Выбор Девлина - Брей Патриция - Страница 26

• Предыдущая
• 26/77
• Следующая

– Сегодня тебе повезло, – сказал маг. – Даже я не стал бы в открытую противостоять герцогу Джерарду. Он хладнокровный боец и превосходно владеет клинком. Герцог не проиграл ни одного поединка. Ни разу. Поэтому король и выбрал его Первым рыцарем.

– Однажды мы с ним все-таки сразимся, – сказал Девлин. – Вот тогда и посмотрим.

Обитателей дворца развлекали не только турниры фехтовальщиков. Дни придворных были заполнены до отказа – увеселения начинались с самого утра и заканчивались далеко за полночь. Даже Девлин получал немало приглашений – и некоторые из них со временем стал принимать. Он не видел в этом какого-то особенного интереса – по правде говоря, большая часть торжеств и приемов нагоняла на него скуку, – однако он пришел к выводу, что желанное забвение найдет только тогда, когда отыщет для себя противника, в сражении с которым заклятие уз позволит ему умереть. Если сидеть в четырех стенах своей комнаты или шляться по убогим тавернам, толку будет мало. Чтобы достичь своей цели, нужно внимательно прислушиваться ко всем разговорам во дворце, особенно к рассказам о происшествиях и несчастьях, которые то и дело случаются в дальних уголках Джорской империи.

К своему удивлению, Девлин обнаружил, что придворные свободно сплетничают при нем и, не стесняясь, обсуждают все свои тайны. Возможно, они понимали, что он слишком мало знает о работе дворцового механизма и не сумеет воспользоваться случайно подслушанными секретами, но скорее всего они попросту обращали на него не больше внимания, чем на слуг или мебель. В их глазах он был инструментом, а не человеком, с которым следует считаться.

И этот день не стал исключением. Прогуливаясь среди придворных, собравшихся на покрытом мягкой травой Королевском лугу, чтобы посмотреть на скачки, Девлин ловил обрывки разговоров, но, поскольку он мало кого знал, половину услышанного не понимал вовсе. Ему было совершенно не важно, что некий Балдур Херлафсон вконец разорился, или что госпожа Ботильда из гильдии торговцев шелком взяла любовника вдвое моложе себя и поселила его в огромном новом особняке на восточном холме. Чуть больше заинтересовала Девлина новость о том, что молодая женщина по имени Дагейда бежала из столицы после того, как убила соперницу на тайной дуэли. Если Девлин когда-нибудь встретит эту Дагейду, может быть, заклятие уз позволит ему вызвать ее на поединок во имя справедливости, и если она хоть отчасти так хорошо владеет мечом, как о ней говорят, он умрет быстро и без мучений.

Девлин посмотрел на первый забег, но решил, что эта искусственная забава его не привлекает. Лошади казались ему очень странными – слишком тонкими и хрупкими, – а всадники были не выше детей. Скачки имели так же мало общего с настоящей верховой ездой, как дворцовые дуэли – с кровавой битвой. Тем не менее публика оживленно обменивалась впечатлениями, будто речь шла о жизни и смерти.

Девлин подошел к одному из шатров, разбитых в южной части луга для того, чтобы укрываться в них от полуденной жары. Внутри находились несколько придворных, которые потягивали из бокалов пунш и лениво переговаривались. Одна дама утверждала, что делать ставки против лошадей графини Розмаарской – глупо, потому что никто в жизни не рискнет победить любимого жеребца графини и тем самым вызвать ее ярость. Только однажды первой к финишу пришла другая лошадь, но радость ее владельца была недолгой. Графиня встала на сторону его врагов, и очень скоро несчастный лишился всяческой поддержки при дворе и вынужден был уступить свое место в королевском Совете.

Девлина предупреждали, что дворцовые интриги – очень рискованная игра, и сейчас он еще раз убедился в правдивости этих слов. А потом вдруг услышал собственный титул.

– Это он, да? Избранный? – спросил кто-то. Судя по голосу, вопрос задавал юноша.

– Да, – ответил ему другой голос, пониже.

Стоя спиной к шатру, Девлин прикрыл глаза рукой от солнца и попытался среди толпы разглядеть зеленый павильон, где, как ему сказали, находился хозяин торжества.

