Книга Лунной Ночи - Дуэйн Диана - Страница 66
- Предыдущая
- 66/102
- Следующая
Скелет тираннозавра наклонился вперед и начал царапать когтями пьедестал, потом выпрямился и попытался высвободить задние ноги – сначала одну, потом другую. Раздался похожий на выстрел треск, и один из болтов, крепивших кости левой ноги, вылетел из камня, рикошетом отлетел от травертина стены и осыпал несчастных эххифов, жавшихся в углу, каменной крошкой. Скелет тираннозавра извивался в отчаянных усилиях освободиться; чудовище в ярости запрокинуло голову. Рхиоу показалось, что до нее долетело эхо грозного рева… Потом ящер принялся освобождать другую заднюю ногу более осмысленно – не просто дергал, а принялся помогать ловкими передними лапками. Рывок, новый рывок – и еще один болт вылетел…
Рхиоу затрясла головой, увидев, как вокруг костей возникла и стала густеть дымка; стали видны тени сухожилий, слой за слоем нарастали мышцы, кожа… плоть.
Проклятие, – подумала Рхиоу, – что бы ни рвалось сюда снизу, оно возрождает к жизни своего мертвого кузена. Неужели скоро по вокзалу начнет рыскать подобное чудовище? – Ее передернуло. Дейнонихи и прочие более мелкие виды современных – если можно назвать современными ящеров, обитающих под Горой на Нижней Стороне, – рептилий были достаточно неприятными противниками, но они и сравниться не могли со своими ужасными предками, вроде выставленных в зале ожидания окаменелостей. Тираннозавр быстро становился все менее похож на музейную древность: мышцы росли с каждой секундой, под ними влажно поблескивали внутренние органы, кожа становилась плотнее; впрочем, она формировалась медленнее всего – в конце концов этот орган был самым большим. В какой-то страшный момент череп, до того почти голый, если не считать красных полос челюстных мускулов, неожиданно обрел глаза: маленькие, поросячьи, светящиеся злобным разумом. Один глаз из красной влажной глазницы глянул на Рхиоу. Кожа – темно-красная с синеватыми полосами – окутала голову и плечи, и тираннозавр вытянулся во весь рост и могучим рывком высвободил вторую ногу. Грациозным быстрым движением, как танцор, он повернулся на пьедестале, спрыгнул с него и устремился к эххифам.
Ты в достаточной мере превратился в живого ящера, чтобы теперь умереть, – подумала Рхиоу и уже открыла рот, чтобы произнести последнее слово заклинания…
…Но в этот момент Арху сделал шаг вперед и выкрикнул единственное слово Речи.
Тираннозавр взорвался. Куски плоти, обрывки кожи, разорванные на части внутренние органы, кровь и кости – еще мгновение назад бывшие единым целым – взлетели в воздух. Эххифы попадали на пол и закрыли головы руками в уверенности, что рядом взорвалась бомба. Светлые стены из травертина приобрели мерзкий розовый оттенок; только что выкрашенный потолок казался теперь примером творчества пуантилистов; на опустевший пьедестал пролился дождь ошметков того, что только что было динозавром.
Рхиоу оторопело взглянула на Арху. Тот ухмыльнулся.
– Я увидел это в голове у Сааш, – сказал он. – Она так расправилась с крысами.
– Да, но как ты сумел приспособить заклинание для…
– Приспособить? Да я просто применил его!
Подумать только, и я еще жаловалась, что он мало пользуется магией, – усмехнулась про себя Рхиоу. Вот теперь Арху вел себя как настоящий молодой маг, как вела себя она сама сразу после испытания, еще не зная, что может получиться, а что – нет.
– Ты начинаешь смыслить в деле, – сказала она Арху. – Пошли.
Однако котенок задержался, подбежал к другому выставленному в зале скелету, поднялся на задние лапы и коснулся костей. Скрепляющий их металл тут же расплавился и потек, как вода, кости с грохотом посыпались на пол.
– А это откуда ты узнал? – изумленно спросила Рхиоу подбежавшего к ней Арху.
– Увидел в твоей голове.
Ах ты проныра!
– Не нужно было этого делать. С тем скелетом ничего не происходило.
– Мало ли – могло и начать происходить.
Рхиоу взглянула на останки скелета стегозавра и поневоле согласилась, что в настоящих обстоятельствах нельзя быть совершенно уверенными в диетических предпочтениях и темпераменте ящера, случись ему тоже ожить…
Впрочем, задерживаться было нельзя: другие дела не терпели отлагательства.
