Одиночка — Джек - Брэнд Макс - Страница 13

• Предыдущая
• 13/50
• Следующая

Ровно через двадцать четыре часа он получил в точности то, к чему так стремился.

Спустя два часа после того, как Алек Шодресс явился в Джовилл, Дэвид сидел напротив него. Он представился и объяснил цель своего прихода с подобающей сдержанностью и немногословием.

— Я появился здесь, Шодресс, чтобы представлять интересы скотоводов. Им трудно найти поверенного, который честно вел бы их дела, и я собираюсь вести их именно так. Осведомлен, что вы с моим братом долгое время были в плохих отношениях, и прежде всего я хочу сказать, что я не его человек. Я работаю под свою собственную ответственность. И не собираюсь подкупать суд присяжных, чтобы выносилось нужное решение: хочу, чтобы каждый получал то, чего заслуживает. Знаю, что вам практически полностью принадлежит этот город и каждый человек в нем, и спрашиваю: собираетесь ли вы пойти мне навстречу, предоставив мне шанс, или намерены ставить мне палки в колеса с самого начала?

Вот такой получилась речь, которую Дэвид зубрил и зубрил, готовясь к встрече. И пока он произносил ее, чувствовал, что именно это на его месте совершенно искренне в подобных обстоятельствах сказал бы любой нормальный порядочный человек.

Однако он не мог и предположить, что ему ответит Шодресс.

Этот джентльмен протянул широкую, мощную ладонь и положил ее на плечо своего посетителя.

— Эпперли, — сказал тот. — Рад видеть вас здесь! Да, мы с вашим братом в самом деле долгое время были в плохих отношениях и не могли понять друг друга, но реальных причин для этого не существовало. А все потому, что многие нечестные людишки рады разжечь разногласия между нами и стравить между собой. Зачем? Я скажу вам зачем! В этой части света, если говорить откровенно, есть два больших человека — Эндрю Эпперли на равнине и Алек Шодресс в горах. А всякие мелкие вонючки, которые встревают между нами, завидуют нам обоим и разносят сплетни. Они рассказывают мне всякие небылицы про то, что Эпперли, мол, имеет против меня зуб и пытается меня достать. Потом они приходят к Эпперли и травят ему байки про то, что я стою во главе банды, которая обрабатывает его стада и каждый год угоняет тысячи коров. Но, сэр, я старожил этого края. Я знаю его народ и не прислушиваюсь к разным сплетням. Но Эпперли по сравнению со мной новичок. Он еще многого не понимает и принимает эти небылицы всерьез. Он думает, что наряду с прочими делами я самолично ворую огромные стада коров, хватаю там и сям, где плохо лежит, и что я всегда могу выступить на чьей угодно стороне, только не на стороне закона и порядка. Поверьте, мы давно нуждаемся в энергичном, предприимчивом поверенном. Может быть, вы — именно тот человек, который нам так необходим! Перекрыть вам дорогу!.. Нет, сэр, я желаю вам всяческой удачи и помогу во всем, а если у вас возникнут какие-то сомнения, приходите ко мне и говорите о них прямо! Может быть, я смогу дать вам хороший совет.

Пока он говорил все это, его маленькие серые, близко посаженные глазки над огромным носом светились такой добротой и такая обаятельная улыбка топорщила бороду, покрывавшую толстые щеки, что Дэвид вдруг почувствовал, будто половина его подозрений в одно мгновение куда-то улетучилась.

— Хорошо, мистер Шодресс, — сказал он. — Думаю, что все вами сказанное может быть абсолютной истиной. По крайней мере, я хочу быть правым в своем предположении.

Он крепко пожал руку Шодресса, так крепко, как только сумел. И ему показалось, будто он сжимает камень — такой сильной оказалась рука хозяина гор.

— А что до советов, — снисходительно заметил Дэвид, — я всегда с радостью их приму.

— Вы говорите правду, юноша?

— Конечно.

— Тогда позвольте мне сразу начать с одного дельного совета. Парни в этих краях довольно странные, они не любят людей, у которых душа не открытая и не прямая. И особенно они невзлюбили того тощего джентльмена, которого вы привезли с собой.

— Вы имеете в виду Димза?

