Подпорченное яблоко - Бруно Энтони - Страница 22
- Предыдущая
- 22/59
- Следующая
Гиббонс пошел по центральному проходу мимо прилавков с косметикой. Продавщицы, намазанные как проститутки, уставились на него и его распухшее лицо. Все тут пропахло духами, чего он тоже терпеть не мог. Для него все духи пахли как умершие старушки, обряженные в цветастые ситцевые платья. Он оглядывался по сторонам в надежде обнаружить Тоцци и всю компанию, но, черт возьми, первый этаж универмага больше, чем гимнастический зал. Универмаг был гигантским: десять этажей, занимающих целый квартал города. Проклятье, как же найти здесь Тоцци? Направляясь к эскалаторам, он решил начать с верхнего этажа и спускаться вниз. У него было ощущение, что, если Беллз что-то и затеял, он не будет делать это прилюдно, а постарается укрыться подальше от глаз людских, может быть, в примерочной или что-нибудь в этом роде.
Но то, что увидел Гиббонс, подойдя к эскалатору, заставило его замедлить шаг. Девушка во фраке и нейлоновых чулках опрыскивала проходящих на эскалатор мужчин одеколоном, рекламируя какой-то новый образец. Гиббонс ненавидел пахнущих одеколоном мужчин еще больше, чем надушенных женщин. Он сразу вспоминал этого придурка, своего начальника Брента Иверса, который оставлял запах одеколона на всех бумагах, побывавших в его руках. Так собака помечает свою территорию.
Пусть эта дамочка с одеколоном только подойдет к нему, видит Бог, он ей вмажет. Гиббонс остановился и осмотрелся. Тут где-то еще должны быть эскалаторы.
– Гиббонс!
Он быстро обернулся, готовый ударить первого, кто приблизится к нему.
– Гиббонс! Я здесь.
Он прищурился от боли в зубе и увидел свою жену. Она шла по проходу к нему. Как всегда, одета как сельская учительница: белая блузка, простая черная юбка, черные туфли на низком каблуке. Галстук-шнурок с застежкой из бирюзы и черный каракулевый жакет с накладными плечами немного оживляли ее наряд, волосы она убрала в пучок, как делала всегда, когда шла на работу. Лоррейн считала, что пятидесятитрехлетней штатной преподавательнице истории средних веков в Принстоне не подобает носить распущенные волосы. Гиббонс был с ней не согласен. У нее были длинные, до середины спины волосы, и когда она распускала их, воткнув с одной стороны перламутровый гребень, то становилась похожа на величественную испанскую гранд-даму. Седые волосы поблескивали, и это придавало ей еще более интригующий вид. Но только если волосы были распущены. Все остальное время она выглядела как училка.
– Как ты себя чувствуешь? – Ее голос звучал скорее раздраженно, чем озабоченно.
– Я готов застрелиться из-за этого зуба, прошлой ночью я спал всего три с половиной часа, а сейчас никак не могу отыскать твоего тупоголового двоюродного братца – как, ты думаешь, я могу себя чувствовать?
– Нечего на меня набрасываться. Я просто беспокоюсь о тебе. – И вела она себя как училка.
– Ты принесла таблетки?
– Да, я принесла таблетки. – Она открыла сумочку и вынула оттуда коричневый пластиковый пузырек.
Гиббонс выхватил его из ее руки и сорвал крышку.
– Сколько надо принять?
– Прочти, там написано.
Он гневно уставился на нее.
– Да, написано, но я тебя спрашиваю.
– Откуда мне знать? Я не врач.
– Это уж точно. – Он вытряхнул несколько белых круглых таблеток и стал читать наклейку.
– Я знаю, что тебе плохо, Гиббонс, но твой сарказм неуместен.
Он положил все таблетки обратно в пузырек, оставив себе одну, бросил ее в рот и проглотил, не запивая. Снова посмотрел на наклейку. Перкодан. Он надеялся, что лекарство подействует быстро.
Внезапно Лоррейн выхватила пузырек у него из рук.
– Почему надо так по-свински себя вести? Тебе трудно сказать «спасибо»?
Он зло посмотрел на нее и протянул руку:
– Спасибо.
– Послушай, мне надо успеть на поезд в Принстон. Доктор Льюис сказал, что сможет принять тебя без пятнадцати три.
– В это время не получится...
– Тогда мучайся. Я не могу пойти за тебя к зубному врачу. – Казалось, она его сейчас задушит.
– Позвони ему и скажи, что я не смогу прийти.
– Сам звони! Я не твоя секретарша.
– Слушай, Лоррейн, я не могу. Мне надо найти...
– Господи, Боже мой! – Лоррейн подняла свои темные глаза и прикусила нижнюю губу.
