Наследство - Браун Саймон - Страница 10
- Предыдущая
- 10/103
- Следующая
Она поднялась с трона, давая тем самым понять присутствующим, что прием окончен. Все, видимо, расслабились, и в следующее мгновение тронный зал наполнился низким гулом сотен голосов.
Берейма подошел к королеве и приглушенным голосом очень серьезно сказал:
– Мне говорили, что сегодня ночью вы пользовались одним из Ключей Власти.
– Вы хорошо информированы, – произнесла Ашарна.
– Но об этом говорят все!
– Сын мой, мне бы очень хотелось, чтобы у вас появилось чувство юмора.
– В том, что произошло, нет ничего забавного, Ваше Величество. Вы немолоды, слабы и…
Ашарна взглянула на него.
– Вы хотите сказать – стара и слаба для того, чтобы править?
На возвышении наступила тишина. Все глаза устремились на Берейму. Его лицо вспыхнуло.
– Нет! Я вовсе не это имел в виду. Но если вы будете использовать Ключи, вы изнурите себя…
– Довольно, Берейма, – решительно произнесла Ашарна. – Я королева, а Ключи Власти даны мне для того, чтобы использовать их в нужное время и в нужном месте, притом с достойной целью. Если бы я не использовала их таким образом, я не имела бы права носить корону.
– Но, матушка, для того, чтобы спасти жизнь пьяного калеки!
Теперь краска гнева залила лицо Ашарны.
– Человек, о котором вы говорите, во время Невольничьей Войны служил капитаном отряда Копий Кендры. Он честно служил мне и дорогой ценой поплатился за это. Он умирал от раны, которую получил, оказывая мне еще одну неоценимую услугу…
Берейма повернулся к Линану:
– Спасая его от кучки бандитов…
– Спасая жизнь вашего брата и моего начальника стражи.
Берейма ничего больше не ответил. Он услышал в голосе матери те самые нотки справедливого гнева, которые всегда заставляли дворян, придворных, солдат, мужей и детей замолчать и прекратить спорить со своей королевой.
Ашарна оглядела остальных, включая Оркида и Деджануса.
– Кто-нибудь еще желает высказаться по поводу моих действии сегодня ночью? – Кое-кто покачал головой, большинство просто опустили глаза. – Тогда прием окончен. – Она обратилась к Харнану. – Вас я прошу пройти в мою гостиную. У нас есть корреспонденция, которую нужно разобрать.
Секретарь кивнул, собрал свои бумаги и письменные принадлежности и последовал за Ашарной и ее фрейлинами. Деджанус замыкал шествие. Все разговоры смолкли, и придворные склонились перед выходившей из тронного зала королевой.
Когда она вышла, Берейма обратился к Камалю.
– Это ваша вина, Начальник. Мне говорили, будто вы позволяете моему брату уходить из дворца по ночам и шляться по тавернам и гостиницам в поисках опасных приключений вроде вчерашнего!
Камаль промолчал. Ему было отлично известно, чем могли обернуться возражения одному из членов королевской семьи, в особенности Берейме, который был ярым сторонником порядка при дворе.
– Как можем мы доверять человеку, стоящему во главе Королевской Стражи, защиту дворца, если он не способен защитить даже одного маленького безответственного подростка?
Камаль безучастно смотрел прямо перед собой.
Линан, боявшийся Береймы не меньше, чем самой королевы, хотел было вступиться за Камаля, но его язык, казалось, прилип к гортани.
Берейма между тем закончил публичный выговор начальнику стражи и отошел к группе своих друзей из Двадцати Домов, которые задержались неподалеку и наслаждались зрелищем. Линан подумал, что все они выглядели весьма нелепо в обтягивающих шелковых панталонах по моде, завезенной ко двору совсем недавно из северной провинции Хаксус.
Линан хотел подойти к Камалю и извиниться, но вместе этого лицом к лицу толкнулся со своей сестрой Аривой.
– Это правда? – грозно спросила она.
– Что, сестра?
– Не притворяйся, будто ничего не знаешь, Линан, я слишком хорошо тебя изучила.
Почти такая же высокая, как Берейма, но с золотыми волосами, какие были в молодости у ее матери, Арива производила ошеломляющее впечатление, а когда ее лицо, как сейчас, искажала гримаса гнева и ярости, она напоминала Линану сказки о прекрасных горных ведьмах, пожиравших лица заблудившихся путников.
