МИФические личности - Асприн Роберт Линн - Страница 5

• Предыдущая
• 5/35
• Следующая

– Эй! Шеф! Очнись!! Ты в норме?

При ином раскладе я бы предпочел, чтобы эти слова произнесло чувственное видение – гений чистой красоты. Но их воскликнула Маша.

Это было одним из первых впечатлений, пробившихся сквозь туман в моей голове, когда я пытался вновь прийти в сознание. Я никогда не проявляю себя в лучшем виде по утрам, даже когда просыпаюсь без посторонней помощи. Пробуждение, навязанное мне кем-либо другим, лишь гарантирует мне скверное настроение.

Однако даже будучи не в себе, я не мог ошибиться насчет того, что это Маша трясет меня, заставляя очнуться. Даже спросонья ее фигуру нельзя было ни с чем спутать. Представьте себе, если сможете, самую массивную, самую толстую женщину, какую вы когда-либо встречали. Теперь удвойте все ее параметры, добавьте к этому впечатлению оранжевые волосы, накладные ресницы и лиловую помаду и сдобрите всю картину тачкой аляповатых ювелирных изделий. Понимаете, что я имею в виду? Я мог бы узнать Машу за милю темной ночью… с завязанными глазами.

– Конечно, в норме, ученица! – прорычал я. – Разве тебе не положено заниматься какими-нибудь уроками или еще чем-нибудь?

– Ты уверен? – безжалостно изрекла она.

– Да, уверен. А почему ты спрашиваешь? Неужели нельзя немного вздремнуть, не подвергнувшись за это насмешкам?

– Просто ты обычно не ложишься вздремнуть на полу посреди приемной.

Эти слова привлекли мое внимание, и я заставил свои глаза сфокусироваться. Она права! По какой-то причине я лежал, растянувшись на полу. Это что же такое могло со мной произойти, чтобы…

И тут все вспомнилось! Ааз! Экспедиция в новое измерение!

Я сел, резко выпрямившись… и тут же пожалел об этом. Голову, точно удар кинжалом, пронзила ослепительная боль, а желудок у меня перекувырнулся и приземлился на спину, проделав это с изяществом кома засохшей овсянки.

Когда я начал крениться, Маша схватила меня за плечо.

– Держись, Девятый Вал. Похоже, твое представление о состоянии «в норме» немного не совпадает с моим.

Не обращая на нее внимания, я осторожно ощупал затылок и обнаружил за ухом огромную саднящую шишку. Если у меня и были какие-то сомнения насчет случившегося, то теперь они рассеялись.

– Проклятый извращенец! – выругался я, вздрагивая от новой волны боли, вызванной звуками моего же голоса. – Он, должно быть, оглушил меня и ушел один!

– Ты имеешь в виду Ааза? Зеленого и чешуйчатого собственной персоной? Чего-то не пойму. С какой стати твоему собственному партнеру наносить тебе такой удар, будто неопытному сопляку?

– Чтобы пройти через дверь без меня. Я совершенно ясно дал понять, что не хочу при проведении такой операции оставаться на базе.

– Дверь? Какую дверь? – нахмурилась Маша. – Я знаю, у вас есть свои тайны, шеф, но думаю, тебе лучше немного поподробней растолковать мне, что, собственно, здесь происходит.

Я как можно короче ввел ее в курс дела вплоть до последних событий, включая объяснение, почему мы с Аазом никогда ничего не говорили о таинственной задней двери дома. Будучи сама закаленной путешественницей по измерениям, она намного быстрей, чем Гвидо и Нунцио, усвоила понятие незарегистрированного измерения и его потенциальных опасностей.

– Чего я не понимаю, так это того, что даже если он не хотел брать с собой тебя, то почему он не взял себе в помощь кого-нибудь другого?

– Кого, к примеру? – скривился я. – Мы уже установили, что ты моя ученица и он не отдает тебе приказаний без консультации со мной. На Гвидо и Нунцио он никогда не производил впечатления. Тананда и Корреш отправились на задания по собственным контрактам и должны вернуться только через несколько дней. Даже Гэс отправился с Берфертом в давно заслуженный отпуск. Кроме того, он отлично знает, что если примется сколачивать команду и не включит в нее меня, то прежде чем уляжется пыль, обязательно возникнут серьезные затруднения. Разве стал бы я себе полеживать, когда творится такое?

