Улыбка сорвиголовы - Брэнд Макс - Страница 28

• Предыдущая
• 28/43
• Следующая

Теперь, когда Луиза была устранена, открывалось широкое поле деятельности для самой Сильвии. Она получила полную возможность творить все, что захочется. А первым делом следовало убрать этого молодчика, который осмелился поднять восхищенные глаза на ее подружку.

То, что Сильвия чувствовала по отношению к Лу, вполне соответствовало отношению одной настоящей женщины к другой. Она готова была отдать жизнь, чтобы спасти Луизу. И в то же время понимала, что если даже предательство оправдывалось в этом мире, то только сейчас, когда она намеревалась нанести удар этому жалкому обманщику, этому подлецу Кадигану, чтобы убрать его с дороги Лу. Приговор Сильвии подкреплялся праведным гневом и чувством собственного достоинства, хотя серьезность задуманного заставила ее побледнеть.

Первым делом мисс Бендер направилась к шерифу. После безуспешной попытки схватить Кадигана в гостинице и двадцати четырех часов тщетного преследования, проведенных без сна верхом на лошади, Джеф Эндрюс вернулся, чтобы встать во главе вновь организованного отряда по поимке беглеца. Сильвия сразу приступила к делу.

— Шериф, — объявила она, — я пришла, чтобы выдать вам Кадигана!

Тот свирепо взглянул на нее, но сдержался.

— Начало хорошее, — сказал он. — В какой тупик вам удалось его загнать?

После этого Сильвия изложила все четко и быстро: ни убавить, ни прибавить. Денни Кадиган находился в городе прошлой ночью и пообещал прийти снова. Если он не узнает, что Луиза Моррис уехала, то непременно явится повидаться с ней.

— Чертова вонючка! — воскликнул шериф, скрипя зубами. — Девушки типа Флоренс Кэрри ему, видите ли, не подходят. Значит, Кадигану приглянулась Луиза… Значит, я…

— Схватите его, а не удастся, натравите собак, но если позволите ему уйти… Я… перестану считать вас настоящим мужчиной! Я хочу, чтобы этого убийцу разорвали на части!

Шериф удивленно воззрился на Сильвию. Он не привык слышать подобные речи от леди, особенно таких молоденьких.

— Этот Кадиган отчаянный парень, — заметил шериф. — Но собаке, как говорят, собачья смерть! Я думаю, мы сделаем все наилучшим образом, мисс Бендер! Что заставило вас засветить этого Кадигана?

Сильвия посмотрела по сторонам, будто желая убедиться, что их никто не подслушивает, потом наклонилась к шерифу. Она нарушала клятву, но зато ее доносительство могло придать определенность опасному предприятию шерифа.

— Мистер Эндрюс, — зашептала верная подруга, — он чуть не вскружил голову бедной Лу. Если бы она еще раз встретилась с ним — влюбилась бы непременно. А вы знаете, что это значит для такой девушки, как Луиза Моррис!

Шериф знал, по крайней мере о чем-то догадывался. Его лицо скривилось от боли, и яростное красноречие выплеснулось наружу.

— Это будет нелегкая ночка для Кадигана! — зловеще произнес он. — И для собак Билла Симонда, пожалуй, тоже. Вы можете на нас положиться, мисс Бендер. Скажите, вы действительно собираетесь остаться в доме и встретиться с Кадиганом, как обещали Лу?

— Конечно! — свирепо ответила Сильвия. — Я приду туда и повидаюсь с ним, как обещала, и последним в своей жизни он узнает, что сама Луиза подстроила ему ловушку! Чем мучительнее будет его смерть, тем лучше!

До наступления вечера ветер снова переменился. Небо сменило полуденную яркость на хмурую вечернюю серость. От далеких гор на горизонте три длинные вереницы облаков потянулись на юг. Насыщенно-черные у источника, они постепенно теряли цвет, подобно трем столбам дыма, поднимавшимся из труб гигантских кораблей, направлявшихся к Северному полюсу. Все эти суровые предупреждения о ненастье наблюдались еще днем, и еще до темноты небо полностью покрыли тучи. Когда наступили сумерки, пошел снег, начавшийся не с обычного круговорота снежинок, а скорее с падения там и сям бледных снежных цветов, подобных умирающим в воздухе бабочкам. Касаясь земли, такой цветок тут же таял. Когда он падал на лицо Сильвии Бендер, стоявшей на страже под окном комнаты Луизы в напряженном ожидании и настроенной как никогда решительно, она начала вспоминать о многих вещах, о чем-то неясном, расплывчатом, неуловимом. Сначала она подумала о холодном прикосновении смерти; потом снежинка напомнила ей о губах мужчины.