Ответить он не успел – к ним подошел Олио и сказал сестре:
– Несправедливо об-б-винять Линана в том, что на него напали воры, Арива. В этом нет его вины. И потом, ведь наша матушка сказала, что калека, которому она помогла прошлой ночью, преданно служил н-н-ашей семье и в прошлом.
– Я спрашиваю не о том, что сделала наша матушка, меня интересует поведение Линана.
Она вновь повернулась к Линану.
– Ну так что ты скажешь? – настойчиво спросила она.
– Я никого не хотел подвергать опасности, а меньше всего королеву, – кротко ответил он.
– Ты легкомысленный мальчишка, Линан. В один прекрасный день твой эгоизм может кому-нибудь дорого обойтись.
– Конечно, ты как всегда права.
Линан вовсе не хотел обидеть сестру, но слова сами собой сорвались у него с языка.
Арива вздрогнула, будто ее ударили по лицу. Она взглянула на сводного брата едва ли не с отвращением.
– Ты слишком много себе позволяешь, – отчеканила она и порывисто отошла прочь.
– Что она хотела этим сказать? – спросил Линан у Олио.
Олио пожал плечами.
– Лучше п-п-пойду за ней и постараюсь ее успокоить, п-п-пока она не обидела какого-нибудь приезжего сановника.
Оставшись в одиночестве, Линан почувствовал себя не самым лучшим образом после утреннего приема, хотя, принимая во внимание свое положение во дворце, понял, что в этом не было ничего необычного. Он вспомнил о Камале и направился к нему.
– Мне очень жаль, что Берейма так говорил с вами. Во всем виноват только я, не вы, не Эйджер и не королева.
– Берейма всего лишь демонстрировал свое отношение к королеве, – ответил Камаль, и его лицо при этом оставалось таким же бесстрастным, как и в те минуты, когда его публично покрывали позором. Он оглядел зал. – Вы видите их всех, Линан?
– Кого – всех?
– Все новые лица. Взгляните, вот там новый штат посольства Амана в Кендре.
Линан увидел трех человек с густыми бородами в длинных кожаных плащах. Они выглядели уменьшенными копиями Оркида.
– А вот там старый герцог Петра, он вернулся из своего уединения на берегу Луриции. Рядом с ним представители торгового флота Хьюмы. Они прибыли вместе с Береймой.
Камаль показал на группу мужчин и женщин, одетых в кожаные короткие куртки и штаны.
– А это наемники со всего королевства, приехали искать работу телохранителей или еще чего похуже.
– Вы говорили об этом сегодня ночью, – заметил Линан. – О воронье, которое слетается на пир.
Камаль кивнул.
– Они не могут дождаться, чтобы королева пала, а они смогли бы предъявить свои требования новому королю.
– Я не думаю, что власть Береймы будет так уж легко поколебать.
– Нет. Он нашел друзей в Двадцати Домах. Древняя аристократия примет его с распростертыми объятиями. В конце концов, Милгром Коллз был одним из них и женился на королеве, чтобы обеспечить ей их поддержку в самом начале ее правления.
Как сын простолюдина, так сильно ненавидимый семействами Двадцати Домов, Линан понял намеки Камаля.
– Если бы тем ворам повезло больше, все они только порадовались бы.
– Ворам? – Камаль с изумлением взглянул на юношу. – Даже вы не можете быть столь наивным.
Линан испытал внезапный приступ ярости. Конечно, никто, даже те представители Двадцати Домов, кто ненавидел его сильнее всех, не смогли бы сговориться и убить его. Слишком велик был бы риск. Он еще раз оглядел зал. Может быть, риск даже увеличился бы, если бы вскоре пришлось заняться вопросами престолонаследования.
– А вы уверены? – Линан не мог справиться с мурашками, пробежавшими по спине, и нервно бросил взгляд сперва через одно плечо, потом через другое.
– Пока не вполне. Мои люди занимаются расследованием этой истории. Но есть и другие, которые с радостью убрали бы вас с дороги, даже если кто-то и не испытывает к вам личной злобы. Убийство принца, даже занимающего такое невысокое положение, как ваше, неминуемо расстроит вашу матушку, а это приведет к расстройству дел во всем королевстве. Вот потому-то вам и не следует уходить из дворца по ночам в одиночку. Кто бы ни были те, кто пытался убить вас сегодня ночью, они могут повторить попытку.
- Предыдущая
- 10/103
- Следующая
