Смерть в ночном эфире - Браун Сандра - Страница 43
- Предыдущая
- 43/92
- Следующая
– Два дня назад я считал серьезным нарушением с его стороны, когда он вовремя не возвращался домой. А теперь… такое. – Дин со вздохом оперся локтями о колени и закрыл лицо ладонями.
Пэрис положила руку ему на плечо. Это был инстинктивный жест сочувствия. Ему требовалось чье-то прикосновение, и ей самой хотелось дотронуться до него.
– Ты позвонил Патрисии?
– Нет. Зачем огорчать ее, если окажется, что, кроме грязных посланий, больше ничего нет?
– Я уверена, что так и будет.
– Надеюсь. Гэвин дважды рассказал, что он делал в тот вечер. Он ни разу не опроверг самого себя, ни в целом, ни в деталях.
– Вероятно, твой сын говорит правду.
– Или хорошо отрепетировал свою ложь. – Глядя через холл на лестницу, Дин задумчиво постукивал пальцами по губам: – Я каждый день разговариваю с лжецами, Пэрис. Большинство людей лгут в большей или меньшей степени.
Некоторые даже не понимают, что они лгут. Они так долго повторяли одно и то же или верили в то, что говорили, что для них это стало правдой. Моя работа как раз и состоит в том, чтобы добраться до истины.
Он замолчал, и Пэрис не нарушила молчания, давая ему возможность собраться с мыслями. Тепло его кожи пробиралось сквозь ткань рубашки и вливалось в ее ладонь, которая все еще лежала на его плече.
– Гэвин не скрыл от меня, что приехал домой пьяный, – продолжал Дин. – Он рассказал и о том, что ему пришлось остановиться по дороге и его вырвало у чьего-то порога. Гэвин не отрицает, что нарушил мой приказ и ушел из дома. Он говорит, что ему понравилась Джейни, вернее, то, чем они вместе занимались. Если верить ему, то в тот вечер он разговаривал с ней, пытался убедить ее пойти с ним куда-нибудь, но Джейни его отвергла. Гэвин рассердился, наговорил ей грубостей. Он повторил мне кое-что, и я даже поверить не могу, что это сказал мой сын. Он признался в том, что был вне себя от ярости, когда они расстались, но он утверждает, что ушел и больше ее не видел. Он говорит, что потом стоял с парнями, пил текилу, а потом уехал домой. Больше он Джейни не видел. – Повернув голову, Дин встретился взглядом с Пэрис. – Я верю ему.
– Хорошо, – сказала она.
– Может быть, я чересчур наивен? Или выдаю желаемое за действительное?
– Нет, я думаю, что ты веришь Гэвину, потому что твой сын говорит правду. – Пэрис позволила себе чуть сжать его плечо, чтобы подбодрить немного. – Я могу что-нибудь для тебя сделать?
– Поужинай с нами сегодня вечером, со мной и Гэвином.
Пэрис не ожидала этого и сразу же убрала руку с его плеча. Она отвернулась.
– Я вечером работаю, ты не забыл?
– Мы вполне успеем поужинать до того, как тебе надо будет ехать на радиостанцию. Мы начнем пораньше.
Она покачала головой:
– У меня есть планы на вторую половину дня. Их нельзя отложить. И потом, мне эта мысль не кажется удачной.
– Из-за того, что случилось прошлой ночью?
– Нет.
– Ты меня обманываешь.
Уязвленная проницательностью Дина, Пэрис сдалась:
– Хорошо, ты прав.
– Значит, ты знаешь: стоит нам только оказаться наедине, как это повторится.
– Этого не будет.
– Именно так все и будет, Пэрис. Ты знаешь об этом, и, более того, тебе этого хочется так же сильно, как и мне.
– Я…
– Дин! – раздался женский голос.
Они отпрянули друг от друга. К ним шла женщина. Она только что вышла из лифта. Ее можно было описать только одним словом – потрясающая.
Костюм от портного подчеркивал округлости фигуры, а не скрывал их. Модная мини-юбка и высокие каблуки отдавали должное великолепным ногам. Блеск для губ и тушь для ресниц были единственной уступкой косметике, но женщина больше ни в чем и не нуждалась. Никаких драгоценностей, кроме крохотных сережек-«гвоздиков» с бриллиантами, тонкой золотой цепочки и дорогих часов. Очень светлые волосы до плеч, разделенные строгим пробором посередине, довершали картину. Это был настоящий стиль, свободный, классический, ненавязчивый. Девушка из Калифорнии в деловом костюме.
