Признания повесы - Хокинс Карен - Страница 36
- Предыдущая
- 36/54
- Следующая
– Отпусти меня! – попыталась вырваться Верена.
Брэндон взял Верену за подбородок и повернул лицом к себе. Прикосновение его пальцев оказалось на удивление нежным, а в глазах у него читался вполне ясный вопрос.
Верена судорожно сглотнула. Пальцы Брэндона были такими теплыми. И ему нездоровилось, она видела это по лихорадочному блеску глаз. Он, казалось, почувствовал, что Верена смягчилась, потому что его губы изогнулись в слабом подобии улыбки.
Она могла противостоять чему угодно, только не его нежности. И это придало ей решимости освободиться.
– Брэндон, отпусти меня. Пожалуйста.
Он долго смотрел на Верену, как бы стараясь прочесть ее мысли. Потом, к её удивлению, перекатился на бок и, схватив брюки, в мгновение ока натянул их.
Верена приподнялась, опираясь на локти, ощущая смутное чувство разочарования. Но он был вынужден уступить ее настойчивости, ничего другого ему не оставалось. И все же он мог применить другие, более убедительные способы заставить ее сдаться. Но сдался сам, настолько быстро, что это привело Верену в уныние.
Она даже чувствовала себя немного оскорбленной.
– Уходишь. Прекрасно. Я хочу, чтобы ты ушел. По правде говоря, я хочу, чтобы ты...
Брэндон открыл дверь. На нем были только брюки, и это означало, что он не собирался покинуть этот дом, просто хотел его обыскать, хвастун. Но ведь она ему сказала, что они с Джеймсом уже обыскали...
Боже милосердный, Джеймс! И, словно подтверждая ее худшие опасения, раздался бой часов – Джеймс с минуты на минуту приедет. И увидит Брэндона, рыскающего по дому в одних брюках.
Верена знала, какой будет реакция Джеймса. Они подерутся – устроят кулачный бой или того хуже... дуэль. Джеймс был сыном своего отца и стрелял без промаха. И в фехтовании не знал себе равных. Верена принялась выбираться из кровати. Ей придется остановить Брэндона.
– Подожди! – Простыня упала с плеча и опутала колени. – Проклятые простыни. – Она пинком отбросила их и поспешила к двери. И тут же вспомнила, что так и не оделась. – Черт! – Верена бросилась к гардеробу, выхватила оттуда розовый пеньюар в оборочках, накинула и помчалась к двери.
Брэнд слышал отчаянный топот ее босых ног по деревянному полу, но не остановился. Видит Бог, он заставит ее брата ответить на вопросы, касающиеся этого несчастного списка.
Он шагал к лестнице и уже дошел до конца коридора, когда наступил на что-то острое.
Сморщившись от боли, он остановился и поднял маленький камешек, который, должно быть, попал сюда с улицы. И в этот момент раздался голос Верены, тихий и угрожающий:
– Если ты спустишься вниз в таком виде, я собственноручно разорву тебя на части.
Брэндон посмотрел на нее. Она больше не куталась в простыню, и он почувствовал облегчение. Искушение броситься на нее теперь, когда на ней был пеньюар, ослабло.
Она скрестила руки на груди и смотрела на него с отвращением.
– Ты не можешь ходить по дому полуодетым. – Она взглянула на свой пеньюар и поморщилась. – Я тоже.
– Мне нужны ответы.
– Ты их получишь. – Она вздохнула. – Этого проклятого списка здесь нет. Или же мы не смогли его найти.
– Что же делать?
– Мы с Джеймсом собираемся посетить всех, кто был на том вечере. Надеемся, что кто-нибудь из них прояснит ситуацию.
Что ж, разумно. Очень даже.
– Вот и прекрасно.
Она наклонила голову набок.
– А ты? Чем ты займешься?
– Нанесу визит в министерство внутренних дел.
Ее глаза округлились.
– По-твоему, это разумно? Боюсь, они...
Кто-то постучал в парадную дверь, грохот латунного кольца разнесся по холлу.
Верена бросилась к лестнице.
– О нет! – Схватив Брэндона за руку, она потащила его по коридору. – Это Джеймс. Быстрей!
Брэндон, ухмыляясь, сделал шаг по направлению к спальне Верены. Ведь она сама ведет его в свою комнату, в свою постель. Так что грех ему жаловаться.
Она и в самом деле самая восхитительная женщина из всех, кого он знал. Особенно сейчас. Лицо разрумянилось, волосы ниспадают на плечи, розовый пеньюар открывает почти все ее прелести.
