Нечаянная радость (Ну, и штучка) - Браун Сандра - Страница 35
- Предыдущая
- 35/37
- Следующая
– В котором часу заедешь за мной?
– В половине шестого.
– Я буду готова.
– Гм-м-м, я тоже. – Двусмысленность фразы была более чем очевидной, но чтобы закрепить ее, Тейлор еще раз поцеловал жену. Собравшись уходить, Маккензи с порога еще раз мельком взглянул на нее. – Риа? Ты что, плачешь?
– Плачу? Нет, разумеется. Не говори глупости.
– Мне показалось, у тебя слезы на глазах.
– Это из-за солнца глаза слезятся.
Риа подошла к окну и поправила шторы, чтобы солнечные лучи не падали так прямо. Тейлор взял Риа за плечи и повернул к себе.
– Ты уверена, что все в порядке? Утром ты была совсем уж какая-то притихшая.
– Ты не давал мне особой возможности говорить: мы только и делали, что целовались после пробуждения.
Тейлор многозначительно усмехнулся.
– Лучшего времяпрепровождения с утра я не представляю. – Он чувственно погладил губы Риа большим пальцем. Риа отвела лицо. Тейлор опустил руку. – Ну хорошо, давай поговорим.
Что-то в движениях Тейлора, засунувшего большие пальцы рук в кармашки жилета и принявшего какой-то высокомерный вид, заставило Риа прикусить губу. Он был раздосадован тем, что она не ответила на его заигрывания и ласки. А она что, дрессированная кошка?
– Не говори со мной таким снисходительным тоном, Тейлор.
– Сказать по правде, я уж и не знаю, каким тоном мне с тобой говорить. Мы только что провели вместе замечательнейшую ночь. Она должна войти в анналы эротики, если таковые существуют. Утром я чувствовал себя так, словно покорил Эверест; а ты скуксилась, как царевна Несмеяна. Что с тобой? Неужели ты не счастлива? Ничто тебя не радует.
– Да, когда мы в постели – это бесподобно.
– Так в чем проблема?
– Мы не можем прожить в постели всю жизнь, Тейлор.
– Я бы не возражал. – Он вновь усмехнулся и подмигнул ей, но, увидев растущее раздражение Риа, моментально посерьезнел. – Прости. Я не собирался острить.
– Нет, собирался. И все время только и делаешь, что остришь. И брак наш не более чем шутка.
– Так почему же ты не улыбаешься?
– Почему ты мне не позвонил? – резко спросила Риа.
– Гм-м-м. Когда не позвонил? О чем ты?
– После сочельника.
– Сочельника? – эхом отозвался ошеломленный Тейлор.
– Да, сочельника. Помнишь?
– А-а-а, помню. Это было бесподобно.
– Бесподобно сексуально.
– Не говори так. Там все было бесподобно. Много чего замечательного было, прежде чем мы оказались на твоей кушетке.
– Так почему же ты не попросил меня повторить то же самое?
Тейлор отвернулся и уставился в окно. Риа была подавлена: она поставила мужа в неловкое положение. Тейлор, не хочет говорить на эту тему, так что же? Она будет умницей и оставит его в покое. Но не смогла. Точно это был больной зуб, который постоянно хочется трогать языком. Чем сейчас Риа и занималась.
– Ты забыл обо мне, как только все закончилось?
Тейлор обернулся.
– Нет, черт возьми, нет. Я думал о тебе. Только о тебе и думал недели напролет.
Почувствовав чрезвычайное облегчение, Риа опустилась на ручку стоявшего рядом кресла.
– Насколько мне известно, все это время мой телефон был исправен, – мягко заметила она.
Губы Тейлора тронула улыбка.
– Хотел позвонить тебе, Риа. Разумеется, хотел, но… не мог себя заставить.
– Почему?
– По одной причине: я стеснялся. – От удивления Риа открыла рот. – Да, стеснялся.
– Но ты же говорил, что у тебя до меня была масса коротких романов.
Тейлор запустил руки в волосы.
– Были. Хотя не так уж и много. Но сейчас я несколько отличаюсь от себя пятнадцатилетней давности. – Тейлор посмотрел на жену. – У меня были случайные, быстротечные романы, но до самого нашего Рождества ни один из них не захватывал меня так полно. То, что произошло с нами, было каким-то… колдовством… Не могу даже подобрать определения. Я ужасно перепугался. Я не хотел извиняться перед тобой и не мог сказать тебе о своих чувствах, потому что сам не знал, что они означают, а потому счел лучшим выходом – просто игнорировать их.
– Понимаю.