— Вот именно. Говорят, будто он расхаживает там и сям по городу этакой вкрадчивой походочкой, будто он кот, или шпион, или что-то в этом роде. И к тому же он, кажется, не слишком-то уверен в себе. А с ним ходит здоровенный пес, чтоб защитить его, если он попадет в какую-нибудь неприятность. Но разрешите мне сказать вам, сэр, что, если уж здесь начинаются неприятности, они ударяют как молния, даже от такой собаки будет мало проку, и не важно, как громко она будет лаять!

Дэвид рассмеялся.

— Димз — неплохой парень, — покровительственно сказал он. — Собственно говоря, я взял его сюда, чтоб попытаться сделать из него человека. И, полагаю, у меня это может получиться. Но могу вам честно признаться: он вовсе не мой шпион!

Чуть погодя, весьма довольный состоявшимся разговором, он вернулся в свою контору. Он снял под нее маленькую хибарку, на двери которой теперь появилась ласкающая душу надпись:

«ДЭВИД ЭППЕРЛИ.

Поверенный в делах».

У него раньше никогда не было собственной конторы. Он никогда не распаковывал свой юридический багаж и не использовал свои знания, разрешая и улаживая всевозможные дела. Теперь он сожалел, что не начал работать на этом поприще раньше. Потому что ощутил, как обострилось восприятие действительности. И никогда еще в его сердце не вспыхивало столь радостное возбуждение, даже в разгар охоты на льва.

Прежде всего он решил, что должен немедленно послать письмо брату, сообщить ему, что мистер Шодресс, конечно, неотшлифованный алмаз, но что по сути своей он на самом деле — превосходный малый и что ссора между ними, несомненно, целиком и полностью затеяна местными сплетниками…

Однако следующей мыслью Дэвида было сомнение, умно ли писать такое письмо. Слова наверняка ни в чем не убедят упрямого Эндрю, ему необходима неопровержимая логика фактов!

Так что он согревал себя мыслями о недалеком будущем, когда первое настоящее дело внезапно войдет в двери его конторы и им спешно нужно будет заниматься.

Дело «вошло» в виде семерых скачущих лошадей, на спинах которых восседала семь ковбоев. У одного из этих людей руки были связаны и прикручены к луке седла. У других они были свободны, и, похоже, эти руки умели обращаться с крупнокалиберными кольтами, которые выглядывали из кобуры на седлах и бедрах.

Один из этих бронзово-загорелых парней шагнул в контору и остановился на пороге.

— Вы — Дэвид Эпперли?

— Да.

— У меня для вас тут есть кое-что. Ребята, тащите его сюда!

В дверь втолкнули человека со связанными руками.

— Это Билл Бейли. Застукали его с поличным, когда он воровал коров.

— Бейли? Это фамилия?

— Слушайте, Эпперли, — сказал пленник. — Шутка зашла слишком далеко, я вас предупреждаю… Только потому, что я пытался опробовать в деле свежую объезженную кобылку, ту, что купил, эти парни подумали, будто я нацелился на стадо коров…

— Бейли! — рявкнул вожак компании, оборвав его.

— Ну, — огрызнулся Бейли, громадный мужчина с большим кривым ртом, который теперь совсем перекосился на сторону.

— Бейли, скажи мистеру Эпперли, что ты лжешь… Он-то ведь не дурак!

— Ты у меня получишь за это, Бриггз! — свирепо рявкнул Бейли.

— Ты, лживый пес! — энергично огрызнулся Бриггз. — Болтаешь языком, потому что знаешь, что я привел тебя туда, где закон может найти лазейку, чтоб выпустить тебя на свободу! Если бы ты и вправду был таким храбрецом, как представляешься, почему не сказал мне этого прямо тогда, когда мы с тобой столкнулись? Испугался, Бейли? У тебя даже лицо пожелтело. И опять пожелтеет, если даже ты выберешься из тюрьмы. Да я могу дюжину таких свиней, как ты, покрошить в мелкую окрошку и съесть с потрохами!

— Одну минуту, — вмешался мистер Эпперли. — Я думаю, что этого человека нужно отвести в тюрьму, где о нем позаботятся. Вы получите полномочия на арест и все, что полагается по правилам. А кто из вас останется здесь как свидетель?

— Я останусь, — заявил вожак, — и Джонсон тоже должен остаться, потому что он первый заметил этого типа. Он видел все его приготовления. Двух свидетелей хватит?

• Предыдущая
• 13/50
• Следующая