Подпорченное яблоко - Бруно Энтони - Страница 42
- Предыдущая
- 42/59
- Следующая
Беллз тихо, про себя, засмеялся. Гиббонс нахмурился. Что это он, сумасшедшего из себя разыгрывает? Он еще глубже вдавил горлышко бутылки в спину Беллза.
– Он наш, – проговорил Будда. – Мы сами о нем позаботимся.
– Забудьте об этом. – Гиббонс услышал, как за его спиной открылась дверь. Если правда, что самое главное – слаженность в действиях, сейчас самое время появиться ребятам из оперативного управления. Гиббонс подождал, но ничего больше не услышал. Вот тебе и слаженность.
Стенли сделал шаг вперед. На его лице было написано любопытство.
– Стой где стоишь. – Гиббонс вжал бутылку в спину Беллза и потянул его назад.
– Полегче, дружище, полегче. – Беллз был спокоен.
Стенли сделал еще один шаг и вытянул шею, заглядывая Беллзу за спину. Гиббонс почувствовал, как внутри у него все опустилось. Он понял, что попался. Стенли повернулся к остальным:
– Живчик, его пушка у тебя?
– Да. – Живчик вытащил экскалибур из кармана и показал всем остальным.
– Так я и думал. – Стенли подошел ближе и посмотрел на пивную бутылку. Его лицо расплылось в широкой улыбке, он потряс головой. – Здорово придумал, Гиббонс. – Он отобрал бутылку у Гиббонса и помахал ею, показывая ее Будде и его громилам.
По кивку Будды гориллы вышли вперед и схватили Беллза. Он не произнес ни слова и выглядел не особенно удрученным. Один из громил заглянул в пакет и вытащил оттуда коробку больших пластиковых мешков для мусора и пару мотков изоляционной ленты. Снова опустив руку, горилла извлек электрическое точило для ножей.
Лоррейн прикрыла рот рукой:
– О Боже...
– Наверх, – приказал Будда. – Все.
– Я приготовлю кофе, – сострил Беллз, когда гориллы потащили его в заднюю комнату.
Стенли вынул пистолет.
– Миссис Гиббонс? – обратился он к Лоррейн и вежливо протянул руку, показывая ей дорогу.
Расстроенно опустив брови, она посмотрела на Гиббонса:
– Мы должны?..
Гиббонс пожал плечами:
– Похоже на то, правда?
Она подошла к нему и схватила за руку. Первый знак того, что их что-то связывает, за весь сегодняшний день. Он посмотрел ей в лицо и наконец увидел ее – не профессора Лоррейн, а егоЛоррейн. Ему захотелось обнять ее и поцеловать так, чтобы у них обоих захватило дух, но пистолет Стенли упирался ему в спину, и Будда зло на них посматривал. Гиббонс взял Лоррейн за руку и сжал ее пальцы.
Они прошли за остальными в заднюю комнату, где Будда и его команда устроили засаду. Гиббонс не мог поверить, что он настолько отключился – даже не услышал, как они вошли. Неужели эти бабуины могут вести себя так тихо? Через заднюю дверь все вышли в темный коридор с цементным полом, который вел к погрузочной площадке с другой стороны здания. Не будь на улице так прохладно, запах из мусорных контейнеров был бы еще сильнее. Живчик открыл затвор грузового лифта, и гориллы втолкнули туда Беллза, заломив ему руки за спину. Они с ним не церемонились, но, судя по расслабленному выражению его лица, это его не беспокоило. Стенли снова подтолкнул Гиббонса, они с Лоррейн вошли в лифт и прислонились к стене в стороне от Беллза. Стенли и Будда расположились посередине, и Живчик опустил деревянный затвор.
Стенли потянул за веревку, и лифт двинулся.
– Мы решили, что ты сюда вернешься, Беллз. – Это прозвучало как извинение.
Беллз улыбнулся и кивнул.
– Я поднимался и искал тебя здесь раньше, но тут было темно.
Лицо Беллза окаменело, затем, почти сразу, снова расслабилось.
Гиббонс поймал взгляд Стенли:
– Это и есть Колокольня?
Стенли кивнул.
Гиббонс покачал головой:
– Сукин сын.
Совершенно неожиданно среди всех этих хриплых мужских голосов прозвучал ясный требовательный голос Лоррейн:
– Что ты сделал с моим двоюродным братом Майклом?
Все повернулись к Лоррейн. Беллз просверлил ее взглядом, как дрелью, но она не испугалась.
– Что ты с ним сделал? – повторила Лоррейн. – Убил его?
