День греха - Браун Сандра - Страница 44

• Предыдущая
• 44/85
• Следующая

Он произнес что-то на нью-орлеанском французском диалекте и выразительно пожал плечами.

– Мой муж его убьет.

– Бейзил это знает.

Реми вопросительно посмотрела на него.

– Бейзилу наплевать, что его убьют, если он утащит за собой в могилу Дюваля. Я старался сегодня утром его образумить, но Бейзил ничего не желает слушать. Сейчас им управляет дьявол.

Надеясь заручиться поддержкой Дредда, Реми взяла его руку и крепко сжала.

– Пожалуйста, дайте знать властям. Сделайте это, Дредд, не ради меня, а ради самого мистера Бейзила. Еще не поздно все уладить. Или лад но, забудем о полиции. Позвоните моему мужу. Бейзил успеет исчезнуть, прежде чем Пинки доберется сюда. Я уговорю мужа не преследовать его. Пожалуйста, Дредд.

– Мне искренне хотелось бы тебе помочь, Реми. Но Берк Бейзил мой друг. Я ни за что на свете не предам его.

– Даже ради его собственного блага?

– Он не так смотрит на это, милая. – Дредд мягко высвободил руку. – Для Бейзила это нечто вроде… миссии. Он дал себе обет отомстить за смерть Кевина Стюарта. И никто не сможет отговорить или переубедить его.

– Вы хорошо его знаете.

– Не хуже и не лучше других, я думаю. К нему в душу трудно залезть.

– Что он за человек?

Дредд задумчиво поскреб густую бороду.

– Жил в Нью-Орлеане один парень. Жил себе, поколачивал жену и трех ребятишек. Когда напивался – бил их смертным боем, а напивался он постоянно. Но каждый раз после ареста родственнички и друзья вытаскивали его из тюрьмы.

Однажды в полицию поступил звонок от соседей: мол, семейный скандал, дети кричат на всю улицу, будто их убивают. Дежурный полицейский прибыл туда один, без поддержки, потому что, во-первых, дети в опасности, а во-вторых, он думал, что уж как-нибудь сумеет справиться с пьяным придурком. Так что он вошел в дом один.

Когда все было кончено, истязатель лежал мертвый на полу в кухне, а его жена и дети, кажется, совсем не были огорчены таким исходом дела. Но полицейским, застрелившим того сукиного сына, занялся отдел внутренних расследований.

Понимаешь, эти чинуши решили, что полицейскому надоело смотреть, как тот козел использует жену и детей вместо боксерской груши; вот он и застрелил мучителя, только обставил это как акт самообороны.

А то, что алкаш бросился на полицейского с мясницким ножом, в расчет не принималось. Для полиции, видите ли, очень плохая реклама, когда при аресте происходит убийство. И так газеты разоряются про зверства полицейских. В общем, никто не встал на сторону того полицейского.

Никто, кроме Бейзила. Бейзил встал рядом, когда другие даже не хотели с ним разговаривать. Бейзил при всех демонстративно протянул руку человеку, который в тот момент нуждался в друге больше всего на свете.

Закончив свой рассказ, Дредд снял с коленей Реми поднос и отнес его на стол.

– А что с тем полицейским было дальше? – спросила Реми.

– Его заставили уволиться из полиции.

– И он открыл магазинчик рыболовных принадлежностей?

Дредд обернулся.

– Это было восемь лет назад. С тех пор я перестал бриться.

Густая борода не могла скрыть улыбку.

– Это была самооборона?

– Да, но не это главное. Главное, что Бейзил поверил лейтенанту Дредду Мишу. Бейзил принял мою сторону и не делал из этого секрета, хотя популярности ему это не прибавило, наоборот.

Он подошел к кровати с ярко-синей бутылкой в руках. Открыл пробку, налил жидкость в чашку с чаем, который настаивался на ночном столике.

– Выпей это Я утомил тебя своей болтовней. Пора тебе снова заснуть.

– Что это? – спросила Реми.

– Название тебе все равно ни о чем не скажет.

– Наверное, это просто аспирин, растворенный в воде. – В дверях стоял Бейзил. – Но загадочная бутылка – это неплохо придумано, – весело добавил он. – Так ты похож на настоящего алхимика, Дредд.

– Много ты понимаешь, – огрызнулся Дредд. – Один глоток из этой бутылки сшибет тебя с ног, а потом еще проваляешься неделю, как после тяжелой болезни.