Дин вскочил на ноги:
– Лиза!
Она наградила его ослепительной улыбкой.
– В Чикаго все прошло так хорошо, что мне удалось сбежать на день раньше. Нашлось место на более ранний рейс, так что я решила удивить тебя. Мы могли бы вместе пообедать. Мисс Лестер сказала, что я найду тебя здесь. Судя по всему, я и в самом деле преподнесла тебе сюрприз.
Лиза обняла Дина, поцеловала в губы, потом повернулась к Пэрис и улыбнулась открыто и дружелюбно:
– Здравствуйте.
Дин коротко представил их друг другу:
– Лиза Дуглас, Пэрис Гибсон.
Пэрис не помнила, что вставала, но она вдруг оказалась лицом к лицу с Лизой Дуглас. Рукопожатие Лизы было крепким, как у женщины, которая привыкла вести дела преимущественно с мужчинами.
– Здравствуйте, как поживаете?
– Вы полицейский? – Лиза вглядывалась в лицо Пэрис, пытаясь разглядеть ее глаза за темными стеклами очков.
Вероятно, она решила, что перед ней женщина-детектив, работающая под прикрытием.
– Нет, я работаю на радио.
– В самом деле? У вас своя программа?
– Она выходит поздно вечером.
– Простите, я не…
– Не надо извиняться, – сказала ей Пэрис. – Моя программа звучит в эфире в то время, когда большинство людей уже спят.
После короткого, но неловкого молчания Дин решил прояснить ситуацию:
– Мы с Пэрис познакомились еще в Хьюстоне много лет назад.
– А! – ответила Лиза Дуглас, словно это объяснение было исчерпывающим.
– Прошу прощения, но я уже опаздываю на встречу. – Пэрис повернулась к Дину: – Все уладится. Я уверена в этом. Пожалуйста, передай Гэвину привет от меня. Приятно было познакомиться, мисс Дуглас. – Пэрис развернулась и быстро пошла к лифту.
Дин окликнул ее, но она сделала вид, что не услышала. Как только Пэрис скрылась за углом, он пришел в себя и услышал, что Лиза спрашивает:
– У нее какие-то неприятности? Я поняла, что помешала вам.
– Это у меня неприятности, – ответил Дин, – у меня и у Гэвина.
– О господи, что случилось?
К этому времени двери лифта открылись. Пэрис шагнула в кабину и обрадовалась тому, что оказалась единственным пассажиром. Как только двери закрылись, Пэрис прислонилась к стене. Она не услышала больше ни слова из разговора Дина и Лизы, но ей этого и не требовалось. Их поцелуй и без того о многом рассказал ей.
Дину больше не понадобится ее поддержка, у него есть Лиза. Она его утешит.
Гэвин знал, что даже проживи он до ста лет, этот день останется худшим в его жизни.
Ради похода в полицию он оделся очень прилично. Отцу даже не пришлось просить его об этом. Вероятно, одежда теперь безнадежно испорчена, потому что последние полтора часа с него градом лил пот. Этот запах ни за что не отстирается.
В кинофильмах подозреваемые всегда выдавали себя виноватым видом. Поэтому Гэвин старался не ерзать в кресле и сидел прямо. Он не смотрел по сторонам и не сводил глаз с сержанта Кертиса. Когда ему задавали вопрос, он не мялся и не заикался, а отвечал прямо и кратко, хотя разговор вгонял его в краску.
Гэвин помнил совет отца и не скрывал ничего. Да ему и нечего было скрывать. Полицейские и так уже знали об электронной почте, о «Секс-клубе», обо всем. О том, что произошло с Джейни Кемп и где она могла находиться, Гэвин понятия не имел. Ее судьба оставалась для него такой же загадкой, как и для детектива-ветерана.
Да, он занимался с ней сексом, но этим мог похвастаться почти каждый мужчина в Остине, за исключением его отца и полицейских. Всех, кроме одного. И чем более настойчивыми становились вопросы Кертиса, тем сильнее потел Гэвин, глядя на этого самого полицейского. Его представили как Джона Рондо.
Как только этот Рондо вошел в комнату, Гэвин мгновенно узнал его. Ведь он видел этого мужика как раз накануне вечером с теми двумя пышногрудыми блондинками. Они вылезали из его машины на берегу озера. И эта троица точно не книги там читала.
- Предыдущая
- 43/92
- Следующая