На эскалаторе спускались, как из поднебесья, четыре человека. Тоцци мотал головой и мигал глазами, тяжело опершись на поручень, чтобы не упасть. Рядом с ним стояла раскрасневшаяся Джина Дефреско, выглядевшая страшно рассерженной, но и по-настоящему испуганной. За ними, на ступеньку выше, ехал Тони Беллз, а за Беллзом – громила Стенли. Гиббонсу все это не понравилось. И тут он заметил блестящий металлический браслет наручников на запястье Джины, рука которой находилась рядом с рукавом пальто Тоцци. Гиббонс понял, что они скованы наручниками вместе.
– Дерьмо, – прорычал он, хватая Лоррейн за руку и оттаскивая от прохода. Но она вырвала руку, все еще сердясь на него. – Лоррейн, – прошипел он, – иди сюда.
Она не обратила внимания на его слова.
– Это Майкл, – громко сказала она. – Ты что, не видишь? Ему плохо. Он ужасно выглядит. – Она направилась к эскалатору, чтобы помочь своему двоюродному брату.
– Лоррейн, вернись...
– Эй, Гиб, какого черта ты тут делаешь?
Гиббонс обернулся на шепот. Это был Живчик Дефреско, который, согнувшись, прятался за прилавком. Выглядел он так, будто только что сбежал из дома с привидениями.
– Беллз где-то здесь, Гиб, он совсем с катушек съехал. Находится в полной прострации. Когда я увидел, к чему дело идет, я просто слинял. Я сматываюсь. Извини. Я ухожу.
Но Гиббонс не слушал его. Он смотрел, как его глупая жена идет к своему идиоту двоюродному братцу, прямо в гущу весьма опасно разворачивающихся событий.
– Лоррейн! – зашипел он. – Вернись! – Он кинулся за ней и схватил ее за руку, оттаскивая от эскалатора.
Но, бросив быстрый взгляд на тех четверых на эскалаторе, он внезапно встретился глазами с Тони Беллзом, который смотрел прямо на него, смотрел так, будто знал, кто он такой, и собирался в связи с этим что-то предпринять. Гиббонс почувствовал, что внутри у него все оборвалось. Тут явно что-то не так. Беллз не должен его знать.
Беллз поднял руку над головой Джины. Гиббонс видел все происходящее, как при замедленной съемке. В руке Беллза был пистолет. Гиббонс инстинктивно сунул руку под куртку за своим экскалибуром, выхватил его из кобуры и хотел уже крикнуть «Не двигаться!», когда девушка во фраке завизжала и уронила спрей с одеколоном. Он упал на пол в тот самый момент, когда раздался выстрел. Гиббонс увидел, как автоматический пистолет подпрыгнул в руке Беллза, и сразу же почувствовал, что пуля ударила его в грудь.
Тут все провоняет этим поганым одеколоном, подумал он, падая на спину. Надеюсь, хоть на меня не попадет.
Это была его последняя мысль перед тем, как все расплылось у него перед глазами и он потерял сознание.
Лоррейн обернулась и увидела, что Гиббонс скользит по полу на спине. Казалось, он пытается ускользнуть с того места, и это выглядело очень странно. Но тут она заметила, как мимо нее кто-то пронесся, тот человек, который на эскалаторе стоял за ее двоюродным братом Майклом, человек с мрачным, но симпатичным лицом. Он двигается как танцор, подумала она, танцор, исполняющий роль привидения. Ровное, непрерывное, плавное движение. Человек бросился к Гиббон-су, и, прежде чем она поняла, что он делает, снова раздался пистолетный выстрел. Его рука была вытянута, как у матадора, занесшего кинжал над поверженным быком. Он выстрелил в тело Гиббонса, подскочившее на полу, как будто в нем уже не было жизни. Интересно, почему я подумала «тело», ведь это человек, мой муж, пронеслось в голове Лоррейн.
– Гиб! – Это был не крик, а скорее хрип, голос далекого призрака, пришедшего забрать Гиббонса. Но на самом деле это произнес Майкл, ее двоюродный брат, сошедший с эскалатора и бросившийся к своему напарнику.
– Назад! – Симпатичный танцор-привидение резко повернулся и наставил пистолет на Тоцци. – Шевелись, – приказал он. – Иди. – В тот же момент он схватил за волосы женщину, стоявшую рядом с Тоцци, женщину в очках с фиолетовой оправой, и потянул за собой. По непонятной для Лоррейн причине ее двоюродный брат Майкл пошел за ней, спотыкаясь, словно заколдованный, не способный контролировать свои действия.
- Предыдущая
- 22/59
- Следующая
