становилось все ясней, что если в самое ближайшее время не удастся сломить сопротивление противника на славянско-краматорском направлении, то в дальнейшем это станет на длительное время вообще невозможным.

Понимая сложившуюся обстановку, генерал А. А. Гречко приложил максимум энергии, чтобы достигнуть цели. Преодолевая ожесточенное сопротивление частей 100-й и 68-й пехотных дивизий, 5-й кавалерийский корпус с 4-й гвардейской танковой бригадой к 29 января достиг рубежа Крутояровка, Ленинский, совхоз им. Шевченко, Таврический. Конники прошли немногим более чем за сутки около 40 километров, двигаясь днем и ночью в условиях возросшей активности противника, при суровых погодных условиях. Они устали, намерзлись под леденящими ветрами в донецких степях, несколько суток не смыкали глаз.

27 января в районе Криворожье, Водяной, Доброполье для конников был организован отдых, и они смогли поспать, помыться, написать письма, починить обмундирование, а главное, привести в порядок своих четвероногих друзей.

А уже на следующий день, достигнув рубежа Сергеевки, кавкорпус навис над жизненно важными для немецко-фашистских войск железнодорожными линиями Красноармейское — Павлоград, Красноармейское — Чаплино. Передовые подразделения завязали бои в Каменке, на северной окраине Сергеевки, в Гришино, севернее Молодецкого, восточное Красноярского и перерезали дорогу в районе Сергеевки. О стремительности действий корпуса в период с 26 по 28 января свидетельствует то, что кавалеристы в эти дни взяли 600 пленных.

К сожалению, у нас были не только успехи. Проследим, как развивались события на направлениях наступления 37-й, 9-й армий и 1-го кавалерийского корпуса. Конники Ф. А. Пархоменко, как уже упоминалось, получили задачу совместно с 255-й стрелковой дивизией к утру 28 января выйти в район Константиновка, Дружковка на тылы артемовской группировки противника. Начав выдвижение в заданный район, 1-й кавкорпус вскоре на рубеже Явленская, Лавровка встретил ожесточенное сопротивление противника. Завязались упорные, безуспешные для конницы бои, носившие фронтальный характер. Кавалерийский корпус в этих боях лишился свойственных ему важных преимуществ — подвижности и маневренности. К тому же гитлеровское командование непрерывно подбрасывало сюда свежие силы. Положение же конников осложнялось еще недостатком боеприпасов, горючего, продовольствия и фуража. Подвоз их из тыла был сильно затруднен снежными заносами.

Утром 30 января генерал Харитонов ввел свою 9-ю армию в сражение, чтобы ударом в общем направлении на Черкасскую и Лавровку во взаимодействии с 37-й армией нанести поражение краматорско-артемовской группировке гитлеровцев. Завязав в первый же день наступления бои на фронте Черкасская, Былбасовка, Райгородок, армия, несмотря на настойчивые атаки, не смогла прорвать созданный здесь противником сильно укрепленный отсечный рубеж с весьма мощным узлом сопротивления, основу которого составлял Славянск — один из крупных городов Донецкого бассейна. В результате этой неудачи армия генерала Харитонова вынуждена была перейти к обороне. Соседи слева — 37-я и 12-я армии — в последние дни января активизировали действия, но добились лишь тактических успехов.

Таким образом, если кавалеристы генерала Гречко, с ходу нанеся мощный удар по врагу, уже 27 — 28 января прорвались на 40 километров в глубину его расположения, то остальные силы, которые должны были взаимодействовать с 5-м кавкорпусом, в эти дни по ряду причин не добились успеха, хотя наступающие и проявили подлинный героизм.

Итак, к 31 января Барвенковско-Лозовская операция, по существу, закончилась. Лозовая, важный железнодорожный узел, имевший для гитлеровцев большое оперативное значение, и Барвенково, его тыловая армейская база, были заняты войсками нашего направления и прочно ими удерживались. Сосредоточив оперативные резервы на флангах нашей ударной группировки в районах Балаклеи, Славянска и перед фронтом прорвавшихся вперед частей Южного и Юго-Западного фронтов, гитлеровское командование сумело задержать наше дальнейшее продвижение.

Фронт ударной группировки Юго-Западного направления, имевший в исходном положении протяженность в 229 километров, растянулся до 440 километров, то есть почти вдвое. Между флангами соседних дивизий образовались довольно широкие разрывы. Достигнутый успех надо было закрепить, локализуя контратаки врага с севера из района Балаклеи и с юга из района Славянска, угрожавшие глубоким тылам 6, 57 и 9-й армий и тылам подвижных групп. Необходимо было также произвести перегруппировку, подтянуть резервы. На все это требовалась оперативная пауза. А гитлеровцы тем временем подошедшими из глубины свежими силами на многих участках фронта все более ожесточали контратаки, парирование которых в основном легло на плечи кавалеристов 5-го и 6-го корпусов.