Живчик переминался с ноги на ногу, переводя взгляд с Беллза на Стенли, потом на Будду и снова на Беллза. Он умирал от беспокойства за сестру.
Гиббонс не отрывал глаз от Стенли, пытаясь по его лицу определить, что здесь могло произойти. Беллз уже убил их? Они лежат мертвые на полу там, наверху? Он вспомнил об изоляционной ленте и мешках для мусора, купленных Беллзом. Сердце его билось в такт с приступами зубной боли.
Будда всматривался в лицо Беллза, ища ответы на свои собственные вопросы, но по лицу Беллза ничего нельзя было прочесть. Нужно просто ждать, пока старый дряхлый лифт поднимет их наверх. Казалось, этому не будет конца. Когда лифт наконец со стуком остановился, Лоррейн крепко вцепилась в руку Гиббонса. Он забыл о зубной боли, его сердце колотилось о кирпичную стену у него в груди.
В комнате было темно. Живчик так резко поднял затвор лифта, что он ударился о крышу и наполовину сорвался вниз.
– Джина!
Стенли вышел из лифта и нащупал выключатель. На потолке замигали лампы дневного освещения, и внезапно стала видна вся комната: кухня, диваны, клеенка, расстеленная на полу. Но где Тоцци и Джина? Гиббонс впился глазами в лицо Беллза, готовый проследить за его взглядом. Но Беллз смотрел на Будду.
Гориллы заломили Беллзу руки за спину и вытолкнули из лифта. Стенли поднял пистолет и показал, чтобы Гиббонс и Лоррейн тоже выходили. Будда вышел последним. Маленький император.
Гиббонс почувствовал, как Лоррейн снова вцепилась ему в руку, впившись ногтями в костяшки пальцев. Уставившись на что-то у стены, она еле сдерживалась, чтобы не закричать. Гиббонс проследил за ее взглядом и увидел покрашенную старой краской батарею под закрытым окном. Затем он заметил на полу рядом с батареей два блестящих предмета – короткую цепь, продетую под трубу и закрытую на висячий замок, и черную лаковую туфлю с бархатным бантиком спереди. Женскую.
– О Господи! – С исказившимся лицом Живчик бросился на Беллза. – Ты, сукин сын!
Один из горилл загородил ему дорогу, и Живчик в буквальном смысле слова отлетел от него. И прежде чем он успел предпринять вторую попытку, горилла надвинулся на него и заставил отказаться от этого намерения.
– Что ты сделал с моей сестрой? – завопил Живчик из-за плеча громилы.
– И с моим двоюродным братом? – добавила Лоррейн.
Беллз долго смотрел на батарею, затем обежал взглядом весь чердак. Пожал плечами:
– Не понимаю. – Он пытался сохранить хладнокровие, но Гиббонс видел, что на его виске проступила голубая жилка.
Будда подошел к Беллзу и уставился ему в лицо.
– Ну, давай рассказывай, Беллз.
Беллз снова опустил свои ящеричьи веки. Он был взбешен, но старался это скрыть.
– Говори, – проворчал Будда. – Расскажи мне все.
– Например? – спросил Беллз с вызывающим видом.
– Например, о фальшивых деньгах, которые ты пытался всучить мне сегодня утром. – Будда напоминал шип – короткий, твердый и острый.
Беллз секунду смотрел на него, затем перевел взгляд на Гиббонса и кивком показал на него.
– Не при нем. – Он мотнул головой в сторону выгороженной комнатки в дальнем углу чердака. – В туалете.
Маленькому императору эта идея явно не понравилась.
– Дом, – позвал он одного из громил и кивнул в сторону туалета: – Пойди проверь.
Сердце Гиббонса замерло. Что, если Джина и Тоцци живы? Что, если им удалось освободиться и они прячутся в туалете? Даже если у Тоцци есть пистолет, этих друзей слишком много. Но у Тоцци хватит ума вступить в схватку со всеми. Дерьмо.
Большой Дом протянул руку за спину и вытащил большой матово-чёрный автоматический пистолет. Девятимиллиметровый, подумал Гиббонс, с большой обоймой на четырнадцать или пятнадцать патронов. Большой Дом двинулся в сторону туалета, держа перед собой пистолет, будто разведчик в джунглях. Дойдя до двери, он остановился и прислушался.
Гиббонс сжал кулаки. Лоррейн вцепилась ему в руку.
Внезапно Большой Дом распахнул дверь и ворвался в туалет, поводя вокруг пистолетом. Потом он вошел внутрь, закрыл за собой дверь, почти сразу же вышел и кивнул боссу:
- Предыдущая
- 42/59
- Следующая