– Неужели у тебя по спине не ползут мурашки, когда ты на него смотришь? Не представляю, как с ним разговаривать. Все равно что обращаться к покойнику! – продолжал молодой человек.

– Осторожно, он может услышать.

Совет был мудрым, однако юноша не унимался:

– Но ведь признай, он очень странный. На последнем обеде у короля Альфрим сказал мне то же самое. Как можно наслаждаться пиршеством, когда он рядом, будто сам Владыка Смерти!.. Так и хочется попросить его передать весточку в Темное царство.

Девлин не на шутку разозлился. Резко развернувшись, он заглянул в шатер и увидел двоих мужчин. Щеки молодого дворянина вспыхнули, и Девлин понял, что говорил именно он.

Медленным шагом Девлин вошел внутрь.

– Ваше имя?

– Миклоф. Миклоф Сериксон, – ответил юноша и судорожно сглотнул. Его пальцы, сжимавшие чашу с вином, побелели.

– Я запомню это имя и передам от вас привет Владыке Хаакону, когда окажусь в его царстве.

Второй мужчина со свистом втянул в себя воздух.

– Мой кузен не хотел вас обидеть…

– Тогда ему следует быть более осторожным в высказываниях, – сурово сказал Девлин. – Мой титул не позволяет мне отвечать на оскорбления, но другой на моем месте может оказаться не столь великодушным.

Миклоф побледнел. Конечно, он уже раскаивался в своих словах. Какое безрассудство – насмехаться сразу и над Избранным, и над Богом Смерти. Юноша открыл рот, чтобы принести извинения, но Девлин не собирался их выслушивать и молча покинул шатер.

Оставив позади придворных, он начал пробираться сквозь толпы торговцев и ремесленников, пока не вышел к внешнему краю круговой дорожки, обрамленной развевающимися на древках флагами. Здесь, на небольшом возвышении, стоял богато украшенный шатер длиной почти пятьдесят футов. В шатре на мягких подушках удобно расположились гости. Между ними сновали слуги, разнося напитки и изысканные закуски. Узнав Избранного по одежде, слуга отстегнул шелковый шнур, натянутый при входе, и впустил Девлина внутрь.

Толпа придворных взревела – закончился очередной забег. Девлин направился к хозяину шатра. Граф Магахаран, посол Сельварата, был высоким сухощавым мужчиной с каштановыми волосами по плечи, сколотыми сзади серебряной заколкой. Несмотря на то что он был облачен не в мантию, а в простую тунику из бледно-зеленого шелка и штаны, в его властности сомневаться не приходилось. Во взгляде посла чувствовалась сила, которую ощущали и все гости.

Магахаран беседовал с советником Арнульфом и еще одним вельможей, но, завидев Девлина, оборвал разговор и подошел к нему.

– Милорд Избранный, я рад, что вы сочли возможным принять мое приглашение, – сказал граф, широко улыбаясь Девлину, как старому другу. – Чудесный день для скачек, не правда ли?

– Замечательный день, – ответил Девлин. – И позвольте поблагодарить вас за ваше гостеприимство.

Граф взял Девлина под руку и подвел его к площадке у выхода из шатра.

– Отсюда мы прекрасно увидим следующий забег, – произнес он и щелкнул пальцами. Немедленно появился слуга. – Хотите вина?

– Лучше цитрина. – В такой жаркий день даже капля алкоголя непременно ударит в голову, а если пытаться выяснить для себя что-нибудь полезное, нужно, чтобы она оставалась ясной.

– Мне тоже.

Слуга принес на подносе два матовых хрустальных бокала с цитрином. Из вежливости Девлин пригубил напиток.

– Вам нравятся скачки?

– Интересный обычай. Ничего похожего я раньше не видел.

Граф Магахаран удивленно поднял брови.

– В самом деле? Но ведь в вашей провинции тоже устраивают скачки.

– У нас все по-другому, – сказал Девлин, махнув рукой в сторону линии старта, где выстроилось с полдюжины лошадей. – Дункейр – гористая местность, там мало равнин, где можно было бы проводить что-то вроде скачек. Мы разводим лошадей, способных терпеть трудности и преодолевать плохие дороги. Мы испытываем их не на скорость, а на силу и выносливость.

• Предыдущая
• 26/77
• Следующая