Долгожданное возвращение - Браун Сандра - Страница 2

• Предыдущая
• 2/26
• Следующая

– Но ваши письма очень оригинальны. Вы первая, кто написал, что у вас от меня ребенок.

– Разве вы не слышали? Я же сказала, что у меня нет детей. Как же вы можете быть отцом?

– Я говорю совершенно серьезно, мисс Хиббс, – закричал он.

Марни встала. Кинкейд тоже. Он следил за тем, как она подходит к своему рабочему столу и рассеянно перекладывает карандаши и кисти, стоящие в разных подставках.

– Вы также первая, кто грозит рассказать об этом, если я не выполню ваши требования.

Она повернулась, чтобы рассмотреть Кинкейда поближе. Даже почувствовала прикосновение его брюк к своим голым ногам.

– Как же я могу вам угрожать? Вам, известному герою-астронавту. Все американцы восторженно следили у телевизоров за космическим рукопожатием с русским космонавтом. В Нью-Йорке была торжественная встреча в честь вашего экипажа. Президент пригласил вас на обед в Белый дом. Благодаря вам в лучшую сторону изменилось общественное мнение о НАСА, которое было не очень хорошим после катастрофы «Челленджера». Стихла критика о полетах человека в космос. Надо быть полной дурой или сумасшедшей, чтобы сражаться с такой знаменитостью. Уверяю вас, я ни то, ни другое.

– Вы назвали меня Ло.

После такой длинной тирады эта короткая фраза слегка отрезвила ее.

– Когда вы меня узнали, то назвали меня Ло.

– Но это же ваше имя.

– Обычно малознакомые люди называют меня полковник Кинкейд, а не фамильярно – Ло. Конечно, если только мы не встречались раньше.

Она не обратила внимания на это замечание.

– Чего же требуют от вас в этих письмах?

– Прежде всего денег.

– Денег? – удивилась она. – Как это низко.

– После публичного признания моего сына.

Марни отодвинулась от него. Когда он так близко, не могла спокойно думать. Она начала перебирать эскизы, лежавшие на столе.

– Я независимая, самостоятельная женщина. Я бы никогда не попросила денег ни у вас, ни у кого-то другого.

– Вы живете в хорошем месте, в большом доме.

– Это дом моих родителей.

– Они живут с вами?

– Нет, отец умер, а маму несколько месяцев назад парализовало, и она сейчас находится в пансионате. – Марни сложила эскизы и посмотрела на него. – Я сама зарабатываю себе на жизнь. А собственно, какое вам до этого дело?

– Я думаю, жертва должна знать своего преследователя. Во всех отношениях, – добавил Кинкейд двусмысленно.

Он снова посмотрел на нее. На этот раз медленнее и внимательнее. Она заметила, что его взгляд остановился на ее груди, к которой прилипла мокрая майка. Марни почувствовала, как ее соски затвердели, и с трудом убедила себя, что это от холодного воздуха кондиционера, а не от пристального взгляда Кинкейда.

– А сейчас прошу меня извинить, – сказала она немного неестественно. – Ко мне скоро должны прийти, и мне нужно привести себя в порядок.

– Кто должен прийти, агент?

Заметив ее удивленный взгляд, он произнес:

– Вы упомянули о нем, как только я пришел.

– Он должен отобрать эскизы для комиссии.

– Вы художница?

– Иллюстратор.

– Где вы работаете?

– Дома. Я внештатный сотрудник.

– Над чем вы сейчас работаете?

– Над обложкой хьюстонского телефонного справочника.

Он удивленно поднял свои темные брови.

– Да, интересно.

– Я еще не получила заказ.

– Это для вас важно?

– Конечно. А сейчас, если позволите…

Когда она пыталась пройти мимо него к двери, он поймал ее за руку.

– Должно быть, трудно жить от одного заказа до другого, когда приходится самой содержать дом и платить за лечение матери.

– Я справляюсь.

– Но вы небогаты.

– По большому счету нет.

– Поэтому вы пишете мне письма с угрозами, правда же? Чтобы получить от меня деньги.

– Нет, говорю же вам еще раз, я не писала писем.

– Шантаж – это тяжкое преступление, мисс Хиббс.

– Обвинение в шантаже – тоже тяжкое преступление. А теперь отпусти мою руку.