– Пошли. Если тебе не терпится еще что-нибудь повзрывать, внизу у тебя будет масса возможностей.
Они пересекли главный зал. Сейчас Рхиоу совершенно не волновало, видимы они или нет: в ближайшее время эххифам будет чем занять свое внимание помимо кошек.
– Ух, ты! – восхитился Арху. – Сколько тут дохлых ящериц! Что теперь эххифы будут с ними делать?
– Ничего – если мы выживем, Том получит разрешение Вечных Сил на «статический» сдвиг, и мы наложим заплату из подходящего куска времени без происшествий, взятого из параллельного мира. Тогда физический ущерб просто никогда не возникнет… и если мы достаточно быстро поставим на место заплату, никто из эххифов ничего и помнить не будет.
– А здорово было бы, если бы помнили!
Рхиоу фыркнула и свернула к выходу на платформы. Оттуда доносилось рычание, визг, крики – битва продолжалась.
– Сааш!
– Я внизу.
– Как дела?
– Бью ящеров направо и налево. Не нравится мне это, Рхи.
– Убивать крыс тебе тоже не нравилось.
– То, что происходит теперь, гораздо хуже. Крысы не обладают разумом. Эти же твари… хотя их разум и затмевается ненавистью.
– Они пытаются убивать эххифов, а эххифы беззащитны. Вот и все, что нужно помнить в настоящий момент. Урруах!
– Я с Томом и его людьми. Замечательная потасовки, Рхи!
– Ох, скажи мне, что вы их одолеваете!
– Ну, этого я не могу утверждать. Динозавров мы прикончили кучу. Очень помогают в этом поезда.
– Поезда!..
– Да ты не беспокойся – с рельсов сошел пока всего один, – жизнерадостно сообщил Урруах.
– О милосердная Прародительница! – Рхиоу кинулась к выходу к пути 30, но тут же остановилась, заметив, что потеряла Арху. Обернувшись, она увидела, что котенок пристально разглядывает одного из мертвых ящеров.
– Арху, – крикнула Рхиоу, – пойдем скорее! Разве ты не слышишь, что там творится? Наша помощь необходима!
– Я видел это и раньше, – пробормотал Арху, глядя на ящера так странно, что Рхиоу подбежала к нему, боясь повторения припадка, случившегося с котенком, когда они возвращались с Нижней Стороны.
– Что? – спросила она, останавливаясь рядом. – В чем дело?
– Это все меняет, – сказал Арху. – Шестой коготь…
Рхиоу заморгала: о шестом когте Арху твердил, когда они возвращались из пещеры. Рхиоу была озадачена и тогда, и теперь: на айлуринском «шестым когтем» назывался рудиментарный отросток в виде пальца, который появлялся у некоторых кошек; в переносном смысле так говорили о чем-то бесполезном. Рхиоу присмотрелась к полосатому зелено-желтому динозавру, лапу которого так внимательно рассматривал Арху.
Действительно, когтей оказалось шесть. Само по себе это было необычным, но едва ли имело особое значение.
Раньше их всегда бывало по пять, – подумала Рхиоу. – Какая-то мутация… – Но все же она присмотрелась повнимательнее.
Шестой выглядел подозрительно похоже на большой палец.
Рхиоу нервно облизнула нос.
– Что это значит? – спросила она Арху.
Тот бросил на нее растерянный взгляд.
– Не знаю, – ответил он, – но это очень важно. Я только о том и слышу в голове с тех пор, как мы вернулись. Как будто кто-то все время выкрикивает… или поет песню.
Хвост Арху взволнованно подергивался.
– Потом разберемся, – решила Рхиоу. – Сражение в разгаре, и мы там нужны. Пошли!
Кошки выбежали через арку, ведущую к платформам, и устремились к пути 30. Весь этот уровень совсем не походил теперь на знакомое чистое, содержащееся в порядке место, по которому Рхиоу проходила каждый день. Повсюду валялись тела ящеров. К счастью, среди магов, похоже, оказалось мало пострадавших; впрочем, может быть, раненых уже унесли для оказания помощи. Никого из станционных служащих поблизости видно не было. Рхиоу предположила, что они заперлись в депо и мастерских и вызвали полицию… хотя интересно было бы услышать, как они объяснили причину вызова. Что ж, по крайней мере служащие успели остановить прибывающие поезда на безопасном расстоянии от вокзала.
- Предыдущая
- 66/102
- Следующая
