Жила-была девочка, похожая на тебя… - Бретт Дорис - Страница 18
- Предыдущая
- 18/51
- Следующая
«Похоже, я не совсем удачно приземлилась», — сказала дама.
Энни уставилась на нее.
Продолжая сидеть на полу, дама немного выпрямилась, подняла поблескивающую палочку и, посмотрев на нее, пришла в ужас.
«Кошмар! — сказала она. — Моя волшебная палочка согнулась».
Глаза Энни округлились и стали как пятаки. «Ваша волшебная палочка?» — удивилась она.
«Разумеется. А что же еще?» — ответила дама. — Фея-крестная никогда не выходит из дома без нее".
Энни еще больше удивилась.
«Вы хотите сказать, что вы — моя фея-крестная?» — спросила она.
Дама посмотрела на нее. «Голубушка моя, если бы я была чьей-то еще феей-крестной, вряд бы я приземлилась на пол твоей спальни среди ночи», — ответила дама.
«Да, — несколько смутилась Энни. — Я думаю, вы правы».
Крестная поднялась с пола и присела на кровать Энни. Она посмотрела на девочку.
«Почему у тебя открыт рот? Ты хотела что-то сказать?»
Энни закрыла рот, внезапно вспомнив, что глазеть на кого-то разинув рот — неприлично.
«Не-е-т, то есть, да».
Крестная ободряюще кивнула головой в сторону Энни. «Ну, так что?» — спросила она.
У Энни была не одна тысяча вопросов к крестной. Что она делала в ее комнате? Почему на ней такой костюм? Почему так неудачно прошло приземление? Не испортилась ли ее волшебная палочка? Но Энни сейчас было не до этих вопросов. Единственное, о чем она могла в тот момент думать: «Почему вы сказали „Кошмар!“?»
«Дело в том, — сказала фея-крестная, — что в школе фей-крестных нас учили никогда не ругаться. Так что, когда я сердита, я просто громко произношу слово „Кошмар!“, — и мне сразу становится немного легче».
«Значит, — уточнила Энни, — вы хотите сказать, что феи-крестные иногда все-таки сердятся?»
Крестная бросила на нее удивленный взгляд. «Ну конечно, милочка. Каждый бывает временами сердит. А разве ты не бываешь?»
«Я стараюсь не сердиться, — сказала Энни. — Я думаю, что сердиться — очень плохо»1.
«Боже мой! — воскликнула крестная. — С чего ты это взяла?»
«Не знаю, — ответила Энни. — Когда я злюсь, у меня появляются дурные мысли о людях. А это — плохо. Это может быть даже опасно»2.
«Опасно? — переспросила крестная. — Как это понимать?»
«Ну, например, — сказала Энни, — если подумаешь что-то плохое о человеке, это может на нем отразиться, причинить ему неприятности, ранить его».
«Миленькая моя, — сказала крестная и ласково потрепала Энни по голове. — У тебя что-то здесь немножко перепуталось. Слова и действия и в самом деле могут ранить людей и причинить им какую-то неприятность или даже вред, но к мыслям это не относится».
«Правда? — удивилась Энни. — Значит, если я на кого-нибудь рассержусь и подумаю плохое о людях, они не заболеют и с ними ничего страшного не случится?»
«Ну, конечно, нет, — успокоила ее крестная. — Дурные мысли не могут навлечь беду на других людей. Для того чтобы с другими людьми случилось что-то плохое, нужно не просто мысленно пожелать им этого, а и что-то совершить плохое». Крестная сделала короткую паузу. «Кстати, какая была твоя последняя злая мысль?»
Энни заволновалась и несколько смутилась. Она не была уверена, что злые мысли можно высказывать вслух. Она боялась, что может о ней подумать крестная, если узнает, какие злые мысли иногда рождаются в голове Энни.
«Ты, наверное, опасаешься, — сказала крестная, ласково посмотрев на Энни, — что если ты расскажешь мне о своих злых мыслях, я могу подумать, что ты — злая девчонка?»
«Да», — ответила Энни, потупив глаза.
«А ты знаешь, что я была бы гораздо больше обеспокоена, если бы ты мне сказала, что у тебя не бывает злых и дурных мыслей вообще, — успокоила ее крестная. — Я не знаю ни одного ребенка на свете, у которого никогда не было бы злых или дурных мыслей. И каждый из них думает, что его мысли — самые злые и вредные на всем белом свете».