Ей было не больно, но немного не по себе оттого, что он находился слишком близко. Так близко, что она ощущала запах его одеколона, свежесть дыхания, видела хорошо знакомые по обложкам журналов глаза.

– Ты кажешься очень благоразумной.

– Это комплимент?

– Зачем же ты посылала мне анонимные письма с обратным адресом?

– Я же сказала, что не посылала. Где эти письма? Я бы хотела на них взглянуть.

– Разве я дурак? Зачем показывать их тебе, ведь ты можешь уничтожить вещественные доказательства.

– Для тебя это очень серьезно? – глядя ему прямо в глаза, спросила она.

– Сначала я так не считал, но после пятого письма, в котором ты пишешь, что твоему ребенку необходим отец, я понял, что пришла пора встретиться.

– Я не такой человек, который стал бы искать отца своему ребенку.

– И даже столь известного, как я?

– Тем более.

– И даже такого, для которого скандал был бы концом карьеры?

– Никакого. К тому же у меня нет ребенка.

Сразу после того как она это сказала, послышался шум открывающейся двери, а потом раздались чьи-то шаги. На пороге стоял высокий стройный юноша.

– Ма, что за клевая тачка стоит перед нашим домом?

В наступившей тишине Марни услышала стук собственного сердца. Ей не хотелось, чтобы по выражению ее лица мальчик догадался о чем-то. Она бросила взгляд на Ло. Тот пристально смотрел на Дэвида. На красивом лице застыло недоверие.

Наконец Дэвид узнал его.

– Бог мой, это же Ло Кинкейд! Вот это клево.

– Дэвид, я же просила тебя не говорить так.

– Прости, мам, но это Ло Кинкейд. Подумать только, сам Ло Кинкейд в нашем доме.

Недоверчивый взгляд сменился улыбкой, и к Ло вернулось хорошее настроение.

– Дэвид? Рад познакомиться. – Он сделал шаг вперед и пожал мальчику руку.

Марни стояла на другом конце комнаты и держалась за стол, чтобы не упасть. Дэвид был почти одного роста с Ло. У него были такие же белокурые волосы и такие же голубые глаза. Он еще не совсем вырос, но со временем станет точной копией Ло. Посмотрев на Ло, можно было сказать, каким будет Дэвид.

К счастью, Дэвид был так поражен приездом известного астронавта, что не заметил сходства.

– В моей комнате висит плакат «Виктории». Я не верю своим глазам. Как вы у нас оказались? Мой день рождения еще не скоро. – Он посмотрел на Марни и засмеялся. – Это тот самый необыкновенный подарок, на который ты намекала? А, знаю, ты будешь рисовать его, правильно?

Ло повернулся к Марни и взглянул на нее. Он обжег ее своим взглядом, но она ничем не выдала этого. Ло сильно удивился.

– Рисовать меня?

– Да я не знаю.

– Ой, я нечаянно проговорился. Вы еще не договорились? Она должна нарисовать обложку для телефонного справочника. Вчера вечером мама сказала, что хочет, чтобы там был изображен астронавт и чтобы вы позировали ей.

– Да? А почему именно я?

– Думаю, она считает вас самым красивым и известным астронавтом.

– Понятно. Что же, мне очень приятно.

– А вы будете позировать?

Ло отвел взгляд от Марни и вновь посмотрел на Дэвида.

– Конечно, буду. А почему бы не попробовать?

– Вот это здорово.

– В этом нет необходимости, – вмешалась Марни. – Я уже сделала наброски. – Дрожащей рукой она показала на кипу рисунков.

– Давайте посмотрим.

– Они еще не готовы.

– Разве ты не собиралась показать их издателю?

– Да, но он хорошо понимает разницу между черновым вариантом и законченным рисунком.

– Я тоже. Мне бы хотелось посмотреть. – Ло бросил ей вызов. Поймав вопросительный взгляд Дэвида, Марни поняла, что у нее нет выбора.

– Хорошо, конечно, – произнесла она как бы между прочим, протягивая Ло наброски.

– Это вы, – воскликнул Дэвид, указывая на человека, изображенного на фоне Хьюстона. – Правда, похож?

– Даже очень. – Ло вопросительно взглянул на Марни. – Как будто она хорошо меня знает.

– У нее здорово получилось, – хвастливо произнес Дэвид.

• Предыдущая
• 2/26
• Следующая