– Трудно поверить, но ты как раз этим и занимался, – сухо заметила моя ученица, – хотя должна признать, он в некотором роде тебя к этому вынудил.

И с этими словами она сунула руки мне под мышки и подняла, осторожно поставив на ноги.

– Ну, что теперь? Полагаю, ты собираешься броситься следом за ним с налитыми кровью глазами. Ты не против, если я отправлюсь с тобой? Или ты твердо решил непременно быть таким же глупым, как он?

Собственно говоря, именно это я и намеревался сделать. Однако нескрываемый сарказм в ее голосе вкупе с непрошедшей шаткостью моих ног заставили меня пересмотреть свои планы.

– Нет, – осторожно проговорил я. – Хватит и одного из нас, прущего в воду, не зная броду… хотя, если разобраться, и одного чересчур много. Карты в этой партии сдавал Ааз, ему их и разыгрывать. Мое дело – оставаться в лавке до его возвращения.

Маша поглядела на меня, вскинув бровь.

– В этом есть смысл, – согласилась она, – хотя, признаться, я немного удивлена, услышав такое от тебя.

– Я теперь не юный балбес, а ответственный бизнесмен, – пожал я плечами, – и больше не могу себе позволить опрометчивых поступков. Кроме того, я вполне уверен в способности моего партнера управляться с делами.

Это были прекрасные слова, и говорил я их всерьез. Однако два дня спустя «ответственный бизнесмен» готов был опрометчиво кинуться в дверь, не задумываясь о последствиях. Гвидо и Нунцио перестали жаловаться на мои одиночные вылазки… в основном потому, что я вообще не выходил из дому! Фактически я проводил почти все часы бодрствования и все часы сна (хотя, признаться, спал я не много), ожидая победоносного возвращения Ааза.

К несчастью, мое бдение оставалось невознагражденным.

Я изо всех сил скрывал свою озабоченность, но мне не стоило себя утруждать. По мере того как тянулись часы за часами, беспокойство моих сотрудников все росло, и я стал тратить большую часть времени на увещевания типа: «Нет, он еще не вернулся. Как только он появится, я дам вам знать». Даже Гвидо, никогда по-настоящему не ладивший с Аазом, взял в привычку заходить по меньшей мере раз в час за сообщением: «Никаких изменений».

Наконец, желая поберечь собственные нервы, я созвал всех сотрудников в приемную на собрание.

– Мне хочется знать одно: сколько еще нам сидеть сложа руки, прежде чем мы признаем, что все пошло наперекосяк? – в пятый раз пробурчал Гвидо.

– Сколько, по-твоему, требуется времени на розыск беглеца в незнакомом измерении? – огрызнулся я. – Как долго ты разыскивал бы их на Пенте, Гвидо? Мы должны дать ему некоторое время.

– Сколько времени? – не отступал он. – Прошло уже два дня…

– Теперь вот-вот вернутся Тананда и Корреш, – перебила Маша. – Думаешь, они будут вот так сидеть, когда выяснят, что Ааз там совсем один?

– Разве не ты считала отправку за ним следом глупой идеей?

– И по-прежнему так считаю. Хочешь теперь узнать, какого я мнения об идее ничего не делать?

Прежде чем я успел ответить, раздался тихий стук в дверь… заднюю дверь!

– Видите! – победоносно гаркнул я. – Я же говорил вам, что он вернется!

– Как-то не похоже на его стук, – с подозрением заметил Гвидо.

– И с чего бы ему вообще стучать? – добавила Маша. С тех пор как он ушел, дверь оставалась незапертой.

Охваченный энтузиазмом, я пропустил их замечания мимо ушей. Молниеносно очутившись у двери, я рванул ее настежь и возгласил репетируемое два дня приветствие.

– Самое время вернуться, парт… нер.

Там стоял не Ааз.

В самом деле, существо за дверью вообще ничуть не походило на Ааза. Но что вдвойне удивительней – я ее узнал!

Мы не были по-настоящему знакомы… не были представлены друг другу, когда вскоре после встречи с Аазом разгневанная толпа вздернула меня, принявшего ее обличье, и еще когда я рассмотрел ее после успешного конкурса придворного мага в Поссилтуме.

• Предыдущая
• 5/35
• Следующая