«Правда? — удивилась Энни. — Значит, у каждого человека бывают вредные мысли?»
Крестная утвердительно кивнула головой. «Разумеется. Вполне естественно, что когда человек зол, в его голову приходят злые и вредные мысли, когда он счастлив, то и мысли у него добрые, а когда грустен, его мысли тоже грустные. Так уж люди устроены, что они испытывают разного рода чувства и их посещают разного рода мысли. И это — естественно».
«А я никогда так не думала, — сказала Энни. — Значит, это нормально — быть злым или печальным?»
«Конечно, — сказала крестная. — Хотя большинство из нас не захотело бы быть злым или печальным все время. Потому что гораздо интереснее быть счастливым».
Энни согласно кивнула. Это вполне разумно.
«А все-таки, — настаивала крестная, — расскажи мне о своих вредных мыслях».
«Хорошо, — согласилась Энни. После того, что сказала крестная, ее это как-то перестало смущать. — Это было вчера вечером. Я приводила в порядок свои вещи на письменном столе, когда мама крикнула мне, что пора выключать свет. Я ответила, что сейчас выключаю и действительно собиралась это сделать, но у меня ушло гораздо больше времени, чем я ожидала, на то, чтобы разложить на письменном столе свои вещи в том порядке, в котором они должны лежать. Через полчаса мама зашла в мою комнату, а я все еще наводила порядок на письменном столе. Она очень рассердилась и сказала, что я просто несносный ребенок и что я нарочно вожусь со своим барахлом, чтобы дольше не спать. — Энни остановилась, чтобы перевести дух и взглянула на крестную. — Это было несправедливо с ее стороны. Я вовсе не непослушная, и я совсем не собиралась долго не спать. Просто мне было трудно разложить вещи на письменном столе на своих местах, а я не могла лечь спать до тех пор, пока этого не сделаю».
«И ты рассердилась на свою маму?» — спросила крестная.
Энни кивнула. «И у меня в голове были злые мысли на ее счет. Я желала, чтобы она стала такой же несчастной, как я».
«Понятно», — сказала крестная. Она задумалась.
Энни вдруг забеспокоилась, что крестная вот-вот повернется и вылетит в окно, сказав налету: «Я не желаю больше ни минуты оставаться с такой противной девчонкой, у которой в голове гуляют такие злые и мерзкие мысли».
Но вместо этого крестная сказала: «Что касается злых и вредных мыслей, то твои мысли были мыслями средней вредности».
Энни была удивлена. «Значит, мои мысли не были самыми злыми и вредными на свете?» — спросила она.
"Конечно нет, — ответила крестная. — Я уже говорила тебе, что все дети думают, что их мысли самые злые, самые вредные и самые гадкие на свете. А я вот что тебе скажу: когда я училась в школе фей, у нас по соседству был колледж по подготовке ведьм.
И поверь мне, у его обитателей иногда встречались такие мысли, что волосы могли позеленеть. И у них, у этих ведьм, они действительно позеленели".
Энни что-то припомнила. А ведь правда, она видела на картинке ведьм с зелеными волосами.
Энни улыбнулась. Она почувствовала значительное облегчение. «Я раньше всегда думала, что от моих мыслей произойдут страшные вещи», — сказала она.
«Должно быть, тебе было не по себе после таких мыслей, если ты считала их такими ужасными», — сказала крестная.
Энни кивнула головой. «Да, мне было очень плохо. Иногда, когда я раскладывала свои вещи на письменном столе — точно в таком порядке, в каком они должны лежать, мне становилось легче на душе. Поэтому у меня всегда уходило так много времени на то, чтобы навести порядок на письменном столе. Иногда я даже сама не знала, почему я так тщательно прибирала свой письменный стол. Просто я уверена, что мне будет очень скверно, если я этого не сделаю».
«А знаешь, что я тебе скажу? Многие дети чувствуют то же самое и поступают так же, как ты», — сказала крестная.
«Неужели?» — удивилась Энни.
Крестная посмотрела на свою собеседницу: «Я думаю, твоя жизнь была бы куда веселее, если бы ты так не беспокоилась о своем письменном столе».
«Я тоже так считаю, — сказала Энни, — но я просто не знаю, как перестать…»
- Предыдущая
- 18/51
- Следующая
