Самозванец - Брэдли Селеста - Страница 40

• Предыдущая
• 40/68
• Следующая

Извозчик вышел с постоялого двора и трусцой направился к экипажу. Фиблс небрежно окликнул его:

– Ты ведь в город возвращаешься, верно? Меня с собой не прихватишь?

Мужчина остановился, занеся одну руку, чтобы подтянуть себя на сиденье.

– Шиллинг найдется?

Фиблс непринужденно пожал плечами:

– В карманах ветер гуляет. Но обещаю занимательную беседу, если позволишь пристроиться рядом. Таких историй, как я тебе расскажу, ты в жизни своей не слыхал.

Извозчик посмотрел на него с подозрением, но Фиблсу к этому не привыкать. Это его вполне устраивало. Он также намеренно нарывался на отказ.

Извозчик пожал плечами и забрался на свое место.

– Ну что ж, залезай. Если надоешь мне, высажу на следующем же перекрестке.

Фиблс ухмыльнулся и длинно сплюнул в сторону. Каждый раз это срабатывало. Он уже многие годы не платил за экипажи. Фиблс вскарабкался и уселся рядом с извозчиком.

– Слышал историю про трезвенника и служанку из таверны?

В секретном кабинете на чердаке «клуба» было темно, но проникший туда человек хорошо ориентировался в темноте. Потребовалось не больше минуты, чтобы найти папку, в которой содержались последние сведения, касающиеся поисков сэра Торогуда. Негромкий скрип – и вспыхнуло пламя на одной из специальных спичек трения, о которых, как предполагалось, было известно только членам «клуба».

К тому времени, когда догорела спичечная палочка, злоумышленник знал о сэре Торогуде все, что известно и самому шефу. От негромкого хохотка мужчины огонек затрепетал и погас.

– Тебе потребовалось немало времени, Этеридж.

Потом послышалось царапанье и раздался щелчок. Затем кабинет опустел.

Клара стояла у окна маленькой комнаты в придорожной гостинице, не задумываясь о том, куда направиться. Прошло всего четыре дня с того момента, как она впервые увидела сэра Торогуда на балу в доме у Рочестеров! Как за такое короткое время она умудрилась разрушить свою жизнь?

Клара стала мерить шагами комнату, хотя никогда раньше этого не делала. Она не знала, что придумать, куда бежать, когда она покинет этот постоялый двор в окрестностях Лондона.

Она попыталась составить план действий, но ничего стоящего не могла придумать. Уже давно наступила ночь, но определить точное время она не могла. В городе часы не нужны, днем колокола отбивают часы, вечером их выкликает сторож. Здесь ничего этого нет. А главное – никого нет. Сегодня в полдень, войдя в душную комнату, она открыла окно и не услышала ничего, кроме фырканья лошадей, стука колес редких экипажей и ленивой перебранки слуг.

Сейчас казалось, что все, кроме нее, в этом мире спят. Увы! Сон бежал от нее. Она была слишком возбуждена.

Перегнувшись через глубоко расположенное окно, она увидела белевшую в лунном свете дорогу. В одной стороне располагался Лондон, и там все было знакомым. В другой – полная неизвестность.

Следует ли ей осуществить то, что она задумала: жить на сэкономленные средства и использовать все возможности, чтобы найти работу в каком-нибудь месте, не имея ни рекомендаций, ни опыта?

Или лучше вернуться туда, где все знакомо? Однако в Лондоне ей постоянно будет грозить опасность.

Клара отошла от окна, достала из саквояжа папку с бумагой для эскизов и небольшую коробку угольных карандашей.

Затем собрала свечи, горевшие в комнате, поставила на небольшой стол и вскоре забыла все свои горести.

Она нарисовала Китти: девочка сидела, наклонив голову над клавишами пианино, крепко закусив губу. Затем Беатрис: одна бровь у нее была поднята, на лице читалось смешанное выражение неодобрения и веселого изумления.

Начала рисовать Монти, изобразив его напыщенным сэром Торогудом. Но в основном из-под ее пера выходил потрясающий мужчина в маске, который целовал ее с эдакой чертовски фальшивой страстью.

Если она и стыдилась чего-либо, так это того, что не сумела распознать обмана.

