Вечный возлюбленный - Берроуз Эдгар Райс - Страница 18

- Ш-ш! - прошептал Ну.

Юноша сел на койке и осторожно поставил ноги на пол. Поднявшись, он взял тяжелого волкодава на руки. Пес поднял морду и преданно лизнул человека в щеку, не издав ни единого звука. Ну улыбнулся. Ему вспомнились слова Барни: "Теркоз поднимет тревогу, даже если сам не сможет остановить тебя".

Ну подошел к койке, на которой лежал безмятежно спавший Барни. Наклонившись над американцем, юноша положил руку на подоконник распахнутого окна. Совершенно бесшумно он перемахнул через кровать, выскочил в окно и, миновав веранду, вышел в сад. Здесь он поставил Теркоза на землю, велев ему ждать, а сам вернулся в бунгало за копьем, топором и ножом. Через несколько минут обнаженный юноша и мрачный волкодав уже шагали под тропической луной по направлению к горам на юге.

Глава 10. ПО СЛЕДУ

Когда Барни Кастер проснулся, было уже светло. Первым делом американец подумал о своем пленнике, но тут же, глянув на стоящую напротив кровать, обнаружил, что она пуста. Вскочив с постели, Барни, как был в пижаме, выбежал из комнаты и поднял тревогу. Немедленно приступили к поискам, однако никаких следов ни дикаря, ни сторожившего его Теркоза найти не удалось.

- Должно быть, он убил пса, - предположил Грейсток.

Но тела волкодава нигде не обнаружили.

Обитатели бунгало, вероятно, весьма удивились бы, если бы узнали, что в этот самый момент Теркоз, яростно ощетинившись, обнюхивал то место, на котором почти месяц назад при попытке заступиться за Викторию был оглушен арабом.

Пока пес обследовал это роковое место, его приятель-дикарь поспешил в пещеру и ножом выкопал голову Оо, которую когда-то запрятал в мягкой земле в одной из расщелин скалы. Голова тигра начала разлагаться, и трофей уже не выглядел столь внушительно, как прежде. Ну понял, что ему придется отказаться от мысли торжественно возложить это свидетельство своей охотничьей доблести к ногам невесты. Надо сохранить хотя бы череп и клыки тигра. Он извлек клыки из пасти хищника, а остатки его головы положил у входа в пещеру. До его возвращения стервятники очистят череп от гниющей плоти.

Вскоре громкий лай Теркоза возвестил о том, что он взял след, и Ну помчался вниз, где нетерпеливо ждал волкодав. Через минуту оба уже двигались по следам арабского каравана.

След был старый, но это не мешало им уверенно идти вперед. Волкодав обладал немного более острым нюхом, чем его спутник, зато дикарь мгновенно схватывал натренированным взглядом все приметы, оставленные по пути арабами. Вдвоем они действовали очень споро и слаженно, ведь сотни тысяч лет назад юноша не раз выходил на охоту в джунгли с далекими предками Теркоза.

Они двигались быстро и безмолвно, минуя джунгли, долины, нагорья, по которым пролегла дорога арабов. За день они преодолевали расстояние, которое караван проходил за неделю. На ночь путники устраивались у подножия какого-нибудь большого дерева или, когда путь лежал через горы, укрывались в темных пещерах. Иногда, если поблизости чувствовалось присутствие Зора, льва, юноша наскоро сооружал небольшой настил на высоких ветвях деревьев, и там, в безопасности, они спокойно спали до самого утра.

Странные вещи замечал Ну по пути, и увиденное, повергая юношу в изумление, все больше и больше укрепляло его в мысли, что он оказался в ином мире. Они проходили через деревни, заселенные чернокожими людьми. По-видимому, они враждовали друг с другом. В некоторых деревнях встречались лишь сожженные хижины да изуродованные трупы, в других - все население состояло из нескольких стариков и женщин.

Ну обратил внимание на жирафов, попавшихся им по пути - подобных животных в его мире не водилось, и на слонов, которые напомнили ему Глу, мамонта. Однако все эти звери были гораздо мельче тех, что видел Ну в прежней жизни, и не так свирепы. В давние времена почти не встречалось животных, которые, столкнувшись с представителями другого вида, не вступили бы с ним в смертельную схватку. Конечно, тогда тоже водились маленькие трусливые твари, старавшиеся урвать себе пропитание и постоянно озабоченные лишь тем, как бы избежать встречи с многочисленными воинственными хищниками, готовыми растерзать их в любой момент.

По сравнению с той эпохой нынешние африканские джунгли казались Ну спокойным и малообитаемым местом. Звери, даже самые дикие, нападали редко: только если были голодны или защищали молодняк. Когда по пути повстречалось огромное стадо маленьких безволосых мамонтов, Ну специально подошел к ним совсем близко. И что же? Они только подняли на него свои свинячьи глазки и, поглазев, продолжали ощипывать ветви молодых деревьев, лениво шлепая большими ушами, чтобы отогнать назойливых мух.

Человекообразные обезьяны при появлении дикаря совсем одуревали от страха, и даже несколько попавшихся по дороге львов, поблескивая на солнце золотистой шкурой, спокойно прошли мимо, как будто и не заметили человека. Как тут было не удивляться! Жить в таком мире легко и безопасно. При мысли, что можно пройти много миль, не встречая ни малейшей опасности, Ну становилось грустно и одиноко.

Далеко позади дикаря по следу арабов двигалась дюжина белых людей в сопровождении полусотни воинов вазири. Не прошло и часа после того, как Барни обнаружил исчезновение Ну, и на ранчо прибыл гонец с севера, обратившийся к лорду Грейстоку от имени аборигенов с просьбой помочь в преследовании и наказании арабов, везущих рабов и слоновую кость, а по дороге опустошающих деревни, убивающих стариков и детей и захватывающих в рабство молодых мужчин и женщин.

Беседуя с гонцом, лорд Грейсток выяснил, что среди прочих пленников арабов находится молодая белая женщина. На ранчо тут же поднялась суматоха. Мужчины спешно переодевались в полевую форму, проверяли свое оружие и боеприпасы. Конюхи седлали лошадей, а воины вазири расписывали охрой, ярко-красной, голубой и белой красками свою холеную, черную кожу, нанося пестрый боевой раскрас на лица, руки и животы. Это означало, что вазири выступают на тропу войны.

О беглеце на время все позабыли, но, едва вышли в поход, как почти сразу же натолкнулись на его следы. Похоже было, что дикарь тоже следует по пути арабского каравана, но значительно опережая экспедицию Грейстока. Первое, что попалось им и заставило вспомнить о Ну, была туша бизона. Прямо у сердца зияла огромная рана, нанесенная, как теперь хорошо знали охотники, древним копьем с каменным наконечником. Куски мяса с боков были срезаны каменным ножом, зато разорванное брюхо бизона наводило на мысль о том, что Ну делился своей добычей с каким-то диким зверем. Браун, склонившись, стал пристально изучать землю возле туши. Затем он выпрямился, бросил на Грейстока взгляд и рассмеялся: