Дикое сердце - Браун Вирджиния - Страница 41
- Предыдущая
- 41/80
- Следующая
— О, я не знаю, какие у тебя могут быть причины, — угрюмо парировала Аманда, нетерпеливо сгребая осколки в мелкую кастрюлю. — Возможно, ты, как Фелипе, дожидаешься, чтобы прибрать к рукам Буэна-Виста, или…
Рука Рафаэля, промелькнув в воздухе, схватила Аманду за талию так быстро, что собранные фарфоровые осколки посыпались на пол и разлетелись во все стороны.
— Не договаривай эту фразу, Аманда, — предостерег он голосом, похожим на рык, — и никогда даже не намекай, что я похож на моего брата. Я человек чести, а он нет.
— Отпусти меня, Рафаэль. — Она поморщилась, когда его пальцы сжались сильнее. — Пожалуйста, — в конце концов выдохнула она, — ты делаешь мне больно!
— Да неужели? Скажи, ты ведь не думаешь, что я могу поступить бесчестно? Скажи мне…
Упрямое сопротивление заставило Аманду откинуть голову и воинственно посмотреть на него, сжав губы.
— А что, если я не уверена? — возмутилась она. — В прошлом были моменты, когда твоя честь оказывалась весьма сомнительной, Рафаэль.
— Единственное, что сомнительно, так это твое понимание слова «честь», и ты знаешь это. Я всегда был верен своим убеждениям. — Все еще сжимая ее талию словно в тисках, Рафаэль развернул ее и повел к выходу.
Он тащил ее по выжженной солнцем траве на скотный двор, не обращая внимания на сопротивление и яростные проклятия, которые она, задыхаясь, бросала ему.
— Смотри, — приказал Рафаэль, рывком останавливая ее. — Посмотри на то, чего я, по-твоему, добиваюсь. Ты любишь эту землю, Аманда, но я люблю свою землю. Мне не нужна твоя драгоценная Буэна-Виста, когда в Мексике я могу быть где угодно — в горах, чтобы освежиться, или в тропических лесах на побережье. Там мне принадлежит все.
— И что же у тебя есть, Рафаэль Леон? — бросила ему Аманда, тяжело дыша. Спутанная челка упала ей на глаза. Она дерзко посмотрела в глаза Рафаэля, игнорируя опасные искры в них, разозлившись так, что даже начала заикаться. — У тебя нет ничего, вообще ничего! Твой брат владеет землями твоего отца, а не ты! У тебя нет ничего, кроме заносчивости и самоуверенности…
— Не забывай, что мой брат владеет и твоей землей тоже, — мрачно напомнил ей Рафаэль, — или ты забыла об этом маленьком факте? — По ее вдруг округлившимся глазам он понял, что Аманда действительно забыла, и почувствовал ее мгновенную реакцию на это напоминание. — Ну-ну, — пробормотал он и подхватил ее на руки. — По-моему, тебе нужно немного охладиться, chica. — Он сделал несколько шагов вперед и остановился. Мускулы его напряглись, насторожив ее, и она стала бешено вырываться, увидев, что он собирается сделать.
Аманда даже не успела вскрикнуть, как он бросил ее в лохань, из которой поили скот. Она бы высказала ему все, что о нем думает, если бы он ее выслушал. Но когда Аманда вынырнула из деревянной лохани, мокрая и отплевывающаяся от воды, Рафаэль уже исчез в прохладной тени конюшни.
Выбравшись из лохани, она последовала за ним с мрачной решимостью, останавливаясь по пути, чтобы выжать мокрые юбки. Не обращая внимания на удивленные лица нескольких работников ранчо, Аманда стащила с себя сапоги и вылила воду, лотом с трудом натянула их снова. Проклятие, сапоги наверняка безнадежно испорчены, подумала она, зло отбрасывая с глаз мокрые пряди волос; и как она купит другую пару? Денег осталось мало, а она не смела испытывать удачу и обращаться в банк. Если Джеймс Камерон обнаружит, что она вернулась в Буэна-Виста, он поспешит домой, чтобы забрать ранчо в свои руки и отправить ее к Фелипе, а Аманда не могла так рисковать. Ей нужно время, хотя почему она хотела остаться с Рафаэлем, сейчас было для нее загадкой.
— И куда же ты собираешься? — спросила она, обнаружив его в большом деннике седлающим жеребца.
— Какая тебе разница? — Рафаэль даже не обернулся к ней, а просто продолжал свою работу; мускулы на его руках натянули тонкую ткань рубашки, когда он поднял седло и положил его на широкую спину коня. — Мне нужно позволение, чтобы ездить по вашей земле, сеньора?
— Ша! — Аманда уселась на охапку сена и, подперев рукой подбородок, уставилась на Рафаэля со смесью отчаяния и смирения. Будь он проклят! Зная, что он прав, Аманда злилась еще больше.
— Ша? — Его черные брови удивленно взметнулись вверх, в голосе зазвучала насмешка. — Возможно, вы хотите сказать «тише»? Si, secora. Как скажете. — Рафаэль перекинул уздечку за уши коня и всунул ему в рот железный мундштук. Фыркая, жеребец осторожно тронул мундштук языком, погрыз его и выкатил глаза. Не обращая внимания на Аманду, будто ее и не существовало вовсе, Рафаэль, повернувшись к ней спиной, стал ласково что-то говорить коню по-испански.
Он опять поправляет ее английский, возмущенно подумала Аманда и ледяным тоном поинтересовалась, когда это он стал экспертом в английском языке, но не получила ответа.
— Рафаэль.
Никакого ответа, он даже не пожал плечами, чтобы показать, что слышал ее.
— Рафаэль!
Опять ничего. Никакой реакции, ни малейшего намека, что он хотя бы обратил на нее внимание.
— Будь любезен ответить!
Он все еще продолжал игнорировать ее, и тогда Аманда вскочила, вошла в денник и дернула его за руку. Она почувствовала, как напряглись его мускулы. Нетерпеливо дернувшись, Рафаэль снова повернулся к нервно гарцующему жеребцу и быстрыми движениями застегнул уздечку.
Разгневанная, Аманда поддалась ребяческому порыву и, почти не раздумывая, схватила ведро с водой и выплеснула его содержимое на Рафаэля и коня. Швырнув ведро на пол, она резко развернулась и вылетела из денника, слыша за спиной ругательства Рафаэля и глухой стук копыт по стенкам. Жеребец ржал, фыркал, потом раздался грохот копыта по ведру и новый град ругательств Рафаэля.
Девушка поспешила по длинному проходу между стойлами к выходу из конюшни и уже добралась до двери, когда Рафаэль настиг ее.
— Тебе нравятся игры, Аманда? — зло рявкнул он, хватая ее и поворачивая к себе; его глаза сузились, когда она рассмеялась.
— Я была уверена, что тебе нравятся, — парировала она со злой насмешкой. — Должна сказать, ты выглядишь просто смехотворно!
Вода из ведра окатила его с одной стороны, намочив рубашку, мокрые волосы прилипли к голове, и Рафаэлю явно было трудно успокоить жеребца. Лицо и одежда Рафаэля были в грязи, в волосах застряло сено.
— Я сказала правильно, Рафаэль? — спросила Аманда фальшиво любезным тоном, от которого он заскрипел зубами. — Я так счастлива, что ты здесь, чтобы поправлять меня…
Рафаэль разразился испанской руганью и встряхнул ее, как терьер трясет крысу, когда Аманда осмелилась заметить, что его испанская речь неграмотна.
— Иногда ты заходишь слишком далеко! — возмущенно проревел он, и сказал бы больше, если бы их не прервали.
Аманду особенно разъярило то, что один из ее работников пришел с сообщением к Рафаэлю, а не к ней.
— Рейнджеры ищут вас, — сказал Шорти, показывая на двор конюшни. — Сказали, что хотят поговорить.
— Кого они спросили? — быстро вмешалась Аманда, растирая руки там, где Рафаэль сжимал их. — Они спросили меня?
— Нет. Они хотят поговорить с сеньором Леоном, владельцем.
На секунду воцарилась тишина, а потом Рафаэль ответил:
— Скажи им, что я приду через минуту.
— Они знают, кто ты такой? — спросила Аманда, забыв о своей ярости перед лицом новой опасности.
Пожав плечами, Рафаэль приказал ей пока оставаться в конюшне. Его губы поджались, когда она отказалась.
— Проклятие, Аманда! Не надо всегда быть такой упрямой и настырной! Я займусь этим, а тебя настоятельно прошу оставаться здесь!
Аманда вызывающе вскинула подбородок, но когда львиные глаза вспыхнули недобрым огнем, сдалась.
— Я останусь, но мне это не нравится. И я не понимаю, почему, если это моя земля, ты не хочешь, чтобы я слышала ваш разговор.
— Я не хочу, чтобы ты оказалась на линии огня, если они решат стрелять раньше, чем зададут свои вопросы.
После этого Рафаэль поцеловал ее, еще раз приказал оставаться внутри и вышел во двор. Аманда в мучительном напряжении побежала на сеновал, чтобы сверху посмотреть, что происходит. Кусая губы, она не смогла расслышать ни слова.
- Предыдущая
- 41/80
- Следующая
