Черный единорог - Брукс Терри - Страница 37

• Предыдущая
• 37/62
• Следующая

— Он король. Не нам его судить!

— Гм! — ехидно хмыкнул Абернети. — Охота была неблагоразумным шагом, хоть король так рассудил. Он знал историю черного единорога. Мы сказали, что это животное не поймаешь в охотничий капкан, но Его Величество король оставил наш совет без внимания. Раньше он никогда такого не делал, волшебник. Он помешался на этом единороге, вот что я тебе скажу. Только о нем и думает. Он лишь однажды заговорил об Ивице, да и то посетовал, что она не несет золотую уздечку. Король пренебрегает своими обязанностями, не выходит из своих покоев и никому не доверяет. С тех пор как ты вернул ему волшебные книги, король ни разу не упомянул о них. Я надеялся, что он по крайней мере хоть заглянет в них, чтобы найти способ вернуть мне прежний облик. Когда-то король сделал бы это даже не задумываясь… — Писец застенчиво умолк, сердито поглядывая на пламя костра. — Ну ладно, это не важно. Суть в том, советник Тьюс, что в последние дни король не в себе. Он сам не свой.

Совиное лицо волшебника исказилось в задумчивой мине.

— Да. — Тьюс быстро посмотрел на Сапожка и с удивлением заметил, что кобольд кивает в знак согласия. — Да, он определенно сам не свой.

— Он такой с тех пор…

— Как мы обнаружили в его спальне самозванца?

— Да. С той ночи.

Они снова помолчали. Потом их глаза встретились, и то, что отразилось в этих глазах, поразило и Абернети, и советника Тьюса.

— Возможно ли… — неуверенно начал Абернети.

— Что самозванец на самом деле был королем? — закончил советник. Он очень сильно сдвинул брови. — Раньше я даже бы не подумал, но теперь…

— Конечно, мы не можем быть уверены, — быстро вставил Абернети.

— Никоим образом, — согласился Тьюс. Огонь трещал и вспыхивал, переменивший направление ветер гнал на друзей дым, и искры обращались в пепел. Откуда-то издалека раздался продолжительный скорбный крик ночной птицы, у советника по спине пробежали мурашки. Он обменялся быстрыми взглядами с Абернети и Сапожком.

— Терпеть не могу спать на открытом воздухе, — пробормотал Абернети. — Не люблю блох, клещей и всяких ползающих насекомых, которые лезут в шерсть.

— У меня есть план, — вдруг проговорил советник. Абернети смерил волшебника долгим строгим взглядом, он всегда смотрел так, когда ему предлагали что-нибудь, без чего он вполне мог обойтись.

— Боюсь спрашивать, в чем он заключается, волшебник, — наконец ответил пес.

— Мы пойдем к дракону. Пойдем к Страбону. Зубы Сапожка блеснули в пугающей ухмылке.

— Это и есть твой план? — в ужасе спросил Абернети.

Тьюс, сильно волнуясь, наклонился вперед:

— Пойти к Страбону — это очень разумное решение. Кто знает о единорогах больше, чем драконы?

Когда-то единороги были злейшими врагами драконов, их самыми давними противниками в царстве фей. Сейчас черный единорог последний в своем роде, а Страбон тоже единственный. Они обладают здравым смыслом, происходят из одного корня, они родственники! От дракона мы наверняка сможем что-нибудь узнать о единороге, возможно, достаточно, чтобы раскрыть его тайну и понять, зачем он появился в Заземелье!

Абернети недоверчиво покосился на волшебника:

— Но, советник Тьюс, дракон нас не любит! Ты об этом забыл? Он зажарит нас и съест на полдник! — Пес помолчал. — Кроме того, какая нам польза от того, что мы узнаем о единороге. От этого зверя у нас и так одни неприятности.

— Но если мы поймем, зачем он появился, мы раскроем причину наваждения короля, — быстро ответил Тьюс. — Мы даже найдем способ снова приблизиться ко Двору. Это вполне достижимо. И дракон не причинит нам вреда. Когда он узнает, почему мы пришли, он только обрадуется. Не забывай, Абернети, что у драконов и волшебников тоже общее происхождение. Продолжительность и природа наших профессиональных отношений всегда подразумевали определенное взаимное уважение.

Абернети скривил губы:

— Какая чушь!

Советник, казалось, не слышал. Взгляд у него был отсутствующий.