– Нет, думаю, не понимаешь. – Тейлор сел в кресло напротив Риа. – Мое первое впечатление о тебе, что ты недосягаема. Красноречива. Забавна. Казалось, ты все можешь получить в этой жизни, стоит тебе захотеть. В тебе совершенно не было противоречий. Ты добилась феноменальных успехов в своей профессии: У тебя был Гай, хотя тогда я еще не знал, каким ничтожеством является мой соперник. Я представлял себе твоего избранника с лицом Мэла Гибсона, телом Брюса Дженнера и интеллектом Сэма Шепарда. – Риа засмеялась. – Это сейчас все выглядит забавно, а тогда мне казалось, что в твоей жизни нет ни одной щелочки, в которую я мог бы пролезть. Ты не подала ни одного сигнала бедствия. Прошла мимо меня по-настоящему цельной натурой, благополучной леди. И я боялся быть отвергнутым, если позвоню тебе.
Риа впитывала в себя слова Тейлора, но никак не могла понять его до конца, словно в цепи, которую она составляла, не хватало одного звена.
– Тейлор, ты рассердился, когда я впервые сказала тебе о ребенке. Почему?
– Потому что он снова сводил нас вместе. Когда ты первый раз позвонила моей секретарше с просьбой о встрече, я не мог поверить своей удаче. Я сразу же приготовился пригласить тебя на ужин. Несмотря на то, что ты явилась строго деловая и ощетинившаяся как дикобраз.
– Сработал защитный механизм.
– Тогда я об этом не знал. – Тейлор встал и подошел к Риа. Взяв в ладони ее лицо, спросил: – Риа, почему ты не пригласила меня остаться в рождественское утро?
– По той же причине, по которой ты мне не звонил, – хрипло ответила Риа. – Стеснялась, стыдилась себя. У меня никогда еще не было любви на одну ночь. Я знала, что ты постоянно встречаешься с другой женщиной. И помнишь, проснувшись, я увидела, как ты на цыпочках крадешься к выходу. Я решила, что ты получил все, что хотел, и сматываешься, чтобы избавить себя от сцены расставания.
Тейлор наклонился и нежно поцеловал жену.
– Нет, Риа, если бы ты пригласила меня остаться на завтрак, я никогда бы не ушел.
Совершенно сбитая с толку, Риа посмотрела на мужа.
– Честно?
Тейлор кивнул.
– Кажется, мы проморгали уйму полезного времени со своей осмотрительностью, а Тейлор выпрямился и посмотрел на часы. – Кстати, о времени. Через пятнадцать минут у меня заседание городского совета по бюджету.
– Тогда тебе стоит поторопиться. – Риа проводила Тейлора до двери. – Первый день после присяги и тебе нельзя опаздывать.
– Уверена, что все в порядке?
Риа указала пальцем на дверь:
– Марш!
Быстро поцеловав жену, Тейлор поспешил к машине. Закрыв за ним дверь, Риа прислонилась лбом к холодному дереву. По щекам ее текли слезы. Риа нетерпеливо смахнула их.
– Черт! Что это со мной?
Она решительно закатала рукава рубашки и принялась за работу. Но очень скоро поняла, что не может сосредоточиться на разложенных на чертежной доске планах дома. Мысли ее неизменно возвращались к их с Маккензи браку. Тейлор, кажется, считал само собой разумеющимся, что все у них идет по первому классу. Так оно и было. Они совместимы. Сексуальная жизнь – просто фантастика. Так что же ее гнетет?
Риа хотелось, чтобы Тейлор сказал, что любит ее, а он этого не сказал. Так просто.
Может, Тейлор из породы мужчин, неспособных любить?
Но Риа была из породы женщин, для которых любовь – основа отношений в семье.
Лавендеры показали ребенку от которого отказались родители, как волшебное чувство любви может изменить судьбу человека. Поэтому любовь была жизненно важным компонентом ее существования.
И не важно, сколь захватывающими могли быть другие аспекты ее семейной жизни с Тейлором: любовь, самый существенный ингредиент, была опущена. А без основного компонента невозможно приготовить блюдо, каким бы вкусным оно ни казалось по рецепту.
После ужина они сходили в кино. Было уже поздно, и Тейлор ехал медленно. Его фальшивое подпевание звучавшей по радио песенке действовало Риа на нервы. Настроение у нее было словно оставленное сушиться на веревке выстиранное белье, снова намоченное неожиданным ливнем. Весь день она провела в молчаливых дебатах с самой собой на тему, что же ей делать дальше.
- Предыдущая
- 35/37
- Следующая