Девушка вздохнула. Уже около месяца у нее не было поклонника. А сама она не влюблялась уже около года. Это заставляло ее чувствовать себя старше, не такой, как все, вне моды и времени.

Бедная Сильвия!

Стоило только представить себя стоящей здесь — как любят женщины смотреть на себя со стороны и восхищаться тем, какими они предстают в глазах мужчин! — по ее щеке скатилась маленькая слезинка от неизбывной жалости к собственной персоне. Как смело она поступила, придя сюда в одиночестве, чтобы встретиться с этим ужасным человеком, безжалостным разрушителем, грабителем поездов, экипажей и тому подобного, этим непревзойденным артистом, который умел играть роль простоватого дурня и закоренелого донжуана! От мысли о своей роли в этой истории Сильвия едва сдерживала ликование. Только одно могло испортить ей настроение: то, что никто ее здесь не видит. О, если бы мир мог видеть нас в нужное время, когда огни рампы включены, черты лица решительны, а внушительные слова, отрепетированные заранее, вот-вот готовы сорваться с уст! Если бы нас могли видеть в эти моменты… Но вместо этого мир предпочитает выжидать и подстерегать нас утром, скажем в то время, когда кофе уже остыл, а сливки оказались очень жидкими; или в полдень — жаркий, нервный полдень рабочего дня; или в воскресенье, после бурного уик-энда; или вечером — когда неудачи подстерегали весь день и даже самый спокойный человек теряет терпение! Именно в эти моменты нас и видят. Как часто в жизни запоминаются не радостные дни с их солнечным великолепием, наполненным смехом и вином, а унылые вечера!

Все эти мудрые рассуждения проносились в голове Сильвии, когда она ждала прихода Кадигана под окном Луизы Моррис. Ожидание было не очень-то приятным. Временами волна холодного ужаса окатывала девушку, и она говорила себе: «Если он найдет меня здесь, то непременно задушит до смерти своими страшными руками, которые способны побороть даже огромного Сэма Босвика. Одним движением он сломает мне шею!»

Увы, как печальна будет картина, когда ее принесут в дом мистера Морриса! Вся семья соберется вокруг, вздыхая по ее рано увядшей красоте и молодости…

Да, но когда кого-то душат, лицо становится черным, а глаза вылезают из орбит. Кроме того, даже если Лу будет скорбеть всю жизнь, вспоминая жертву, принесенную на алтарь дружбы, разве стоит ее смерть этого? Сильвия сжала револьвер, который прихватила с собой. Нет, она вовсе не пассивная жертва. И если мистер Кадиган не будет чрезвычайно осторожен в обращении с ней, она прострелит ему башку!

Сильвия усмехнулась своим жестоким мыслям, когда порыв ветра с силой налетел на нее, заставив содрогнуться от холода. Что за люди бродят в такую погоду по улицам? Путешественники? Нет, только разбойники обречены на ночные скитания в любое время года — в жару и в холод, в дождь и в засуху. Таков и Кадиган!

Девушке показалось, что под покровом ночи мелькнула высокая фигура, которая напомнила ей горный кряж к югу отсюда, возвышавшийся над землей и неясно различимый, скрытый ночью и надвигавшейся бурей. И тут она скорее почувствовала бесшумное приближение какого-то существа, которое подошло к ней и припало к земле.

— Барни! — послышался мужской голос. — Эй, мальчик!

Тень с блестящими глазами отступила; и вот он, Кадиган, перед ней.

— Зачем же ты стоишь здесь, под снегом, и ждешь? — воскликнул он. — Твое пальто уже совсем белое и, наверное, промокло?..

Кадиган говорил страстным шепотом, но не мог сдержать удивления. Потом он протянул руку, чтобы дотронуться до девушки и убедиться, что никакой ошибки нет, но внезапно отдернул ее, как будто не осмеливаясь усомниться в этом. Сильвия была поражена. Если это игра, то каким совершенным должно быть мастерство этого плута!

• Предыдущая
• 28/43
• Следующая