— В давние времена между волшебниками и драконами велись такие состязания, от которых дух захватывало, скажу я тебе. Соперничали в волшебстве и ловкости. — Он с важным видом поднял голову. — Если Страбон заупрямится, придется с ним потягаться. Я ловко научился присваивать чужие познания, и будет забавно еще раз испробовать свои силы…

— Ты спятил! — Абернети пришел в ужас. Но воодушевление Тьюса не уменьшалось. Он встал и с безумными от волнения глазами стал ходить вокруг костра.

— Ну, не важно. То, что необходимо, должно быть сделано. Я принял решение. Я пойду к дракону. — Он помедлил. — Сапожок пойдет со мной, да, Сапожок? — Кобольд кивнул, улыбаясь во весь рот. Волшебник стал размахивать руками. — Значит, договорились, я иду. Сапожок идет. И ты должен идти с нами, Абернети. — Советник остановился и опустил руки, высокая фигура слегка сгорбилась, словно под грузом внезапно навалившихся забот. — Понимаешь, нам нужно пойти. В конце концов что еще нам остается делать?

Он вопросительно уставился на писца. Абернети ответил таким же пристальным взглядом. В наступившей тишине сомнения и неуверенность в глазах старых друзей молчаливо сражались с чувством собственного достоинства. Тень прошлого, которое советник и Абернети давно похоронили, вернулась, чтобы омрачить их настоящее, и они ощущали, как эта тень неумолимо настигает их. Этого нельзя было допустить. Надо сделать что угодно, только не ждать наступления давящей тьмы.

Горный кряж снова застыл в безмолвии, темный хребет на фоне неба, полного холодных далеких лун и звезд. Хижина и загон для скота были частью скелета стареющей земли.

— Хорошо, — как можно более печально вздохнув, согласился Абернети. — Давай выставим себя дураками вместе.

Никто ему не возразил.

Восход застал Щелчка и Пьянчужку на условленном месте. Когда Бен проснулся, они стояли в добрых двадцати метрах от пня, недвижимые короткие тени в рассеивающемся тумане, на спинах походные мешки, на головах прочно сидели шапочки с красным пером. С первого взгляда гномов можно было принять за пару кустиков, но после того как Бен встал, чтобы размять закоченевшие от холода и лежания на твердой земле мускулы, эта парочка осторожно выдвинулась на несколько шагов вперед и торопливо поздоровалась. Гномы как будто волновались больше обычного и все время пялились за плечо Бена, словно оттуда в любую минуту ожидали нападения скальных троллей.

Бен не сразу понял, что они опасаются не троллей, а Дирка с Лесной опушки.

Дирк же не обращал на гномов абсолютно никакого внимания. Когда Бен посмотрел на кота, тот сидел на пне и умывался, шелковая шерстка была гладкая и блестящая, будто влажная от утренней росы. Кот не поднял головы и не ответил на приветствие Бена. Дирк продолжал заниматься своим делом, пока не удовлетворился проделанной работой, а затем принялся лакать из поставленной Беном миски воду из ручья. Бен впервые подумал о том, что Дирк, кажется, почти ничего не ест. Как он живет — было тайной, но эту тайну Бен предпочитал не раскрывать. И так слишком много головоломок, чтобы прибавлять к ним еще одну.

Вскоре после пробуждения компания отправилась в путь, Бен и Дирк вели, правда, это смотря как понимать слово «вести», потому что Дирк опять знал, куда идет Бен, прежде самого Бена. Гномы плелись в хвосте. Щелчок и Пьянчужка явно не желали иметь дело с Дирком. Они сторонились кота и смотрели на него, как на змею. Щелчок заметно прихрамывал, а у Пьянчужки обгорела большая часть волос на кистях рук. Ни тот, ни другой не жаловались на свои увечья, а Бен ни о чем не спрашивал гномов.

Вся компания шла ровным шагом, утреннее солнце ярко сияло на безоблачном небе, запах лесных цветов, фруктовых деревьев освежал воздух. Признаки порчи бросались в глаза. Болезнь не зашла далеко, но была заметна, и Бен еще раз подумал о принявшем его обличье Миксе, о вернувшихся из Абаддона по просьбе колдуна демонах, об ослаблении волшебной силы земли и сокращении ее жизни. Необходимость с удвоенной настойчивостью гнала Бена вперед, он чувствовал, что время ускользает слишком быстро. Он так и не смог разгадать, что с ним сделали. Не имел представления, почему черный единорог вернулся в Заземелье и зачем он так нужен Миксу. Бен только знал, что все это как-то связано между собой и, чтобы выбраться из неразберихи, он должен этот узел развязать.

• Предыдущая
• 37/62
• Следующая