Комната и без того была маленькой, а когда Бейзил протиснулся к кровати, словно совсем сжалась.

– Как она?

– Почему бы тебе не спросить у нее самой? На самом деле Реми была рада, что Бейзил обращается не прямо к ней. Она старалась его не замечать.

– Где вы научились ходить за больными, Дредд?

– У моей бабки. Вы когда-нибудь слышали о traiteur?

– Это по-французски «лекарь», «знахарь»?

– Вы знаете французский? Казалось, Бейзил был у дивлен.

– И испанский, – ровным голосом ответила Реми, по-прежнему адресуясь к Дредду. – Нью-орлеанский диалект довольно сильно отличается от французского, которому учат в школе, правда?

– Да уж, – хмыкнул он. – Когда мы разговариваем между собой, другие ни слова не могут понять. А нам это нравится.

– Расскажите про вашу бабушку.

– Она была жуткая, как черт. Когда я родился, она уже была очень старая. Мой отец – ее младший сын. Неизвестно почему, но старуха меня полюбила. Брала с собой на болото, когда ходила собирать разные травы для своих отваров. Она их знала великое множество. Людей лечила от всего на свете: начиная с желтухи и кончая ревностью.

– Она, наверное, была необыкновенной женщиной.

Дредд закивал седой головой.

– Знахарки здесь жили с незапамятных времен. Многие считали их ведьмами. А на самом деле это были женщины, знающие свойства различных трав и обладающие кое-какими экстрасенсорными способностями.

– Женщины?

– Главным образом да. Я – исключение из правил, – с гордостью заявил Дредд. – Я, конечно, не владею всеми секретами бабули Мишу. Но с тех пор, как переехал сюда, я потихоньку начал готовить самые простые снадобья.

Берк сказал:

– В один прекрасный день ты кого-нибудь отравишь.

– Только не сегодня, – парировал Дредд и крепко прижал чашку к губам Реми. – Пей до дна, милая.

А вдруг Бейзил прав? Чай оказался таким горьким, что Реми засомневалась: вот сейчас она заснет и не проснется. Но Реми чувствовала инстинктивное доверие к Дредду, поэтому послушно выпила весь чай. Дредд взял поднос и направился к двери. На пороге он остановился и прорычал Бейзилу:

– Не утомляй ее.

Они остались одни. Реми избегала смотреть на своего похитителя. Уж лучше разглядывать шкуру крокодила, висящую на стене, или шестифутовую змеиную кожу. И вообще Реми предпочла бы остаться в комнате одна. Уже начала накатывать сонливость, но глаза закрывать не хотелось, когда он стоял тут и смотрел на нее. Под простыней на ней ничего не было. Реми не помнила, как произошло, что она раздета. И не хотела помнить.

– Если бы я и вправду думал, что он может вас отравить, я не привез бы вас сюда.

Он говорил тихо, но в маленькой комнатке его голос оглушал. Или же зелье Дредда притупило ее мозг, но обострило чувства.

Реми боролась с желанием взглянуть на Бейзила, но глаза поневоле опускались к другому краю кровати, где он стоял, опираясь руками о железную перекладину. Он чуть не всем телом на нее навалился, словно боялся, что кровать взлетит.

– Мои раны как нельзя более кстати, не так ли, мистер Бейзил? Теперь я никуда не убегу.

– Я сожалею. Это не входило в мои планы.

– Но тем не менее это произошло по вашей милости.

– Да.

Он замолчал, но Реми ничуть не удивилась, что никаких извинений не последовало.

– Вы очень хорошо маскировались.

– Спасибо.

– А отец Грегори настоящий?

– Нет. Он актер, я его заставил мне помочь. Это из-за него вас ранили. Предполагалось, что из кафе уедем только мы с вами.

– Что вы с ним сделали?

– Ничего я с ним не сделал! – зло рявкнул Бейзил. – Когда я проснулся утром, его уже не было. Он ушел перед рассветом.

Реми не знала, верить или нет, но потом рассудила, что, если бы Бейзил собирался навсегда избавиться от отца Грегори, он сделал бы это вчера, когда буквально кипел от злости.

– Вам не удастся избежать наказания, мистер Бейзил.

– Я и не собираюсь.

• Предыдущая
• 44/85
• Следующая