Заинтригованный, Брэндон позволил Верене затащить его в спальню. Голоса Гербертса, здоровавшегося с братом Верены, и самого Ланздауна были хорошо слышны.
Верена захлопнула дверь, прижалась к ней спиной и раскинула руки, словно собираясь преградить Брэндону путь, если он попытается выйти.
– Ты даже не представляешь, как нам повезло.
Повезло? В чем? Ланздаун, может, и брат Верены, но не слишком крупный мужчина. Он без проблем справился бы с ним.
– Почему мы прячемся?
– Джеймсу не понравилось бы, что по моему дому гуляет полуголый мужчина. Он великолепно владеет и пистолетом, и шпагой. У тебя не было бы ни единого шанса.
Брэндон едва сдержал смех. Ланздауна он не боялся, и хорошо, что Верена этого не понимает. А она, похоже, искренне переживает за него, Брэндона. Эта мысль показалась ему на удивление... привлекательной. И очень удобной.
– Скажи, зачем вы с Джеймсом ищете список?
– Брэндон, у кого-то есть нечто, связанное с Джеймсом... письма к женщине, у которой очень влиятельный муж.
– Его шантажируют?
Верена подошла к кровати и прижалась щекой к столбику балдахина.
– Я опасаюсь за его жизнь.
– Все так серьезно?
– Да. В записках ему угрожают.
Брэндон нахмурился. В ее глазах стоял страх.
– Неприятное положение.
– Да, понимаю. Джеймс всегда влюбляется в самых неподходящих женщин, чем постоянно приводит в отчаяние отца.
Брэндон закрыл глаза. Список. Боже, с каждой минутой все запутывается все больше.
Верена подняла с пола простыню и села на кровать, теребя ткань.
– В поисках этого дурацкого списка мы обшарили весь дом, но найти не смогли. Думаю, его здесь нет.
Где же он может быть? Брэнд задумчиво смотрел на Верену. Утреннее солнце сияло уже в полную силу, проникая в щели между шторами. Один, особенно яркий луч упал на ногу Верены, окрасив золотом каждый палец.
Брэндон поймал себя на том, что не может оторваться от ее маленькой ступни. Несмотря на свою браваду, Верена была одна в этом мире, но старалась об этом не думать. Она казалась смелой и сильной и нисколько не походила на женщин его круга.
Брэндон потер шею. И что же ему теперь делать? Им обоим нужен этот список, будь он неладен, но никто из них не знает, где он находится. Как бы то ни было, он не может пустить дело на самотек. Подойдя к кровати, Брэндон поставил Верену на ноги, приподнял пальцем ее подбородок и встретился с ней взглядом.
– Мы найдем этот список, Верена. Обещаю.
– И что потом?
Брэндон жестом изобразил, что рвет его надвое. Верена выдавила улыбку.
– Хотела бы я, чтобы это было так просто. – И, вздохнув, прижалась к нему. Ее голова покоилась на его плече.
Брэндон ощутил запах лаванды и накрахмаленных простыней, исходивший от Верены.
Надо действовать, решил Брэндон. Ей нужно одеться, а ему – уйти. И подумать, как справиться с возникшей проблемой.
Но в этот момент Брэндон не мог найти в себе силы двинуться с места.
Вскоре Брэндон услышал, как взбирается по лестнице Гербертс, и тяжело вздохнул.
Верена подняла голову.
– Я забыла запереть.
Дверь открылась, дворецкий вошел и резко остановился, увидев свою госпожу в объятиях Брэндона.
– Вот это да!
Верена вздрогнула и попыталась высвободиться. Но Брэндон крепко держал ее, вызывающе глядя на дворецкого. Щеки Гербертса порозовели.
– Прошу прощения, миледи, но к вам пришел ваш брат. Он ждет внизу.
Верена кивнула:
– Спасибо, Гербертс. Я сейчас спущусь.
Дворецкий громко прищелкнул языком.
– Надеюсь, вы не заставите его ждать. Только мне не нравится ваша одежда.
– Не нравится – не смотри, – грубо оборвал его Брэндон.
Гербертс потер подбородок.
– Наверное, я так и сделаю.
– Гербертс, – со вздохом сказала Верена, – как только я уеду, принеси в гостиную чай. У мистера Сент-Джона болит горло после вчерашней прогулки под дождем.
- Предыдущая
- 36/54
- Следующая