Закрывала на все глаза.

Изображение расплылось. Клара прижала запястья к глазам. Нет, она не станет плакать.

Когда она открыла глаза, лист, лежащий перед ней, был чист, наброски исчезли словно по волшебству. Может быть, верхний листок сдуло легким ветерком из окна? Она огляделась, на полу тоже ничего не было.

– Гм… Не могу отрицать, что я польщен.

Клара оцепенела при звуке сочного, хорошо поставленного голоса, раздавшегося у нее за спиной. Сердце екнуло. Она встала, отодвинув стул, резко обернулась.

Позади нее стоял мужчина, но это был не Монти. Исчезла грубая одежда. Мужчина даже отдаленно не напоминал ни веселого грабителя, ни напыщенного позера. Это был совсем другой человек.

Он был великолепен. Безупречный, элегантно одетый. Он изучающе смотрел на нее.

Он всегда был таким высоким? Таким внушительным? Таким красивым?

Страх уступил место раздражению. Тонкий юмор Монти, шутливое одобрение ее смелости, желание, которое она вызывала в нем, – все оказалось ложью.

Она стала медленно пятиться, словно перед ней была змея.

Мужчина наблюдал за ней, потом перевел взгляд на листок, который осторожно держал за края.

– У вас здорово получается.

Он повернул листок к свету и наклонился над ним, чтобы вблизи рассмотреть набросок, на котором он был изображен в мощном свете, совершенно обнаженный и расслабленный.

У Клары запылало лицо, но она отбросила назад волосы и вздернула подбородок.

– Вы привлекательная модель, впрочем, вам это известно. – Она старалась говорить непринужденно. – Мечта художника.

В ответ он негромко хмыкнул. Весьма неразумно с его стороны. Такая реакция, точнее, полное ее отсутствие, вызывала желание запустить в него чем-нибудь тяжелым. С острыми шипами.

– Мне бы очень хотелось сделать подпись под этим рисунком, – произнесла она, пытаясь не выдать своего смятения. – Возможно, вы соблаговолите сказать мне, кто вы такой на самом деле.

Он поднял глаза от рисунка и холодно посмотрел на нее. Она невольно поежилась под этим серебристым взглядом, надеясь, что он не видит, как она сжимает за спиной пальцы.

Далтон долго смотрел на нее, небрежно сворачивая рисунок в трубочку. Потом засунул его в карман и подошел ближе, Остановившись буквально в нескольких дюймах от нее, так близко, что она чувствовала его запах, напоминавший запах сандалового дерева. Она отвернулась, но его дыхание коснулось ее щеки.

Теплые пальцы схватили ее подбородок и подняли лицо к свету. Его прикосновение не было грубым, но и ласковым его нe назовешь. Он рассматривал ее, как рассматривал рисунок, – прищурившись, не упуская ни единой детали.

У нее возникло абсурдное желание посмотреть ему в глаза, но неразумно бросать ему вызов, пока она не выяснила, каковы его намерения.

Он наклонил голову в одну сторону, потом в другую.

– Никогда не видел вас при хорошем освещении и без всей этой раскраски.

Он смотрел на нее спокойно, глаза его стали серыми, поскольку он стоял спиной к свету.

Глаза Монти.

Клару захлестнула боль, и она отвернулась. Как может она все еще испытывать какие-то чувства к человеку, который является не более чем игрой ее воображения?

– Вы так и не ответили на мой вопрос: кто вы такой на самом деле?

Он опустил руку и сделал шаг назад, словно удивляясь, как он вообще мог подойти так близко. Потом отвесил низкий поклон, как бы в насмешку.

– Далтон Монморенси, лорд Этеридж к вашим услугам.

Она фыркнула:

– Замечательно. А я принцесса с Луны.

Он выпрямился и посмотрел на нее напряженным взглядом.

– Нет, ты девушка из сказки, своенравная и переменчивая, рожденная для того, чтобы дразнить простых смертных, доводя их до погибели.

– Я? Из сказки? Вы просто не можете остановиться, не так ли? Ложь срывается с ваших губ, словно листья с деревьев в осеннюю пору.

– Я ни разу вам не солгал с той минуты, как вошел в эту комнату.

• Предыдущая
• 40/68
• Следующая